Владимир Гиляровский - Том 2. Трущобные люди. Рассказы, очерки, репортажи

И трогательные сцены встреч малых детей со своими родителями происходили и в участке, и на площади около участка, куда привели и принесли на руках потерянных малолеток добросердечные чужие люди!

Паника отозвалась далеко от места ее начала — Старого гулянья.

Бежавшие в испуге мчались по всей роще, до самой железной дороги, где падали от усталости.

Часть их ринулась в сквер, окружающий Царский павильон, откуда в испуге убежали музыканты и потом были водворены на место полицией, которая и заставила их играть для успокоения публики.

Из соседней Царскому павильону кофейни Яни тоже разбежалась публика, не заплатив за кушанья. Отсюда, издали, действительно картина казалась грозной: со стороны Старого гулянья послышались ужасные крики, за» тем взвилась туча пыли, поднятая бегущей толпой, наконец, показались и мчавшиеся в ужасе кучки народа…

Городской праздник был окончен. Москвичи, натерпевшись страху в десятиминутной панике, убрались восвояси, кто на трамвае, кто на извозчике, кто пешком.

Рабочие остались в роще, заняли чайные столики, снова стали собираться в свои партии.

И, надо отметить, между рабочими не было пьяных. Если и были последние, то это были обычные посетители Сокольников.

Часу в седьмом образовалась еще одна партия, человек в триста, которая прошла по четвертому просеку до линии московско-ярославской ж.-д. и на 5-й версте, на полотне, расположилась, и начались речи.

С двух сторон были выставлены самодельные флаги из куска красной материи, нацепленной на тут же сломанную палку, для безопасности от идущего поезда.

Начались речи.

И в самый разгар речей вихрем по IV-му просеку налетел взвод казаков, и толпа скрылась в чаще леса.

Это был последний эпизод в Сокольничьей роще 1-го мая.

Только в темноте ратовали хулиганы. В участок было доставлено с десяток пойманных карманников, несколько хулиганов и буянов, и произведено несколько арестов лиц за возбуждение толпы.

Все страхи и ужасы этого дня, навеянные некоторыми газетами и массой прокламаций, оказались вздорными.

Пусть же празднуют и рабочие!

Пусть 1-е мая в Сокольниках будет их день.

Как Татьянин день для студентов.

И если к этому их празднику не будут примешиваться посторонние элементы, если хулиганы в этот день блеснут своим отсутствием в Сокольничьей роще, — тогда не нужно будет никаких усиленных охранительных мер.

Рабочие — люди труда, уважающие чужой покой и чужую собственность, — погуляют, поговорят меж собой на своих «митингах» — и мирно разойдутся.

И пусть же 1-е мая в Сокольниках будет праздником рабочих.

И только рабочих!

В тюрьму

Посбираю милостыню

Городовой

В часть

Винные ягоды

«За бугры жигана водить» — в Сибирь

Рыбинск

Свинка — четыре пуда свинца

В карман за бумажником

Спящий пассажир

Арестован

Господин, зайдите к нам на минутку (фр.)

Войдите! (фр.)

Халтура — барыш

Затыривать — помогать карманнику, ширмошнику, Плитка — рубль. Соловей — золотые часы. Часы вообще — собака. Коньки — сапоги. Финажки — кредитки

Стрюк шатаный — загулявший барин

Кредитный — возлюбленный

Честное слово (фр.)

Мой дорогой (фр.)

Несчастье! (фр.)

Превосходно! (англ.)

Тысяча благодарностей (фр.)

Ваше здоровье, господин! (фр.)

Вглухую — убит насмерть

Зеленые ноги — беглый с каторги

Здорово, приятель! (ит.)

К характеристике трущоб считаю не лишним дать читателям два очерка московских подземелий

Это командовал производитель взрывов Пав. Львович Николаенко, все взрывы производились только им одним, не отлучавшимся из шахты, когда там были работы. Это был подземный житель

Чекмарь — деревянный молот

Земский приказ

Лет через двадцать я осматривал коллекцию табакерок у известного московского купца Н. К. Голофтеева и, увидев серебряную табакерку с Петром на коне, вспомнил Суслика

Роксанова — первая Чайка в первую постановку пьесы. Ее очень хвалил А. П. Чехов

Ак — белый

Шайтан — черт

Одно из специально построенных антрепренером Форкатти зданий для увеселительных зрелищ. (Прим. сост.)