- Энергии любви.
И вспыхнула энергия любви:
- Но я одна, и я твоя. Тобой одним сияю.
- Да! Ты одна, любовь моя, - слова в ответ Божественные прозвучали. Твой свет сияющий и светит, и ласкает, любовь моя. Ты - вдохновенье. Всему способна ускоренье придавать, ты обостряешь ощущенья и ты покоя умитворенье, любовь моя. Тебя прошу, вся без остатка на землю опустись. Собой, энергией великой благодати, окутай их, детей моих.
Любви и Бога диалог прощальный озвучивал начало всей земной любви.
- Мой Бог, - к Творцу любовь взывала. - Когда уйду один, невидим, навсегда, на всех живущий планах бытия, невидимым ты будешь.
- Мой сын и дочь моя сияют пусть отныне в нави, яви, прави.
- Мой Бог, случится вакуум вокруг тебя. И никогда к твоей Душе тепло живительное не пробьётся. Без этого тепла Душа остынет.
- Не только для меня, для сущего всего пусть то тепло с Земли сияет. Сынов и дочерей моих деяния его премножат. И вся Земля теплом любви светящейся в пространстве воссияет. Все будут чувствовать свет благодатнейший Земли, им обогреться смогут все энергии мои.
- Мой Бог, пред сыном, дочерью твоей открыто разных множество путей. Всех планов бытия энергии есть в них. И если хоть одна преобладает, неверным поведёт путём, что сможешь сделать ты, отдавший всё и видящий, как тает, как слабеет энергия, идущая с Земли. Отдавший всё и видящий, как на Земле над всем энергии преобладают разрушенья. Твои творенья безжизненною коркой покрывают, забросана трава твоя камнями. Что сделаешь тогда, свободу всю отдавший сыну своему?
- Среди камней смогу травинкой я зелёной вновь пробиться, на маленькой нетронутой лужайке цветка раскрою лепестки. Своё сумеют осознать предназначенье земные дочери, сыны мои.
- Мой Бог, когда уйду, невидим станешь Ты всему.
Случиться может так, что именем твоим через людей других энергий сущности вдруг станут говорить. Одни других себе пытаться будут люди подчинить. Твою себе в угоду, трактуя сущность, говорить: "Я говорю в угоду Богу, из всех я избран Им один, все слушайте меня". Что сможешь сделать ты тогда?
- Днём наступающим взойду зарёю. Творенья все, без исключенья, луч солнышка лаская на земле, понять поможет дочерям, сынам моим, что каждый может сам Душой своей с Душою говорить моей.
- Мой Бог, их много будет, ты один. И для всех сущностей вселенских вожделенным станет душой людскою завладеть. Через людей над всем своей энергией лишь утвердиться. И сын заблудший твой им станет вдруг молиться.
- Многообразию причин в тупик ведущих, в никуда, есть главное препятствие - будет оно всему, что ложь несёт преградой. Стремленье к осознанью истины есть у сынов и дочерей моих. Имеет рамки свои ложь всегда, но безгранична истина - она одна, всегда в Душе осознанности будет находиться у дочерей моих и сыновей!
- О, Бог мой! Никто, ничто не в силах воспротивиться полёту мысли и мечтам твоим. Они прекрасны! По их следу по воле я пойду своей. Твоих детей сияньем обогрею и вечно буду им служить. Тобой подаренное вдохновенье поможет им создать свои творенья. Лишь об одном прошу тебя, мой Бог. Позволь лишь искорку одну своей любви с тобой оставить.
Когда во мраке пребывать Тебе придётся, когда лишь будет вакуум вокруг, когда забвение и свет земли ослабевает, пусть искорка, хотя б одна лишь искорка любви моей тебе своим мерцанием сияет.
Когда б сегодня живущий человек на небо смог взглянуть, что было над землёй тогда, пред взором глаз его великое видение предстало. Вселенский свет - энергия любви, кометой сжавшись, к земле спешила и озаряла на твоём пути ещё безжизненных планет тела и зажигала звёзды над землёю. К Земле! Всё ближе, ближе. Вот она. И, вдруг, над самою землёю остановилось, задрожало сияние любви. Вдали, среди горящих звёзд одна, всех меньшая звезда живой казалась. Она вослед любви сиянию к земле спешила. И поняла Любовь, от Бога искорка последняя её, и та к земле за нею устремлялась.
- Мой Бог, - сияние Любви шептало, - но почему? Разгадки нет во мне. Но почему? Ты даже искорку одну мою с собою рядом не оставил?
Словам Любви, из тьмы вселенской, уже невидим никому, ещё не понятый никем, Бог дал ответ. Его слова Божественные прозвучали:
- Себе оставить, значит, недодать им - дочерям и сыновьям моим.
- Мой Бог!..
- О, как прекрасна ты, Любовь, и искоркой одной.
- Мой Бог!..
- Спеши, Любовь моя, спеши, не рассуждая. Спеши с последней искоркой своей и обогрей всех будущих моих сынов и дочерей.
