М а с т а к о в. Что тебе надо, Антон?
С т а р и к. А я ещё не надумал. Ты - потерпи, я исподволь придумаю...
М а с т а к о в. Злой ты человек!
С т а р и к. Мы все одного завода кони, только разной масти.
(Пауза.)
С т а р и к (начинает говорить негромко и жалобно, но - быстро переходит в тон насмешливый и властный). Вот, Митрий, сидим мы с тобой друг против друга, оба - грешники, только я - отстрадал за грехи мои смиренно, но закону, а ты - бежал страдания-наказания. Я - высох до костей, а ты распух в богатстве, на мягких стульях сидя. И вот - встретились мы. Я тебя семь годов искал - была у меня вера, что ты жив-здоров и в добром порядке. Да...
М а с т а к о в. Говори скорее.
С т а р и к. Не торопись, обожжёшься!.. Знаешь - как детишкам за столом говорят, когда щи горячие поданы? Не торопись - обожжёшься! Так вот - искал я тебя. Любопытно мне было поглядеть на смелого человека, который через закон перешёл. Христос за чужие грехи отстрадал, а ты за свой - не восхотел. Ты - смелый!
М а с т а к о в. Я тому греху не причастен, я ошибкой осужден...
С т а р и к. Все мы так говорим пред земным судом, друг пред другом, это я знаю! Я сам так говорил, в своё время...
М а с т а к о в. Я жил доброй жизнью в эти годы...
С т а р и к. Ишь ты что! Нет, Гусев, это не годится! Эдак-то всякий бы наделал мерзостев земных да в добрую жизнь и спрятался. Это - не закон! А кто страдать будет, а? Сам Исус Христос страдал, древний закон нарушив. Закон был - око за око, а Христос повелел платить добром за зло.
М а с т а к о в. Я добра людям не мало сделал...
С т а р и к. Не видать этого. Люди живут, как жили, в нужде да бездолье, во тьме греховной... И всё, будто, хуже живут люди-то, замечаешь, Гусев?
М а с т а к о в. Ну, что же тебе надо от меня? Что?
Д е в и ц а. Вы не перебивайте его, не мешайте, он этого не любит...
М а с т а к о в. Антон!
С т а р и к. Зовут меня - Питирим. А чего мне надо - сам догадайся. Ведь я одинаковых костей с тобою, однако я двенадцать лет муки мученской честно-смиренно отстрадал, а ты - отрёкся закона...
М а с т а к о в. Что же ты, донести хочешь на меня?. Чтобы схватили меня?..
С т а р и к. Я тебе не сказал, чего хочу.
М а с т а к о в. Ну, предашь ты меня суду, разоришь мою жизнь, - какая в этом польза тебе?
С т а р и к. Моё дело.
М а с т а к о в. Жить тебе - недолго.
С т а р и к. Зато хорошо поживу.
М а с т а к о в. Работать ты не можешь.
С т а р и к. Ты для меня заработал, мне хватит.
М а с т а к о в. Оставь меня, Антон, какой ты мне судья?
С т а р и к. Тебе всякий человек - судья. Зачем бежал? Зачем страдания не принял?
М а с т а к о в. Жить хотел я, работать.
С т а р и к. Страдание святее работы.
М а с т а к о в (гневно). Зачем оно? Какая от него польза? Кому? Кому? Ну, говори, дьявол!
С т а р и к. Не лайся, я смолоду облаян! Ты у меня в горсти, как воробей пойман. Мне ведь не страшно, что ты хорошей жизни достиг, любовницу себе завёл барыню...
М а с т а к о в (яростно). Цыц! Не смей! (Бросается на него.)
Д е в и ц а (бежит к окну). Батюшки!..
С т а р и к (падая на пол, за стол). Бей стёкла!
С о ф ь я М а р к о в н а (выскочив из угла, отталкивает Девицу к столу, хватает Мастакова за руку). Уйдите! Вы, девушка, тоже - вон отсюда!
С т а р и к (встал, испуганно озирается). Ишь ты, как подстроено... а?
Д е в и ц а (прижимаясь к нему). Что это, господи... а ещё хорошие люди считаются...
М а с т а к о в (мечется по комнате). Эх, Софья Марковна, не входите вы в это дело, бога ради!
С о ф ь я М а р к о в н а. Идите отсюда! Девушка - вы тоже...
С т а р и к. Она не пойдёт!
Д е в и ц а. Я не пойду-с!
С о ф ь я М а р к о в н а. Иван Васильевич, выведите её! А вы, старичок, сядьте, я хочу поговорить с вами.
С т а р и к (угрюмо). Не желаю. Вы - кто такая? Не знаю я вас.
С о ф ь я М а р к о в н а. Познакомимся.
С т а р и к. Я тоже уйду.
С о ф ь я М а р к о в н а. Ну-ну, без глупостей! Иван Васильевич, я вам сказала - уходите! Скажите вашей спутнице, чтобы она ушла...
С т а р и к (помолчав). Выдь, Марина, за дверь... Недалеко, смотри! Только, госпожа, меня испугать нельзя.
С о ф ь я М а р к о в н а. О, я знаю! Я не хочу пугать вас. (Заперев дверь за Мастаковым и Девицей, села в кресло против Старика.) Ну, в два слова: вам чего надо?
С т а р и к (оправляясь). А - как вы думаете, барыня, чего?
С о ф ь я М а р к о в н а. Вы хотели помучить человека, да? Вас мучили, и вы хотите помучить - так?
(Старик молчит, разглядывая её.)
С о ф ь я М а р к о в н а. Вам обидно, что бывший товарищ ваш нашёл для себя на земле место и дело, а у вас - нет этого?
