найденной в чемодане, настойчиво всплывало в ее памяти. И зачем ей вздумалось лезть в чемодан и заставлять людей грустить? Не слишком ли она заигралась в прятки? Мари бросила сердитый взгляд на опустевшую парту. Место той девочки теперь заняла хризантема. Хотя за партой уже никто не сидел, это отсутствие овладело всем классом. При жизни эта девочка ничем не привлекала к себе внимания, но ее исчезновение вызвало сочувствие каждого без исключения. Неужели она действительно никогда не вернется? Маленькая Мари все еще немного сомневалась в необратимости смерти. Однако погибшая девочка так и не вернулась. Долгое время дежурный по классу каждое утро клал свежий цветок на парту, но в какой-то момент и это прекратилось. Тогда у нее в голове сложилось свое смутное определение смерти. Умереть — значит для начала исчезнуть, а исчезнув, продолжать занимать мысли других людей. Если это и в самом деле так, то это очень даже здорово. Мари решила попробовать сама. Вернувшись из школы, она взяла в руки свои ботинки, тихонько пробралась в комнату бабушки и спряталась в стенном шкафу. Сначала никто даже не заметил ее исчезновения. Мари стало скучно, но она терпеливо ждала. Ее начинало клонить в сон. Надо еще немного потерпеть, ведь даже о той похищенной девочке все заговорили только через несколько дней. Она заснула, а когда проснулась, весь дом был в панике, как она того и хотела. Вокруг даже запахло по-другому. Сквозь щель между дверьми шкафа она разглядела полицейскую форму. Это была та же темно-синяя форма, что и на полицейских, которые приходили в школу. Она также увидела своего дедушку с мрачным выражением лица. Кто-то уже начал рыдать — наверняка тетя. Вся эта суматоха продолжалась довольно долго. Бабушка позвонила матери Мари, которая была в то время в Сеуле, оставив на нее ребенка. Ее не было всего каких-то полдня, но все уже не находили себе места, помня о недавнем случае с похищением. Мари была настолько поражена тем, во что вылилась ее маленькая шалость, что ей захотелось умереть по-настоящему. Вот бы правда умереть и парить над всеми, как невидимый ангел! Тогда не придется разочаровывать бабушку, тетю и маму. Она предпочла бы видеть их расстроенными, нежели разочарованными. Мари сдавила горло руками, пытаясь задушить себя, но раскашлялась. В этот момент она нечаянно стукнула ногой дверь шкафа. Раздался глухой звук. Бабушкина обожаемая чихуахуа — кажется, ее звали Джери — громко залаяла на шкаф. Бабушка подскочила к шкафу и резко распахнула дверь. Невероятно сильная, ростом в сто семьдесят с лишним сантиметров, она схватила внучку за волосы и одним резким движением выдернула из шкафа. Мари повезло, что она ничего себе при этом не сломала.
«Фольксваген Гольф» медленно въехал на стоянку. Увидев Мари, смотритель в замызганной форме выскочил из кабины и преградил ей дорогу. Когда она остановилась, он подошел к машине и открыл водительскую дверь.
— Куда ж со сломанной рукой-то? Ну-ка, вылезайте.
Мари, как будто не в силах возражать, послушно вышла из машины. Смотритель сель за руль и одним рывком загнал машину в лифт-подъемник. Этот был тот самый смотритель, который недавно говорил, что у него дочь поступила в университет. Мари поблагодарила его и, оправив одежду, прошла в демонстрационный зал. Внутри на всю ширину зала, словно макеты динозавров в музее естественной истории, выстроились новенькие сверкающие автомобили. Миновав зал, Мари вошла в офис. Директор автосалона был уже там. Она поздоровалась с ним, широко улыбаясь, и прошла на свое место. Мари окинула взглядом аккуратно прибранный стол, открыла большой ящик справа и положила в него сумку — этот момент всегда доставлял ей особое наслаждение. Еще она любила ощущение твердого мрамора под каблуками, когда, открыв дверь демонстрационного зала, входила в офис. По сравнению с работой дом казался ей неуправляемым монстром. Возле раковины на кухне постоянно находились чуждые ей предметы: соусы и приправы, которые она сама не помнила, когда купила; непонятного происхождения чаи, подолгу занимавшие место на полке по той лишь причине, что никогда не портились. О чистке холодильника она даже не помышляла. В комнате дочери всегда был жуткий беспорядок, словно по ней прошлось стадо выпущенных из загона поросят. У нее был муж, которого она так и не научилась понимать, и дочь, которая с возрастом все больше отстранялась от матери. Проблемы, возникавшие дома, всегда были исключительно сложными. От одной только мысли о них у нее болела голова.
Компьютер полностью загрузился. Одновременно с этим в углу экрана всплыло мгновенное сообщение. Оно было от директора. Он сидел прямо за ее спиной, но частенько использовал для общения мессенджер.
— Доложите о планах на утро.
Она напечатала ответ:
— Придет клиент, который попросил тест-драйв «Пассата». После обеда собираюсь составить список для рассылки приглашений на автосалон.
Мари оглянулась. Начальник сосредоточенно смотрел на экран компьютера, после чего снова застучал по клавиатуре. Через мгновение у нее на экране появилось сообщение:
— Вы разве не говорили, что бросили курить?
Мари поднесла к носу рукав и принюхалась. Пахло неприятной смесью ментола и табака. Она достала из ящика стола дезодорант и вышла в туалет. Кудрявый директор в роговых очках ни на миг не отводил взгляда от монитора, но всегда был в курсе всего, что происходит в офисе. Кто бы говорил, сам-то сидел на марихуане! Мари прекрасно знала, почему он так чувствителен к запаху курева. В молодости он держал магазин импортной одежды, доставшийся ему от разбогатевшего отца, где вместе с «Гуччи» и «Феррагамо» приторговывал марихуаной. И сам он, конечно же, тоже всегда с нетерпением ждал товар. Прослышав, что в этом магазине можно достать «травку», к нему зачастили актеры, музыканты и богатая молодежь. Пока он шатался по отелям, покуривая марихуану и нюхая кокаин, ему незаметно перевалило за тридцать. Самого его ни разу не арестовывали, тогда как музыканты и актеры, которых он снабжал, один за другим попадались на наркотиках. Ему удавалось оставаться на свободе, сдавая полиции имена своих именитых клиентов. Чего Мари не могла понять, так это почему все те, кого он в свое время заложил, после выхода на свободу снова приходили к нему и продолжали поддерживать связь. Неужели сила зависимости настолько страшна? Или в этом человеке было нечто особенное, что привлекало к нему? Мари мельком взглянула на начальника. На вид — обычный мужчина средних лет. Роста он был невысокого и далеко не красавец. Конечно, он, в прошлом хозяин модной лавки, знал толк в одежде и обуви, но этого