Людей земли вселенская энергия любви объяла. Вся, последней искорки. Всё было в ней. Среди Вселенной необъятной, во всех живущий планах бытия одновременно, встал человек всех сущностей сильней.
КОГДА ЛЮБОВЬ
Адам лежал среди цветов пахучих, на траве. Под сенью дерева дремал он, вяло мысль текла. И вдруг воспоминанье неведомой волной тепла его объяло, какой-то силой тепло все мысли ускоряло: "Совсем недавно предо мной творенье новое стояло. Похожесть на меня была, меж тем и было в нём отличье, но какое, в чём? И где сейчас оно? О, как увидеть вновь мне хочется творенье новое! Увидеть вновь хочу, но почему?".
С травы Адам встал быстро, посмотрел вокруг. Мысль вспыхнула: "Что же случилось вдруг? Всё то же самое небо и птицы, травы, деревья, кусты. Всё то же самое и есть отличье, на всё иначе смотрю. Ещё прекрасней стали все земные твари, запахи, воздух и свет".
И родилось в устах Адама слово, Адам воскликну всем: "И я люблю в ответ!".
И новая волна тепла со стороны реки всё тело сразу же объяла. Он повернулся в сторону тепла, пред ним творенье новое сияло. Из мыслей логика ушла, виденьем наслаждалась вся душа, когда увидел вдруг Адам: на берег у заводи реки сидела тихо дева, но не на воду чистую, на него смотрела, откинув пряди золотых волос. Она его улыбкою своей ласкала, как будто вечность всю его ждала
Он подошёл к ней. Когда смотрели друг на друга, Адам подумал: "Ни у кого нет глаз прекраснее, чем у неё", вслух сказал:
- Ты у воды сидишь. Вода приятна, ты хочешь, искупаемся в реке?
- Хочу.
- Потом тебе творенья, хочешь, покажу?
- Хочу.
- Я всем им дал своё предназначенье. Я и тебе служить им поручу. А хочешь, новое создам творенье?
- Хочу.
Они в реке купались, бежали по лугу. О, как заливисто смеялась дева, когда, взобравшись на слона, какой-то танец для неё изображал развеселившийся Адам и деву Евой называл!
День близился уже к закату, два человека стояли среди великолепия земного бытия, их наслаждали краски, запахи и звуки. Притихшая смотрела кротко Ева, как вечерело. В бутоны складывались лепестки цветов. От взора уходили в темноту прекрасные видения дневные.
- Ты не грусти, - уже уверенный в себе, сказал Адам, - сейчас наступит ночи темнота. Она нужна, чтоб отдохнуть, но сколько бы не наступала ночь, день возвращается всегда.
- День тот же будет или новый день? - спросила Ева.
- Вернётся день таким, каким захочешь ты.
- Кому подвластен каждый день?
- Подвластен мне.
- А ты кому подвластен?
- Никому.
- Откуда ты?
- Я из мечты.
- А всё вокруг, ласкающее взор, откуда?
- Тоже из мечты явилось сотвореньем для меня.
- Так где же тот, чья так мечта прекрасна?
- Бывает часто рядом он, только не видит его взор обычный. Но всё равно с ним хорошо. Себя он Богом называет, отцом моим и другом. Не надоедает никогда, всё отдаёт мне. Я тоже ему дать хочу, но что, пока не знаю.
- Значит, и я его творенье. Я тоже, как и ты, благодарить его хочу. Звать другом. Богом и отцом своим. Быть может, вместе мы с тобой решим, каких деяний наших ждёт от нас Отец?
- Я слышал, как Он говорил, что радость может принести всему.
- Всему? Так значит, и ему?
- Да, значит, и Ему.
- Мне расскажи, чего желает он.
- Совместного творения и радости от созерцания его.
- Что радость может принести для всех?
- Рожденье.
- Рожденье? Прекрасное всё рождено.
- Я часто думаю пред сном о необычном и прекрасном сотвореньи. В начале дня уходит сон, и вижу, не придумалось пока, Прекрасное всё есть и видимо при свете дня.
- Давай подумаем вдвоём.
- Я тоже захотел, чтоб перед сном с тобою рядом быть, дыханье твоё слушать, ощущать тепло, о сотвореньи вместе думать.
Пред сном в мечтах о сотворении прекрасном порывом нежных чувств друг друга мысли обнимали, сливались во единое стремленья. Тела материальные двоих помысленное отражали.
рожденье
День возвращался, наступала снова ночь. Однажды при расцвете дня, когда Адам тигрят разглядывал и размышлял, к нему тихонько Ева подошла, присела рядом, за руку взяла, на свой живот Адама руку положила.
- Почувствуй здесь, внутри меня, моё и в тоже время новое творение живёт. Ты чувствуешь, Адам, - толкается, творенье беспокойное моё?
- Да, чувствую. Мне кажется, ко мне оно стремится.
- К тебе? Конечно же! Оно моё, но и твоё! Я так хочу увидеть сотворенье наше.
Не в муках, а в великом изумленье рожала Ева.
