Примерно месяц назад привезли красивого юношу вменяемого, он пытался совершить самоубийство в почве разрыва отношений с любимой девушкой, сам сирота, и никто не был за него в ответе. Через месяц от этого веселого доброго человека осталось одно название. Слюни стекавшие по рту, полупьяные, полубезумные глаза и хождение оперившись за стену, вызывали чувство боли, глядя на него. Так Марк Федорович впервые в жизни увидел, во что может превратиться человек, за столь ничтожное время. Сердце взрывалось изнутри, хотелось плакать, да так чтобы услышал весь город, вся Россия, вся планета. Чтобы душа утонула в слезах своих, чтобы деревья содрогались от рыданий, хотелось плакать как никогда. И каждый по ночам тихонечко рыдал, нельзя было показывать это на виду, сразу начинали колоть сильнодействующие антидепрессанты. Каждый день Марк Федорович представлял себе, как он читает лекции о литературе. Но сейчас он рассказывал о литературе, о её красоте пациентам. Говорил о Пушкине, читал наизусть его стихи, пересказывал многие произведения, вообще это был человек фантастической памяти. Перед каждым таким выступлением он у себя в голове структурировал свою речь, чтобы она была более гладкой, более понятной. С такой любовью говорил этим людям добрые слова. Что даже порой, самые невменяемые пациенты, крутя головой в разные стороны, тихо слушали его. Где бы ты не был, человеком будь… Но время шло и от режима в совокупности с препаратами совершали своё дело. Марк Федорович понимал, что каждый день нахождения для него здесь был губительным.
Пошёл уже пятый месяц, память начала иногда куда-то проваливаться у Марка Федоровича, за последнее время ему кололи три раза тот самый страшный укол, о котором рассказывал в первый раз, и это оставляло свой отпечаток. Каждый день Марк Федорович молился, так как никогда до этого, с такой верой и страстью, как может молиться мать за сына родного. И всегда после молитв благодарил Бога за всё. Бог есть. Он слышит, Он не может не слышать. Он даёт руку помощи только тогда, когда понял что Вы прошли очередной экзамен или провалили. И чем страшнее был этот экзамен, тем ближе ты стал к Нему. У всех страданий есть конец. Так будем честны с собой в тяжелые минуты жизни своей.
Утро. Уставившись в окно, Марк Федорович что-то про себя бормотал. Зашёл врач с недовольной физиономией и произнёс имя Марка Федоровича, сообщил, чтобы тот начал собираться домой. Слёзы наполнили глаза писателя, он ничего не понимал, но чувствовал, то, что никогда таким счастливым не был. Всем мукам конец. С каждым оставшимся здесь пациентом он попрощался, и каждому нашёл слова утешения, за каждого болело сердце. Внизу его ждал друг из Франции, тот самый критик с кем он ещё не так давно разговаривал перед вручением Нобелевской Премии. Как было радостно и больно видеть родного для себя человека, человека из той жизни. Они обнялись и пошли к выходу. Была зима. Выйдя из дверей здания, у Марка Федоровича закружилась голова. Воздух свободы не был ещё никогда таким вкусным, ноздри щекотал ветерок. Упав на колени, он заплакал.
– Ну что ты, пойдём – пойдём.– Произнёс его друг.
– Счастье оно простое, вот оно – и показал рукой Марк Федорович на француза и природу вокруг.
– Было хлопотно тебя отсюда высвободить, только дай мне слово, что ты будешь осмотрителен в своих словах теперь.
Марк Федорович кивнул головой лишь.
Глава 4. Былое
Однажды молодой человек, полных надежд с лучезарной улыбкой зашёл в продуктовый магазин для покупки там мандаринов, и у выхода, он столкнулся с очаровательно девушкой, в лёгком летнем платье, с карими глазами, и тёмными волосами. Мандарины, вмещавшиеся с горкой, в пакет начали сыпаться на пол, будто звёзды с неба неминуемо падали на Землю, но взрывов и огня не было. И только подняв глаза на эту девушку, молодого человека словно окатило ледяной водой, ток прошёл по всему его телу, и страх, и смятение, и та мечта весенняя разгорелось в его душе. Он хотел сказать слова, но не мог их выдавить, казалось, что сзади преступник начал его душить за горло, и глотка воздуха не мог протолкнуть, и ни голоса он не смог подать. Вот так и понимаешь, что годами ища, выращиваешь и бесконечно мечтаешь об этом образе, и уже отчаявшись его найти в жизни реальной, он появляется, словно шутя, как дуновение ветра. А что делать с ним сейчас, вот в данный момент ты не знаешь, она же перед тобой, бери её, как брал в своих фантазиях, убегай с ней от всего, будь с ней. А тут, и сделать не можешь ничего, и просишь, «господи ну сейчас не оставь меня, вот бы она мне улыбнулась. Я был бы самым счастливом человеком на свете, кто я такой, а кто она, куда там..» , и мысленный диалог уже превращается в истязание своей души.
Дама произнесла, – ой простите, я такая неловкая, давайте я вам помогу всё собрать!
И они стали собирать раскатившиеся по полу мандарины в пакет, собрав последний сбежавший мандарин, женщина спросила, – А скажите Ваше имя?
– Меня зовут Марк, – неуверенно и сдавленным голом произнёс молодой человек.
-Очень приятно, Елена.
Неужели это наяву, её пышущая молодая красота, молодая мощь женского тела может принадлежать ему, в голове пролетела мысль – «Она будет моей»
Они вместе вышли, стесняясь пристально смотреть друг другу в глаза. Хватает несколько секунд, встретиться взглядом с человеком, и понять, созвучна ли её душа с твоей, и это первое впечатление порой бывает дороже и вернее остальных. Они шли, рядом молча, и шли в одном направлении, будто говорили друг с другом душой.
Марк словно выдавил из себя слова с предложением сегодня увидеться, на что получил согласие, и каждый разошёлся по своим сторонам. Марк, шедший домой, не мог поверить и понять до какой же степени, он сейчас счастлив, и есть ли на этой Земле счастливее его человека, ни видя окружающий мир, он был погружен в свои размышления, и незаметно оказался возле дома.
Вечером, как и договорившись, молодые люди проводили время вместе, эта чудесная сердцу пара, когда ты начинаешь узнавать человека, понимать как же он тебе близок, и как же ты жил раньше без него, и всё что было до него, стало тусклым и ненужным.
Изо дня в день они виделись, словно не могли напиться воды, и жажда друг к другу не оставляла ничего как снова видеться. Эта та незнакомка, эта та весна, о которой мечтал юный Марк, и всё одиночество, вся боль стоило того чтобы держать руки ангела. И все моления
