и него резкое отторжение, но и одновременно, где-то на задворках своей души, он смутно осознавал, что в этой идее есть смысл.
– Но так можно оправдать как минимум… разврат, а как максимум я промолчу.
– Опять он пустозвоние тут разводит, – раздался за спиной Андрея знакомый голос. Он обернулся и увидел позади себя Влада, который радушно улыбался.
– Я умею работать языком, ты руками. Объедини нас и получится идеальный мужчина, – с усмешкой сказал Виктор.
– Если бы еще кое-чем другим умели пользоваться, – расхохоталась Элина, обнимая Влада.
– Твой юмор тонок, как и линия твоей талии, – улыбаясь сказал Виктор, – подойдя вплотную к бармену. Затем он взял её за подбородок и страстно поцеловал.
– Vivat, – сказал он, хлопая по плечу Андрея.
Юноше стало не по себе от всей этой сцены. Он чувствовал себя чужеродным предметом, в четко отлаженной цепи.
– Ты привыкнешь, – сказал Влад, как бы читая его мысли, – пойдем покурим.
Андрей пошёл вслед за ним.
– Он нормальный парень, – сказал музыкант, закурив сигарету, – выёживатся много, но в целом нормальный. Про башню из словной кости уже загонял?
– Нет.
– Правда? А плюс Б, все дела.
– А-а, – протянул Андрей, – да, начал про это говорить.
– И как ты отнёсся к этому?
– Ещё не определился.
– Лучше и не надо. Он лихо может мозги крутить. Потому что доля правды в его словах есть. Но, – он глубоко затянулся, – он говорит о низменных желаниях человека. Не всё, что хочет человек является его осознанным желаниям. Щепотка инстинкта, доля детских комплексов, вот и желание секса. Я считаю, что с такими желаниями нужно бороться. Смутные порывы, значения не имеют. Если я иногда хочу девушку друга, это не значит, что мне надо с ней переспать, чтобы избавиться от похоти в себе. Это значит, мне нужно стоически сопротивляться наваждению, – он выпучил глаза, изображая помешанного человека, и выкинул окурок в урну, – пошли, вечер начинается, – он похлопал Андрея по плечу.
Людей в баре было крайне мало, из-за чего Влад, решил повременить с музыкой.
Андрей сел за барную стойку.
– Ты куда убежал, – обратился к нему Влад, – давай к нам.
Юноша, нерешительно сел за столик, где сидел Влад, и та самая девушка в красном платье.
Это была высокая, стройная девушка. Её черные волосы, лавиной спадали с плеч и доходили до рёбер. Она внимательно осмотрела Андрея. Её взгляд, казался юноше надменным. Взгляд вкупе с её лицом, делал из неё не просто красивую девушку, а настоящую роковую красотку – худое лицо, резкие скулы и маленькие губы, которые казалось, всегда готовы поджаться, чтобы показать всем присутствующим, что она обиделась.
– Таня, – тихо сказала девушка.
– Моя красавица, – с гордостью сказал Влад, акцентируя внимание на слове моя, а не красавица.
– И как всегда ты обусловил моё существование, принадлежностью к тебе, – раздражённо сказала Таня.
– Ты как всегда обижаешься? – крикнул через весь зал Виктор, выходивший из зоны персонала.
– Пит сказал, народ будет примерно через час. Можем еще поболтать. Это Андрей, – сказал он, указывая на юношу.
– Приятно познакомиться.
– Я не обиделась, да, тоже приятно, – вставила она, – просто не люблю, когда я не женщина, а «девушка музыканта».
– А у тебя есть ещё функции? – с усмешкой сказал Виктор.
– Очень смешно, – девушка скорчила гримасу.
– Запомни, адекватные люди, постоянниками не становятся, – гордо произнёс Виктор.
– Я гляжу, вы тут все уже познакомились, – включилась в разговор Элина.
– Да, а поэтому всем надо выпить, – вскрикнул Влад.
– Всем пива, – сказал ей Виктор, – плачу за всех.
– Ты сегодня добрый, – сказала Элина.
– Не оскорбляй меня, – рассмеялся Виктор.
– Так и не поняла, что плохого в добрых? – спросила его Таня.
– Многие добрые поступки делаются из самоутверждения, – неожиданно для себя вставил Андрей.
Все посмотрели на него, от чего юноше стало неловко.
– Черт, – рассмеялся Виктор, – а я сразу заметил в тебе потенциал.
– Но это же не значит, что все добрые поступки делаются в корыстных целях.
– Бесспорно. Есть и настоящее добро. Только это, на мой взгляд, добро самоотречённое.
– Согласен, – Влад кивнул головой в знак солидарности.
– Херня, – резко прошептал Виктор. Добро всё равно, что школьная форма. Никто не понимает, зачем оно нужно, но все носят. Видите ли, мои хорошие, добро и зло это категории, которые придумали люди. Они говорят тебе, что можно, а что нельзя. Но человек может жить и без их. Достичь такого уровня познания, что все эти условности ему будут не нужны. Конечно, все так жить не могут. Рабы будут всегда.
– Говорит раб, своего пениса, – уколол оратора Влад.
– Что за ужасное слово пенис, – ответил Виктор, хмуря брови.
– Ты от темы не уходи давай, – гнул свою линию музыкант, зная, как оппонент может ловко скакать от одной темы к другой.
–Да, пока я раб своих сексуальных желаний. Но что бы обуздать их, надо им потакать. Вот смотри, в моих генах заложен разгул. Мой добрый папаша гульнул разок с интелектуалочкой. Мама флиртовала с обаятельным качком в своё время. Сестра вообще шлюшка. Ну и я – ваш покорный слуга, блядушник каких мало. В этом наш Карамазовский вопрос и заключается: сладострастники, – он криво улыбнулся. Эта почему-то ассоциировалась у Андрея с волчьим оскалом, – для тех, кто не понял, он указал на Андрея, – моя фамилия Кокрамазов. Я это к тому, что во мне эта сила, больше чем во многих людях. И что бы обуздать в себе этот инстинкт, нужно стараться больше чем другие. Осознав это, я и пришёл к своей методе, так сказать. Дать волю своим инстинктам, изжить в себе до конца порок, чтобы отчистится от него. Чист не тот, кто ни разу не замарался, а тот, кто, извалявшись в грязи, смог найти в себе силы омыться, – повторил он, – Это распространяется и на добро. Возьмем, к примеру человека, который всю свою жизнь помогал другим людям. Почему он это делал? Да потому, что он не видел ничего другого. Он как выдрессированная собачка делает то, что велено. Но если бы хоть раз в своей жизни он сотворил зло, осознанно, с желанием, вернулся бы он к праведной жизни? Если да, то значит он пришёл к башне из слоновой кости.
– А если нет? – спросил его Андрей.
– Ты задаешь правильные вопросы, – юноше стало не по себе от тяжелого и внимательного взгляда Виктора, – если нет, туда ему и дорога, – он вновь по волчьи осклабился, но на этот раз зло и грустно одновременно.
– Животные большей частью бывают грустные.
– Я считаю, что зло, ну возьмём разврат, чтобы обобщить, это проявление злого в человеке. Это
