Ну, дуся, славная моя актрисочка, до свиданья! Целую тебя крепко. Пиши, не покидай меня.
Твой мужчинка.
Пешкову А. М. (М. Горькому), 18 марта 1901*
3336. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)
18 марта 1901 г. Ялта.
18 март 1901.
Милый Алексей Максимович, где Вы? Давно уже жду от Вас письма, по возможности длинного, и никак не дождусь. Ваши «Трое» читаю с большим удовольствием* — имейте сие в виду — с громадным удовольствием.
Скоро у вас весна, настоящая, русская, а у нас уже крымская весна в самом разгаре; здешняя весна, как красивая татарка — любоваться ею можно, и всё можно, но любить нельзя.
Я слышал, что в Петербурге и потом в Москве Вы были невеселы*. Напишите же, в чем дело*; я мало, почти ничего не знаю, как и подобает россиянину, проживающему в Татарии, но предчувствую очень многое.
Итак, позвольте ждать от Вас письма.
Поклонитесь Вашей жене, ей и Максимке желаю всего хорошего, главное — здоровья.
Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
Ундольскому П. В., 18 марта 1901*
3337. П. В. УНДОЛЬСКОМУ
18 марта 1901 г. Ялта.
18 март 1901.
Многоуважаемый отец Павел!
Деньги, высланные Вами, я получил* и приношу Вам мою сердечную благодарность. От всей души желаю мухалатской школе процветания и полного счастья, а главное, чтобы Вы, ее строитель, были живы и здоровы еще очень много и много лет и чтобы Вы, в сердечной заботливости Вашей, имели побольше подражателей.
А я виноват перед Вами! Дал слово непременно приехать — и не приехал. Но Вы не гневайтесь, не ставьте мне этого в великую вину, я заболел тогда, а потому и обманул Вас. Бог даст, этим летом побываю у Вас в Форосе.
Позвольте еще раз поблагодарить Вас и пожелать всего хорошего, и крепко пожать руку.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
Васильевой О. Р., 20 марта 1901*
3338. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
20 марта 1901 г. Ялта.
20 марта 1901, Ялта.
Многоуважаемая Ольга Родионовна, я давно уже послал Вам ответ на Вашу телеграмму*, и если до сих пор Вы не получили моего письма, то виноват не я, а, вероятно, Вы сами; Вы изъявили желание, чтобы я писал Вам в Ниццу, я так и сделал, а теперь оказывается, что Вы в Женеве.
Я писал о том, что в Гурзуфе можно хорошо поселиться, что там одно только неудобство — это то, что там немножко дорого. Пожалуйста, вытребуйте из Ниццы мое письмо и прочтите или просто садитесь в вагон и поезжайте в Гурзуф.
Нового много, но только не у нас в Крыму. Когда приедете, расскажу. А пока будьте здоровы и благополучны. Маше поклон и привет.
Всего Вам хорошего!
Ваш А. Чехов.
Когда приедете в Гурзуф, то скажите мне об этом в телефон. Ялта соединена с Гурзуфом; потребуйте соединить с Ялтой, потом потребуйте Чехова, потом звоните… У меня в доме свой телефон. Я ведь важный человек.
Миролюбову В. С., 22 марта 1901*
3339. В. С. МИРОЛЮБОВУ
22 марта 1901 г. Ялта.
Мне не хочется писать Меньшикову насчет Данилина*, я виноват перед ним немножко*. Напишите сами по адресу: Михаилу Осиповичу Меньшикову, Магазейная, д. Петрова, Царское Село.
Нового ничего нет, всё по-старому. Сегодня весь день то разъезжал, то сажал деревья.
Будьте здоровы и позвольте надеяться, что Вы в скорейшем времени удостоите посещением
преданного Вам
А. Чехова.
Четверг вечером.
На обороте:
Его Высокоблагородию Виктору Сергеевичу Миролюбову.
Здесь, д. Терещенко.
Вишневскому А. Л., 23 марта 1901*
3340. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ
23 марта 1901 г. Ялта.
23 марта 1901.
Напрасно Вы сердитесь, милый Александр Леонидович, насчет фотографий я писал Вам* и сердечно благодарил, а если Вы не получили моего письма, то виноват не я*.
