-- Ну хорошо, вы меня почти убедили, но только ведь вы хотели мне рассказать о своих переживаниях по поводу радиальной симметрии.
-- Да-да, конечно, я к тому и клоню. Я опять приведу маленькую параллель из биологии. Помните, есть такие существа, личинки которых обладают двусторонней симметрией. Они очень шустрые, подвижные, носятся туда-сюда, что-то ищут, хватают и едят. А потом приходит срок, и они оседают на грунт или на скалы и превращаются во взрослую радиально-симметричную особь. В губку, например... И эта особь вероятно ничего не знает про свою предшествующую бурную жизнь. Она сидит на грунте до скончания века и ничего больше не ищет. Представляете. доктор?
-- Ну, в общем, да.
-- А теперь представьте себе, что жизнь человека на Земле - это не вся его жизнь, а только личиночная фаза его развития, в течение которой он должен что-то такое найти, чтобы в один прекрасный момент усесться на грунт навеки и стать радиально-симметричным существом, которое больше ничего не ищет. Ну, конечно, я имею в виду "на грунт" только в переносном смысле. Но в общем, смысл в том, что этому существу больше ничего и искать не надо. У него панорамическое зрение, и оно должно видеть все. Если допустить, что острота зрения этого существа неограничена, то ему и двигаться-то никуда не надо. Полная, точная, совершенная и объективная картина мира. И этот мир должен казаться вечным и совершенным, потому что ничего не надо искать. Вы знаете, доктор, я иногда застываю на долгие часы и представляю себя этим существом. И мне сперва становится интересно и загадочно, я понимаю, что после смерти, то есть после моего превращения в радиально-симметричную особь, мне откроется бездна новых ощущений, нового знания. Но при этом я даже не смогу ориентироваться в обычном пространстве, где прошла моя прежняя жизнь. Я не смогу поделиться этими знаниями ни с кем. Я даже просто не смогу передвигаться в этом новом состоянии, например, дойти из палаты до туалета. И почему-то только дурацкий колпачок на ниточке внушает мне некоторую надежду и делает перспективу моего превращения менее пугающей. Ведь если я найду способ перемещаться, это уже очень много.
-- Но Аркадий Львович, почему вы решили, что после вашей смерти вы непременно превратитесь в это радиально-симметричное существо, а не просто умрете, как все остальные? В конце концов, эти личинки оседают на грунт и превращаются во взрослую особь, как вы сказали. А человек? Человек просто умирает, после него не остается никакой взрослой особи, а только труп. После смерти вы не будете страдать, поверьте мне, Аркадий Львович! Поверьте и успокойтесь.
-- Я бы и рад поверить, но не могу. Ведь я и это уже обдумал. Все правильно, поначалу труп казался мне достаточно весомым аргументом. Но вспомните: когда гусеница окукливается, то значительная часть ее тела превращается в безобразную мертвую оболочку, из которой вылетает сравнительно небольшая бабочка. А что, если мы видим только живую гусеницу, а потом только эту мертвую оболочку? А что если мы эту бабочку вообще и видеть не можем? Понимаете, если после нашей смерти остается труп, то это не значит, что остается ТОЛЬКО труп. Просто, из всего того, во что человек превращается в результате своей смерти, мы способны видеть только труп, а остального мы видеть просто не можем, а также не можем зафиксировать это остальное с помощью приборов. Но ведь это не значит, что этого остального не существует!
-- И вы считаете, что бессмертная душа человека - это радиально-симметричное образование?
-- Несомненно, доктор! Более того, я считаю, что она имеет наиболее универсальную и неспецифическую форму, а именно, шарообразную . Это меня особенно сильно угнетает. Я пробовал кувыркаться по полу, держа ниточку в руках, и тогда у меня ничего не выходит с ориентацией. Я не представляю, как я могу перемещаться по отделению в виде невесомого шара с панорамическим зрением. Я хорошо представляю себе, что мое будущее существование - это во всех отношениях гораздо более совершенное существование, но эта мысль не приносит мне радости. Мне почему-то ужасно жаль моего нынешнего несовершенства!..
-- А о каком несовершенстве вы говорите? - полюбопытствовал я, пожалуй не столько из любопытства, а просто, чтобы поддержать разговор и дать больному выговориться и облегчить себе душу.
