К толпящимся у входа студентам резко подкатывает девица модельно внешности. Поскольку поблизости находятся места для курения, та достаёт пачку "Уинстона" и зажигалку.
— Ну как там ваша сессия? — псевдоучастливо спрашивает она собравшихся. — В нашем возрасте пора уже деньги зашибать, а не экзамены сдавать.
Стоящей неподалёку старосте курса сей жёсткий подход к системе образования пришёлся совсем не по праву, а потому той пришлось резко осадить курящую модницу.
— А вы, собственно, какой курс?
Четыре дымных колечка в ответ.
— Шесть рублей, девяносто копеек. На заочном я, милочка.
Группа первокурсников одномоментно застыли с круглыми глазами от такой откровенности, но потом вернулись к их прерванным беседам.
— Так у Вас своё расписание, могли бы и не приходить именно сегодня… — обтекаемо заверила староста. На мгновение модница зарделась.
— Потом уже поздно будет, тем более, что у меня сегодня вечером запланирована фотосессия.
Мысленно выдохнув о том, что это сорняк не с её огорода и не получив камней в свой адрес, участница стратостата на всякий пожарный нащупала в дорожной сумке классный журнал. Что поделать, ей даже по истечении восемнадцати лет никто не предвещал самостоятельной жизни: более того, ей нравилось делить кров и пищу со своими родителями, а потому она не торопилась взрослеть. Лишь основные обязанности старосты первого курса предоставили ей не только условное подобие власти, но и безграничное общение с доброй сотней человек, которые вряд ли собрались где-то ещё в иных осбстоятельствах.
Помимо непосредственных организованных поздравлений студентов со всеми праздниками можно было с лихвой включить фантазию, устраивая мозговые штурмы по поводу разработки студенческой жизни, общения с главами студсовета, налаживании связей факультета с другими ответственными организациями. Именно так, бурной жизнью кипел факультет, хотя во время сессии его роль сводилась лишь к включению регулярно срабатывающих звонков да открытию отдельных аудиторий. О последующем внедрении выпускников на кафедры речь пока не шла — существовала вполне справедливая система обучения, то бишь отсева, где высший орган исполнительной власти факультета решал судьбу нерадивых учеников. Хотя точка отсчёта у всех одна.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Зачётная книжка не становилась более тонкой, хотя экзаменационная сессия только-только началась. Юра пришёл на факультет сильно заранее, поскольку время подготовки без учёта бонусного балла никто не отменял. Войдя внутрь, ему не составило особого труда наткнуться на суетливого спеющего мужчину с глазами навыкате.
Столкнувшись с ним на выходе из гардеробной, Юре пришлось ничтоже смутившись встретиться с убегающим взглядом. В глазах уходящего можно было прочесть немой испуг.
— Чтоб ты не сдал. — крикнул в сердцах рассеянный увольняющийся и стремглав побежал из здания наутёк. Юре ничего не осталось кроме того, чтобы положить заветный номерок. Поскольку речь шла о первом курсе, уверенности в сдаче было уже достаточно, хотя цифры могли сложиться в успешную лотерейную комбинацию. До экзамена оставалось немногим больше двадцати минут. Надо было подниматься на верхний этаж, правда общаться в эти минуты ни с кем, кроме Юли — которой пришла предупредительная эсэмэска — не очень-то и хотелось.
Войдя в коридор, тот обнаружил дверь ещё запертой: немудрено, ведь ключ от студенческой аудитории находился у преподавателя. Сергей Дмитриевич не преминул задержаться с делом пейсом наперевес, бурое пальто поверх рабочего костюма элегантно дополняло его образ. Пара оборотов замочной скважины — и дверь легко поддалась усилиям. Не скроем, что по этикету, неформально существующему внутри всех учебных заведений, студент и преподаватель увиделись, тепло поздоровались и поспешили перекинуться парой слов.
Войдя внутрь аудитории, Сергей Дмитриевич поставил чемодан на крепкий деревянный стол и, раскрыв его, достал через образовавшуюся расщелину кипу листков розовато-древесного оттенка. Юре было невдомёк, почему листы не белоснежные — возможно этот запас хранился целиком и полностью на кафедре. Тем интереснее было готовиться к сдаче — благо, тонко нарезанные полоски билетов уже выстроились перед сдающим. За время обустройства в аудиторию вошёл ещё один тревожный первокурсник и сухо поздоровался. В десять часов утра экзамен начался, для первой очереди межкафедрального предмета билеты были уже розданы. Юра взял ручку и пронумеровал имеющиеся чистые листки номерами "один" и "два".
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
— Вы уже готовы отвечать? — строго спросил Сергей Дмитриевич, глядя в упор прямо на Юрия. Второй студент сидел где-то поодаль и от волнения водил своей наклёвывающейся бородой из стороны в сторону. Прошло уже около получаса подготовки, а потому у всех присутствующих в аудитории имелся в планах пункт освободиться пораньше. Юрий не стал тянуть — в конце концов, общение с мудрым преподавателем — не самое страшное испытание, тем более в камерной обстановке. Попытка — не пытка.
— Имейте в виду, — мягко продолжил экзаменатор. — Я очень не люблю, когда меня пытаются обмануть.
Ни одному из студентов дополнительная помощь не понадобилась, поэтому Юра отложил свои наброски и привстал со своего места, чтобы подойти к заветному стулу.
— Я готов, Сергей Дмитриевич.
— Что же, садитесь.
Приземлившись, Юра достал узкую бумажную полоску билета. Ну же…
— Билет номер пять.
Сергей Дмитриевич рассеянно-мечтательно глянул поверх очков и бросил второй взгляд на черновики отвечающего.
— Давайте первый вопрос.
— Специфика оппозиционных сил в российских политических движениях.
— Замечательный вопрос, — вновь последовала мечтательная улыбка. — Как раз для юных протестантов.
Немудрено, что мудрому преподавателю пришлось вернуться к черновикам Юрия ещё до принятия решения об окончательной оценке: уж больно интересно было узнать, скольких действующих оппозиционеров вспомнит первокурсник.
— Я начну? — спросил Юра, который всё это время собирался с мыслями.
— Начинайте.
— У каждого политического движения есть лидер, возглавляющий его.
Сергей Дмитриевич участливо кивнул. Сосед по аудитории взял свой второй лист.
— Как правило, лидер оппозиции организует протестные движения…
— Ну что же, рыбу вопроса вы знаете, — последовал вкрадчивый вывод. Второй первокурсник смял от волнения третий лист. — Давайте лучше второй вопрос. Читайте.
— Личность президента России и её гражданский долг в государственном регулировании.
— Ай да билет номер пять! — в сердцах воскликнул Сергей Дмитриевич. — Вопросы, один лучше другого. Хотите тройку автоматом,