Вы как-то писали мне, что приедете в Ялту*. Не раздумали? В Ялте уже весна совершенная, все деревья в цвету, многое отцвело (в том числе и я), солнце греет по-летнему.
В моей личной жизни нового нет ничего и интересного тоже, по-видимому, ничего. Не успеешь утром проснуться и встать, как наступает вечер, когда опять нужно ложиться — так и проходит изо дня в день наша жизнь стариковская.
Мне ужасно бы хотелось посмотреть «Трех сестер»*. Негде теперь играть*, а то бы я непременно приехал в апреле и упросил бы всех исполнителей и начальство показать мне хоть один акт.
Спасибо Вам за письмо и за фотографии, за которые я уже благодарил Вас и которые мне очень понравились. Будьте здоровы и богом хранимы.
Ваш А. Чехов.
На конверте:
Москва. Его Высокоблагородию Александру Леонидовичу Вишневскому.
Петровка, Меблир. комн. «Тюрби».
Бунину И. А., 25 марта 1901*
3341. И. А. БУНИНУ
25 марта 1901 г. Ялта.
25 марта 1901.
Милый Иван Алексеевич, передайте г. Эдвардсу, что я к его услугам*, но дело в том, что в апреле я уезжаю с Машей в Москву*, а потом, где я буду в течение лета — неизвестно. Не найдет ли он удобным отложить сеанс до сентября, когда я, судя по всему, буду дома? А?
Итак, стало быть, позвольте на Страстной ждать Вас. Непременно, обязательно приезжайте*, у нас будет очень много закусок, к тому же еще в Ялте такая теплынь теперь, столько цветов! Приезжайте, сделайте такую милость! Жениться я раздумал, не желаю, но всё же, если Вам покажется в Ялте скучно, то я, так и быть уж, пожалуй, женюсь.
Идет дождь. Чудесный дождь. Бабушка и Арсений благодарят за поклон и за память о них, а мать была растрогана.
Итак, стало быть, ждем*. Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
Федорову А. М., 25 марта 1901*
3342. А. М. ФЕДОРОВУ
25 марта 1901 г. Ялта.
25 марта 1901.
Дорогой Александр Митрофанович, книгу я сам получил недавно*, пьесу же давно прочел*, не написал же Вам, как обещал, потому что всё собирался и откладывал; в лености житие мое иждих*…
Что касается пьесы, то она мне очень понравилась и, по-моему, будет иметь солидный успех*. Вы талантливый человек, и это уже не должно подлежать ни малейшему сомнению. Нам бы повидаться, чтобы поговорить, в письме же не напишешь всего, да и не сумеешь изложить свое мнение вкратце. Давайте повидаемся хоть осенью в Москве или в Петербурге*, там поговорим обстоятельно. Пока укажу на два пункта: 1) лица у Вас не новы, трактуются без малейшей потуги на оригинальность; например, нянька. 2) Чувствуется сильное пристрастие к эффектам, эффект опережает мысль, и порой кажется, что сначала автор придумал эффекты, а около них потом уже стал лепить мало-помалу и пьесу. Первое, как мне кажется, есть продукт скорописания, второе же со временем само угаснет мало-помалу. Ну, да что, в письме всего не скажешь, не поместится всё то, что хотелось бы сказать. Подождем осени.
Поклонитесь Италии милой. Если Вы едете за границу первый раз, то скоро Вас потянет домой обратно, но Вы не обращайте внимания на тоску по родине, заставляйте себя набираться впечатлений, так, чтобы потом на всю зиму хватило воспоминаний. Италия удивительно хорошая страна.
Передайте мой поклон и привет Вашей жене и мальчику*. Желаю им счастливой дороги.
Крепко жму Вам руку.
Ваш А. Чехов.
Обещанных книжек жду*. Ваша пьеса, повторяю, будет иметь большой успех.
Книппер О. Л., 26 марта 1901*
3343. О. Л. КНИППЕР
26 марта 1901 г. Ялта.
Здоров, приеду после Пасхи*, привет. Жду писем.
Антонио.
На бланке:
Москва. Мерзля<ковский>, д-м Мещериновой.
Ольге Леонардовне Книппер.
Книппер О. Л., 27 марта 1901*