С т а р и к (усмехаясь). Ты всё время подслушивала?
С о ф ь я М а р к о в н а. Ну, вы достаточно жестоко помучили его довольно!
С т а р и к (насмешливо). Довольно? Так. Очень просто.
С о ф ь я М а р к о в н а. Теперь вспомните все обиды, всё горе, испытанное вами, всю вашу тяжёлую жизнь и - спросите себя: не пора ли отдохнуть, пожить спокойно, приятно?
С т а р и к. Вот что-о! Ну, на это ты меня не поймаешь, барынька, нет!
С о ф ь я М а р к о в н а. Послушайте, я понимаю, как глубока обида ваша, как вам хочется отомстить.
С т а р и к. А я думал, у тебя другие слова есть - поумнее, потяжеле... Бойка ты, барынька, а не великого ума...
С о ф ь я М а р к о в н а. Ведь вы мстите не тому, кто виноват пред вами...
С т а р и к. А если я так понимаю, что все виноваты друг пред другом? Тогда - как?
С о ф ь я М а р к о в н а. Это неверно, несправедливо!
С т а р и к. А по-моему - справедливо.
С о ф ь я М а р к о в н а. Но ведь вы несправедливо страдали, вы?
С т а р и к (не сразу). Ну?
С о ф ь я М а р к о в н а. Зачем же, чувствуя и зная неправду страдания, увеличивать его для других?
С т а р и к. Та-ак! Гусев твой согрешил, а хочет в рай? Это не для него, рай! Это для меня, для таких, как я, несчастных. Так полагается. Закон. А насчёт Гусева: коли я - в горе, так ему - вдвое!
С о ф ь я М а р к о в н а. За что? Какой вы злой!
С т а р и к. Ты, барынька, видно, замуж собираешься за него? За любовника не стала бы стараться эдак. Любовник - прохожий человек, сегодня - рыжий, завтра - чёрный. Эх, вы, бабьё! Утопить бы вас всех надо, да поганого болота нет.
(Софья Марковна молча ходит по комнате.)
С т а р и к (глядя на неё с усмешкой). Что же ещё скажешь?
С о ф ь я М а р к о в н а. Иван Васильевич - хороший человек, он делает много полезного...
С т а р и к. Училище строит? Так... Строить надо не училища, а странноприёмные дома. Народ странствует - приткнуться ему негде.
С о ф ь я М а р к о в н а. Неужели вам будет приятно разбить чужую жизнь, чужое счастье?
С т а р и к. Вот ты и выдохлась вся! А ведь какой птицей, орлом влетела, подумаешь! Счастливых я не люблю, счастливый - он гладкий, за него не ухватишься, выскользнет, как мыло. Нет, барынька, не одолеешь ты меня!
С о ф ь я М а р к о в н а (задумчиво, с тоской). Что же надо сделать, чтобы смягчилась ваша душа, что?
С т а р и к (усмехаясь). А вот - выходи за меня замуж, целуй меня, ласкай...
С о ф ь я М а р к о в н а. Вы - мерзавец!
С т а р и к. Может, я мягче стану после того. А что я мерзавец говорили мне это. И это для меня хорош чин, я с ним доживу.
С о ф ь я М а р к о в н а. Какой ужас... Какая злоба...
С т а р и к. Не согласна? Брось всё это, барыня: волка сахаром не накормишь. Давно обрыдли, опротивели мне люди, а такие вот, чистенькие, особо противны.
С о ф ь я М а р к о в н а (почти кричит, задыхаясь). Послушайте - ведь есть же в душе у вас что-нибудь человеческое?
С т а р и к. Обязательно есть. Ищи! Нет, не можешь ты найти, не найдёшь. Чем тебе утихомирить меня? Никаких силов нет у тебя! Жить мне осталось немного, да и то стариком, без радостей. Молодое моё время я потратил в наказании, там осталась вся сила моя. Ты думаешь, для меня женщина не сладка была? А я - двенадцать лет не касался груди женской, всё на тебя работал да на голубчика твоего. Что мечешься, а? Жгётся правда?
С о ф ь я М а р к о в н а. Вы не тому мстите, кто исказил вашу жизнь, не тому! О, господи!
С т а р и к. Мне виноватых искать некогда... А Гусев - он вот где у меня, как воробей зажат. Он своего сроку-страдания не дотерпел - почему? Я - дотерпел до конца. Судья ли я для него? Законный, непощадный судья. Вы меня замучили, а хотите мириться? Нет мира вам, и не будет! За каждую слезу мою я с вас по пуду золота не возьму... Выпусти меня отсюда... слышь? Будет... поговорили!
С о ф ь я М а р к о в н а. И ничего - ничего доброго не осталось в сердце у вас?
С т а р и к. Будет, говорю, довольно! Ничего ты не добьёшься. Для меня жизнь безжалостна была. (Идёт к двери, остановился.) Нет, как ты влетела, а? Я думал - ну, кончено! Эта сомнёт меня... (Смеётся. В двери Мастаков и Девица.) Устал я, Гусев, отдохнуть надо мне, иди, укажи где! В кухне у вас старушка больно зла - мешает мне...
Д е в и ц а. Идите, братец, спаньё приготовлено.
С т а р и к. Хороша у тебя защита, Гусев, редко хороша! На суде не поможет, а - хороша! Что ж, барынька, когда он снова в Сибирь пойдёт, и ты с ним, поселенкой? Не пойдёт она за тобой, Гусев! В трудный час баба не друг... Эх вы, узники божий... глядеть на вас жаль!
