сдаться?
Нет, она не сдастся. Будет сражаться до конца и все равно проиграет, но азартные гости считают иначе.
Правая рука шатенки внезапно соскальзывает и радиус колебаний ее тела сразу сокращается.
— Полтора миллиона от госпожи Алкеи, — сквозь гулкий звон в ушах доносится до Каи довольный голос Кроноса.
Она закрывает глаза, не в силах смотреть, на то, что случится дальше, но в последний момент успевает зафиксировать момент, когда шатенка срывается вниз.
Дальше только глухой звук, безумные истошные вопли, разочарованный ропот проигравших зрителей и ликующие аплодисменты тех, кто ставил на смертельный исход. Дикие крики девушки длятся недолго, но для Каталеи эти секунды… именно секунды… кажутся вечностью. Она не решается открыть веки, даже когда игровая погружается в гнетущую тишину.
— Как жаль, — с фальшивой скорбью вздыхает Кронос. — Но шоу продолжается. Вторая попытка, Каталея Гейден, — он снова запускает счетчик, не дав Кае ни минуты на то, чтобы прийти в себя.
«Пятьдесят девять, пятьдесят восемь…»
— У нас осталось три контейнера и всего два участника. Прекрасная блондинка и загадочный аноним. Кая, ты успела рассмотреть, кто находится в третьей клетке?
Он сказал: «всего два участника», судорожно размышляет пчелка. Что это значит? Кого из них Кронос не посчитал? Ее или третьего узника? А, что, если в третьей клетке вообще никого нет? Такой вариант ведь возможен? Или она снова цепляется за воздух?
Что же выбрать?
Что?
И кого, если снова промахнется?
У блондинки закованы руки, шансов на спасение — ноль. Какой бы контейнер Кая не выбрала, девушка погибнет.
«Тридцать восемь, тридцать семь…»
Думай, Кая, думай.
Какие кошмары видит по ночам сам Дьявол?
Чего он может бояться?
Крыс, змей или пираний?
«Двадцать пять, двадцать четыре, двадцать три».
Черт, ей кажется такие отмороженные на всю голову моральные уроды не боятся ничего, кроме потери своей власти. Они только и делают, что жадно пожирают других и друг друга. Живучие, подлые, беспринципные твари.
Он признался, что убил собственного отца…
Нет, не то. Все не то.
«Пятнадцать, четырнадцать…»
Боже, помоги… Надо вспомнить, что он рассказывал про белого крысеныша.
Подарок отца, которого он ненавидел. Норовил укусить…
Скормил любимому питону…
«Десять, девять, восемь…»
— Крысы, — выкрикивает Кая, почти уверенная, что угадала.
— Ты справилась быстрее. Хорошая попытка, пчелка, я видел, как ты напряженно обдумывала свой ответ, и он… — немного помолчав, серьёзным тоном произносит Крон и задумавшись, небрежно стряхивает с плеча несуществующую пылинку. В сердце Каи укрепляется надежда, которую он безжалостно убивает одним коротким словом: — Снова неверный.
— Откуда я знаю, что ты не врешь? — вопрос срывается с ее губ, прежде чем она успевает подумать о последствиях.
— Доверие, Каталея Гейден — это главное правило, на котором строится сотрудничество в Улье, — красные глаза в разрезах маски вспыхивают гневом. Крон с силой ударяет наконечником трости по ступени, оставляя заметный скол. — Выбирай корм для голодных пушистиков. Раз, и твоя секунда истекла. Говори!
— Номер один, — всхлипывает Кая, обреченно глядя, как первая клетка сдвигается вправо, останавливаясь над контейнером с грызунами.
Ничего отвратительнее и ужаснее, она сроду не видела. Даже если Кая переживет этот стрим, стереть из памяти увиденное и переступить никогда не получится.
Дно клетки отрывается, летит вниз, ударяясь о шевелящуюся белую массу, и следом туда же падает извивающаяся всем телом блондинка. Полчище копошащихся крыс, издавая мерзкие высокие звуки, накрывает несчастную жертву огромной белой волной. На этот раз Кая не закрывает глаза. Она видит все. Кровавые следы от зубов на светлой коже, вырванные куски мяса на лице, груди, бедрах… повсюду, ужас в остекленевших глазах, предсмертные судороги и тишина, зловещая мертвая, безнадежная…
Находясь на грани потери сознания, Кая не замечает, как Кронос снова поднимается по ступеням, и занимает прежнюю позицию по правую руку. Опускает тяжелую ладонь на ее плечо и наклонившись шепчет ей прямо в ухо:
— Не отключайся, пчелка. Ты нам еще нужна. Впереди самое интересное, — он медленно проводит концом трости по ее сжатым дрожащим губам. — Покажите нам последнего участника, — приказывает Крон, и над третьей клеткой мгновенно загорается прожектор.
— Нееет… — беззвучно стонет Кая, хотя где-то в глубоко внутри, она знала… гнала от себя эту догадку, отчаянно верила, что ошибается, дико боялась, но знала… с самого начала знала, кто окажется третьим узником.
И в ее голове не возникает ни одного вопроса — почему именно он. Иного просто не могло быть.
Это Эйнар.
Ее грубый, и одновременно нежный, отважный, сильный, искренний и ласковый Эйнар. Вальяжно рассевшись внутри клетки, он неотрывно смотрит в ее глаза, на губах блуждает едва заметная ободряющая улыбка. Эйнар выглядит абсолютно спокойным, руки расслабленно лежат на согнутых коленях, на голом татуированном торсе знакомо бугрятся каменные мышцы, кожаные брюки плотно облегают мощные бедра. Ни цепей, ни кожаных браслетов и абсолютная уверенность в глазах.
— Какая-то доля экстрасенсорных способностей скрыта в каждом из нас. Одни называют это интуицией, другие — чутьем, — забравшись в ее мысли, снисходительно рассуждает Крон. — Ты все еще можешь выбрать четвёртый контейнер. Для себя. Готова пожертвовать своей жизнью для спасения хотя бы одного из участников?
Кая не сомневается, что вопрос чисто риторический. Сценарий игры выстроен так, что финал заранее предрешен. Кронос предложил ей иллюзию выбора, при его отсутствии.
«От тебя требуется только одно — следовать указаниям…» — вот оно одно единственное правило, бесперебойно работающее в игровых. Все остальное — отвлекающий маневр и зрелищная мишура для тех, кто платит за экзотическое развлечение.
— Мы продолжаем, — уверенно произносит Кая, и с облегчением выдыхает, заметив одобряющий кивок Эйнара.
— Прекрасно. Вы слышали, господа? Ледяная Дева желает продолжать! — с ликованием восклицает Кронос. — Если она угадает, я увеличу ваши ставки в пять раз. Не скупитесь, друзья, шансы очень велики.
Голограмма вновь запускает обратный отчет.
«Пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят семь…»
Прижав указательный палец к губам, Эйнар неторопливо встает в полный рост. Мощный и сильный, не знающий слабости, заточенный на выживание боец, продержавшийся в этом аду целых четыре месяца. Наверняка он выбирался из передряг пожёстче этой. Эйнар так просто не даст себя убить. Не сейчас. Не сегодня. Не здесь. Никто не понял сигнала, но он подсказал ей ответ. Кая знает, каким будет ее следующий выбор.
— Змеи! Ты боишься змей, — без колебаний отвечает Кая, и счетчик останавливается на сорок пятой секунде.
Ее личный рекорд в этом шоу.
— Какая хитрая пчелка, — ухмыляется Кронос, поглаживая хрупкое женское плечо. — Когда-то я действительно боялся змей, но еще в детстве понял одну
