шатра. Ванделер слегка запыхался, поднимаясь на холм. Хозяин в детстве очень любил здесь играть, приходил каждый день, у него тут был шалаш на дереве. Линден знает? Тот кивнул. Хозяин очень часто приходил сюда, иногда один, иногда вместе с ним. Болтать они не любили. Просто осматривали местность, проверяли состояние деревьев и любовались окрестностями. Самую старую липу узнать просто: она намного выше других, у нее узловатые ветви простираются словно гигантские руки, а толстые переплетенные корни глубоко вонзаются в каменистую долину. Как можно было не думать об отце, стоя здесь под его любимым деревом? Линден ясно слышал голос Поля: тот рассказывал, с какой жадностью деревья впитывают дождь, ветки и листья, словно раскрытые ладони, собирают каждую его каплю, а потом выпускают струиться вниз по стволу, чтобы напоить жаждущие корни. Ванделер приставил лестницу к липе. Посмотрев вверх, почесал голову: Линден уверен, что это именно здесь? Тот ответил, да, уверен. Но Ванделер, похоже, сомневался. Это безумие какое-то. Это же любимое дерево хозяина. Линден сказал, что знает об этом и даже своим именем он обязан этому дереву: «Линден» – это по-английски липа. Ванделер прыснул: он понятия об этом не имел! Он думал, что это просто какое-то американское имя! Зато он знает, что «Тилья» – это латинское название дерева. Да, хозяин и впрямь питал к липам слабость. Они спорили с ним о возрасте старой липы. Ванделер считал, что ей больше четырехсот лет, а хозяин говорил, что меньше, лет триста. И что, залезать на это дерево? Это же просто царь среди деревьев! Ванделер почтительно прикоснулся к древней коре. Хозяин действительно так велел? Линден прочел вслух записку, написанную рукой Доминик: «Самая большая липа. Зацементированное дупло рядом со старой мертвой веткой, слева, если встать лицом к долине. Попросить Ванделера помочь». Услышав свое имя, старик вздрогнул, потом покачал головой: ладно, он сделает все, что хочет хозяин. Линден сказал, что заберется на дерево посмотреть, где дупло, а Ванделер пусть держит лестницу. Он стал карабкаться, удивляясь, какая липа большая и широкая в обхвате, еще больше и шире, чем казалось снизу. Теперь он видел небольшое дупло, заделанное цементом, слева, где когда-то была старая сухая ветка. Но лестница туда не доставала, он стоял, размышляя, что ему делать. Лестница покачнулась.
– Только не упадите, маленький хозяин! – окликнул его снизу Ванделер. – Нам не хватало только двух Мальгардов в больнице!
Сверху садовник казался таким маленьким. По просьбе Линдена он подал ему мотыгу, но даже теперь дотянуться до дупла было невозможно, придется как-то подняться еще выше. Он присмотрел толстую крепкую ветку, на которую можно было бы поставить ногу. Помогая себя правой рукой и держа мотыгу в левой, он осторожно перебрался с лестницы на ветку. Это оказалось проще, чем он думал, хотя смотреть вниз он не решался, опасаясь головокружения. Сидеть высоко на по-зимнему оголенном дереве – в этом было что-то потрясающее. Он пожалел, что не захватил с собой фотоаппарат. Почему он не подумал, как здорово было бы сделать фотографии с этой точки? Над его головой корявые ветки тянулись к небу, и ветер шевелил волосы. Воздух здесь был особенно чистым и холодным, он мог бы бесконечно долго сидеть на этой ветке и вдыхать его. С верхушки на него косился изумленный дятел. Ванделер внизу потерял терпение: да что там делает маленький хозяин? Не лучше, чем его отец, тоже может бесконечно смотреть на деревья. Линден засмеялся, да, в самом деле, сколько можно так сидеть? Пора приниматься за дело. До дупла теперь можно было добраться; стараясь не потерять равновесие, он стал расковыривать старый цемент, который легко крошился под мотыгой. Мелкая пыль падала ему на голову и летела в глаза. Ванделер крикнул, что теперь, когда надо заделать дупло, цементом уже не пользуются, это устаревший метод. Надо будет сказать другому садовнику, чтобы потом дупло закрыли металлической пластиной или тонкой решеткой, как делают сейчас. А закрыть надо, иначе в полость проберутся насекомые или птицы, это опасно для дерева. Линден закашлялся, вытер со лба цементную пыль и рукой убрал остатки цемента. Дупло было размером со средний арбуз. Не выпуская из рук мотыгу, Линден переместился по ветке поближе к отверстию и осторожно засунул внутрь пальцы. Но тут Ванделер закричал внизу, чтобы он не вздумал лезть туда голыми руками, могут быть неприятные сюрпризы, пусть наденет перчатки, он специально положил их ему в карман куртки. А то там черт знает что может оказаться. Линден остановился и, придерживая мотыгу локтем, натянул садовые перчатки. В дупле он обнаружил какую-то пористую влажную массу, похожую на мох или водоросли, и, засунув руку почти по локоть, стал ощупывать дупло. Никакой коробки там не было. Может, отец ошибся? Коробка по-прежнему здесь? Или со временем провалилась внутрь ствола? Если так, он не сможет ее достать. Его охватило разочарование: что он скажет Полю? Выходит, он проделал этот путь напрасно? Он засунул руку дальше, поражаясь глубине этого дупла, – внутри старой липы словно был прорыт потайной ход – и внезапно пальцы его наткнулись на острый угол какого-то металлического предмета. Он крикнул Ванделеру: нашел! Здесь! Теперь надо вытащить, а то она, похоже, застряла. Прижавшись лицом к грубой коре и расцарапав щеку до крови, кончиками пальцев он скользил по острым краям коробки. Казалось, дерево не желало отпускать свое сокровище. Линден поймал себя на том, что обращается к своей тезке: ну давай, липа, ты что, со мной драться собралась? Будь умницей, отдай. Внезапно Линдена осенило: он просунул в дупло рукоятку мотыги и поддел край коробки. Раздался глухой звук, похожий на чмоканье, и когда он снова просунул руку в дупло, коробка чуть поддалась, как шатающийся зуб. Ему пришлось приложить изрядное усилие, чтобы извлечь ее из чрева дерева, словно он принимал роды. Коробка оказалась у него в руках, Ванделер внизу издал победный возглас, а Линден рассматривал свою добычу с почтением и каким-то необъяснимым страхом. Это была маленькая жестяная коробка из-под печенья, покрытая мхом и слоем муравьев, которых он сдул с поверхности. Голова кружилась, но надо было спускаться. Линден бросил Ванделеру мотыгу, но когда тот захотел взять и коробку тоже, он отказался выпускать ее из рук. Лестница была далеко. На ватных ногах Линден передвигался по ветке, а голос Ванделера вел его. Так, маленький хозяин, только не торопитесь, осторожно, вот сюда, спешить некуда, еще шаг, прекрасно. Почувствовав под дрожащими ногами перекладину лестницы, Линден обрел уверенность и спустился довольно ловко. Ванделер не сводил глаз
