Дмитрий Зарубин - Населенный пункт

Инженер Кац, внимательно и сторожко прислушавшись к какому-то незнакомому звуку за оконным запыленным стеклом, прервал свой внутренний монолог, разделся и приступил к отходу ко сну: нырнул в одних черных, сатиновых трусах под одеяло, как положено лег на бочок и твердо уснул, понимая, что завтра ему предстоит тяжелейший день - день тактических занятий.

Земля есть выход на свет постоянно замыкающегося... Мир, возлежа на земле, стремится вывести, возвести ее над ее пределами...

- Что это, - устало перетоптавшись с ноги на ногу, затуманенно спросил Никодимов.

- Да вы садитесь, садитесь, - радушно предложил хозяин, читавший листочки тоже стоя, почти навытяжку, и первым направился к креслам.

- Ну, вот и кофе остыл, - недовольно поразился он, усевшись и прихлебнув из фарфоровой старинной чашечки, на округлой стеночке которой блекло проступал герб: в обрамлении дубовых листьев сияла коронованная Луна.

Юра осторожно дошел до столика, сел и, блаженно вытянув ноги, не обращая внимания на то, какое это произведет впечатление, взял пахучий черный напиток.

Они помолчали, выпили еще по одной. "Весьма крепкий", - подумалось Никодимову.

Юноша первым прервал молчание:

- Меня зовут Николай, можно, я не возражаю, звать Николенька. Вы Юра, который совсем недавно приехал в Подпольное и, как все новички, жаждующий узнать, где находится. Так?

- Да.

- В таком случае, вам необходимо срочно садиться за письменный стол и начинать писать мемуары, через которые вы познаете себя, а значит, и нас. Все поселенцы Подпольного пишут мемуары. Да вот я вам и прочитал один такой.

- Какие-то вы все, - не сумел удержаться от грубости, вызванной раздражающим непониманием происходящего, Никодимов, - мутные.

- Ну, милый мой, - развел весело худенькие, с рыжими веснушками ручки в стороны собеседник, - что ж вы хотите, черты, сполна отражающие человека, да, впрочем, и сам сей мир в глобальности, не отличаются ясностью.

- У меня такое ощущение, - задумчиво и печально проговорил Юра, не захотев услышать фразы Николеньки, - что я иду навстречу какой-то крайней, неразрешимой трудности. Она предваряет смерть, страдание и восторг, располагает к игривости, но равно и к подозрительности. располагает к игривости, но равно и к подозрительности.