я поговорил с судьей…
— Спасибо, — сухо ответил Викентий.
Его холодный взгляд был сфокусирован на противнике. Шарпей, в свою очередь, продолжал кривляться до того, как прозвучал свисток к началу боя. Соперники сблизились. Викентий протянул перчатку для приветствия. Шарпей отбил её и бросился в наступление. Он наносил удары один за другим, в то время как Викентий держал перчатки у лица. В основном противник целился в голову, поэтому защищаться не составило труда.
Викентий точно следовал указаниям тренера и бил «редко, но метко». Удары Шарпея были настолько предсказуемы, что Африка даже не тратил сил на лишние движения. Он уклонялся только в левую сторону и только после встречного бокового — чтобы ответить ударом в печень. Так прошли два раунда: Викентий протирал спиной канаты и держал руки у лица, а Шарпей красовался перед публикой.
— Начинай атаковать! — сказал тренер во время минутной паузы. — Бей по корпусу, так он долго не продержится.
Шарпей заметно подустал. Пора его дожать! После каждого удара в печень он опускал руки и получал боковой в голову. Теперь Шарпей стоял у канатов, а Викентий доминировал. Африка больше не закрывался, как черепаха в панцире, а резво уклонялся от размашистых ударов.
В четвёртом раунде бой походил на схватку между бешеным псом и парнем с электрошоком: Шарпей несколько раз чуть не отключился, а Викентий впервые не пропустил ни одного удара.
После перерыва бой продлился недолго. От нескольких апперкотов Шарпей закачался, а глаза его помутнели. Наступил момент расплаты! Викентий сжал правый кулак и приготовился бить, но вдруг перед глазами появился облик матери. Она смотрела на него с гордостью и говорила: «Ты — настоящий мужчина». Викентий успокоился и легонько толкнул Шарпея левой рукой. Противник сделал пару шагов назад и упал. Судья начал считать, но скоро заметил, что Шарпей не в состоянии продолжать. Бой был остановлен. В ту же секунду тренер лихо перепрыгнул через канаты. Он обнял Викентия за плечи и осыпал комплиментами. Быть победителем чертовски приятно!
Викентий спустился и принимал поздравления товарищей. Он был как старший брат, которого семья встречает с войны. Его тело гудело, голова болела, а под глазом точно будет фонарь, однако ничего лучше Викентий никогда ещё не испытывал. Конечно, одноклассники не поздравили его. Боялись старосты. А ведь когда-то Викентий был таким же! Сейчас он с улыбкой глядел в выпученные глаза Пчелоеда, который скалился на всех подряд, пока его лучшего друга приводили в чувство.
Викентий, несмотря на боль, шел домой, приплясывая. Скоро мать узнает о его первой победе! Неожиданно чьи-то руки впились ему в горло и повалили на землю. Несколько ребят обхватили его конечности, а их главарь прокричал: «Держите его, держите!» Это был Пчелоед. Он склонился над Викентием и долго бил его камнем по лицу.
— Думаешь, можешь побить Шарпея, а потом слинять, а?! Может, мне тебя ещё с победой поздравить, а?! Не дождёшься, уродец! Не дождёшься!! — сказал Пчелоед и продолжал наносить удары. — И не смей трепаться про 50 рублей. Услышу от кого-то, что ты чем-то недоволен, — разобью морду не только тебе, но и твоей мамаше, понял?! Ты понял меня?!
Викентий многое хотел и мог сказать Пчелоеду, но промолчал. Не от страха, а просто потому, что говорить не было смысла. Как ни крути, а в ринге победил Африка. Пчелоед мог убить его прямо сейчас, но это бы ничего не изменило. Победа есть победа. Викентий знал это, и поэтому, даже когда ему хотелось сжать губы от боли, он всё равно продолжал улыбаться. Пчелоед с трудом подавил свои кровожадные инстинкты и приготовился уходить. В последний момент он оглянулся и плюнул Викентию в лицо.
По дороге домой наш герой старался остановить кровь и скрыть следы побоев. В витрине какого-то магазина он наконец увидел своё отражение. Его нос стал похож на разрушенную скалу в центре кровавого оползня. Такой след ничем не скроешь.
Дома Викентий сказал, что так его разукрасили во время боя. Мать очень волновалась и металась по дому в поисках аптечки, поэтому не смогла разделить энтузиазма сына. Однако через несколько дней они всё-таки отпраздновали его первую победу.
Когда Викентий вернулся в школу, его вместе с матерью начали называть «семья Кривоносовых». Но ему не было обидно. Новый облик нравился Африке гораздо больше прежнего. Каждый раз, глядя в зеркало, Викентий предвкушал будущие синяки и шрамы, и каждый раз он улыбался. Главное, чтобы это были шрамы победителя!
Об этом парне мне бы многое ещё хотелось рассказать. Например, как он отрабатывал удары перед зеркалом и случайно заехал сам себе по лицу, из-за чего кусок переднего зуба откололся. Или как он ночи напролёт читал романы о боевых искусствах. Или как он решил завести дневник для того, чтобы однажды написать роман с нехитрым названием «В ринге». Или как он разозлился после поражения и порвал дневник к чертям. Я мог бы рассказать вам о первой любви парня и о том горьком моменте, когда его девушку увёл Пчелоед. Но всё же я хочу, чтобы молодой боксёр Викентий, по прозвищу «Африка», запомнился вам именно тем парнем, который смотрит на свой сломанный нос в зеркало и не может перестать улыбаться.
Глава вторая: Викентий Брынзарь
Ты всегда говоришь себе: «Я брошу, когда начну сдавать». И вот однажды ты просыпаешься и понимаешь, что уже сдал.
Шугар Рэй Робинсон
Мы находимся в спортклубе «Титаниум». Несмотря на то, что сейчас два часа дня, зал пуст. Никто не занимается на тренажерах и не ходит по беговым дорожкам. Даже девочкам на рецепции разрешили покинуть рабочее место, потому что они, как и все, сгорали от нетерпения увидеть бой, который проходил в одном из залов для групповых программ. Там, на боксёрском ринге, сражались мы. Я и молодой боксёр с короткой стрижкой и мощным телосложением. Он был в другой весовой категории, но меня это не пугало. Каждый раз, когда противник наносил удар, — я моментально отвечал.
Моё преимущество было очевидным, поэтому бой решился во втором раунде. Противник лежал без сознания. В это время тренер неловко перелез через канаты и по традиции обнял меня. Его лицо было прорезано