-- Как это о каком? Ведь это же очевидно! Двусторонняя симметрия и связанный с ней способ мировидения - это же глобальная вещь! Он определяет все. Асимметричность времени, то есть наличие прошлого и будущего, между которыми сдавлен миг настоящего... Необходимость двигаться вперед, необходимость выбора, необходимость поиска... Логика бытия и логика абстрактного мышления также со всей очевидностью проистекают из двусторонней симметрии: "право" и "лево", правда и ложь, правый и виноватый, правильный и неправильный... Дихотомия пространственного выбора выливается в дихотомическую логику, в оппозитивные лингвистические шкалы: горячий холодный, легкий - тяжелый, плохой - хороший... Вы не задумывались над тем, что слова "Да" и "Нет" у многих народов имеют пространственный эквивалент в виде жеста - покачивания головой? Обратите внимание, что это покачивание почти всегда привязано к оси симметрии человека. Ведь это далеко не случайность! "Да" и "нет" - это альфа и омега человеческой оценки действительности. И в основе этой оценки лежит опять-таки двусторонняя симметрия! Вы не задумывались над тем, что у каждого человека помимо внешнего пространства есть еще и внутреннее пространство, где он сортирует свой опыт и делит все на хорошее и плохое, на интересное и скучное, полезное и вредное, делит людей на правых и виноватых, на друзей и врагов... Всюду, решительно всюду в человеческих суждениях вы наблюдаем дихотомию. А всему виной - двусторонняя симметрия! Двусторонняя симметрия - мать дихотомического анализа, составляющего ядро мировой культуры. Каждый известный признак существует с двух сторон от оси симметрии, отражая сам себя с точностью до наоборот. Ну хорошо, в случае "горячий - холодный" эта ось проходит через нормальную температуру человеческого тела, в случае "высокий - низкий" зависит от роста человека. Но что делать с такими оппозициями как "любовь и ненависть", "болезнь и здоровье", "красота и уродство"? Человек разрубает осью симметрии решительно все вещи в плоскости своего рассмотрения, рубит ей как топором тончайшие и сложнейшие вещи... А потом, в процессе синтеза человек уже никак не может собрать в единое целое то, что он разрубил на куски посредством грубой дихотомии... Человек, по сути дела - глупая, несовершенная личинка чего-то большего, действительно совершенного, Того, которое в будущем сможет отбросить глупую и нелепую дихотомию, это уродливое деление мира на две симметричные половинки - черную и белую, левую и правую... Но вы знаете, доктор, мне почему-то жаль эту личинку, и мне безумно страшна и грустна мысль о том, что всем нам когда-то придется отбросить наш печальный, уродливый и несовершенный опыт и принять радиальную симметрию как окончательную, вечную и совершенную форму существования...
-- А почему вам это так страшно?
-- Да потому, что при всей бесполезности поиска, при всем несовершенстве и порочности человеческого опыта, у двусторонне-симметричных существ есть жизненный стержень - та самая ось, которая разделяет его на две зеркально-симметричные половины. Эта ось, этот стержень каким-то непостижимым образом рождает новое свойство. Человек ощущает это свойство, этот внутренний стержень как некую субъективную цель своего существования. Точнее сказать, это даже не сама цель, а скорее вера в существование этой цели, заданная изначально. Радиальная симметрия не имеет такого стержня. Теряется главная, изначальная ось, она вырождается в точку... Движение прекращается навечно... Потеря цели и смысла - вот что самое страшное... Люди также верят в то, что у каждого события существует своя причина, а у этой причины тоже существует причина. Вера эта нелепа, но человек думает, что зная причины явлений и выстраивая цепочки этих причин, он сможет лучше управлять вещами. Он, конечно, не думает, что даже зная причины явлений, он не может управлять вещами, потому что он не знает причин самого себя, а значит, не может управлять собой. Не умея же управлять собой, человек не может обратить вещи себе на пользу, даже умея управлять ими наилучшим и наиточнейшим образом. Ведь не зная причин себя, человек не знает, что такое польза... Но почему-то человека не занимает эта мысль, он никогда на ней не останавливается... Для того, чтобы остановиться на этой мысли, необходимо, по-видимому, обратить свой взор внутрь себя. А для этого надо сперва обрести радиальную симметрию... Но для радиально-симметричного существа уже не существует никакой причинности, потому что не существует явлений, не существует времени, не существует поиска и выбора - существует лишь единый, целостный мир, нерушимый и неизменный во веки веков... Причинность - это не свойство мира, это такое же порождение двусторонней симметрии, как и вся остальная человеческая психика. Получается ужасная вещь: мы мечемся, агонизируем в сложнейших пространствах, организованных нашим двусторонне-симметричным разумом, пытаемся найти гармонию, выход, идеальное решение... Постоянно испытываем жгучую боль. Боль потерь, боль вечно ускользающей истины. Боль, ярость и скорбь разума, который не может найти окончательной гармонии в созданных им мирах. А решение, оказывается, совсем рядом. И для того, чтобы к нему придти, надо не использовать весь горестный и многотрудный опыт двусторонне-симметричного разума, а просто отринуть его как ненужную шелуху. Но тогда в чем смысл этих яростных метаний? Неужели этот пафос, эта боль, весь исторический эпос рассудочных и нравственных свершений, открытий, прорывов, не имеет никакой высшей ценности? И окончательный прорыв к вечному и безоблачному счастью решается простой сменой топологии восприятия? Вы понимаете, как это страшно? Боже, какая мука все это сознавать и не быть в силах что-либо предпринять! Вот теперь, доктор, вы верно понимаете, как это тяжело и больно - быть шизофреником?
