- Марго! - говорил Виктор после того, как страсть была утолена, - Я не могу так больше жить! Я хочу, чтобы мы могли заниматься этим, когда захотим! Та квартира на SchillerstraЯe не так уж плоха, если ее как следует отремонтировать. Я возьму ремонт на себя, милая.
- Вспомни, какая там ванная комната! А кухня? возражала она мягко, - Потерпим еще, дорогой! К тому же, детская комната маловата, а Сашенька хочет компьютер и телевизор.
- Мне кажется, что я до конца дней своих буду жить в этом общежитии! - ворчал муж, но Маргарита, положив свою хорошенькую головку ему на грудь, уговаривала его тихим ровным голосом, и он снова соглашался со всеми ее доводами, чувствуя, как в нем нарастает желание обладать ею. И они вновь растворялись в объятьях друг друга, забывая обо всем на свете. А потом, как сумасшедшие соскакивали с постели и начинали все приводить в порядок, потому что вот-вот должен был прийти Александр.
Виктор не успел заметить, как закончились его курсы. Врач, доктор Вебер, у которого он проходил практику, оказался очень доброжелательным сердечным человеком. Мало того, что он помог супругам найти хорошую квартиру, не требующую никакого ремонта, так господин Вебер к тому же привез им кое-что из мебели: диван и два кресла, старый, но вполне приличный холодильник, стол со стульями. Все это совершенно безвозмездно. Когда Маргарита, тронутая таким участием, стала его благодарить, пожилой врач широко улыбнулся.
- Не надо меня благодарить, Frau Andreew! - произнес он негромко, - Это Вам на первое время. Потом, когда Ваш муж будет работать, Вы купите себе все самое лучшее.
Виктор с Маргаритой постепенно обставляли свою новую квартиру. Пока они жили в общежитии, им удалось скопить немного денег. Сначала они купили мебель в комнату Александра: удобную софу, стенку, которая шла вместе с шифоньером, письменным столом и множеством полок, толстый ковер, красивую настольную лампу. Все это было новым и самого лучшего качества. Себе в спальню они взяли подержанный, но в хорошем состоянии гарнитур и две ковровые dnpnfjh. Правда, у них не хватило денег, чтобы обставить зал, но зато супруги взяли большой телевизор, который пристроили на старенькую тумбочку, купив ее в комиссионном магазине. Там же они взяли журнальный столик, довольно неплохой, и пару книжных полок. В общем, квартира выглядела не плохо, но главное- это было их отдельное жилье, их уютное гнездышко, где они чувствовали себя очень счастливыми.
- Детка, Herr Weber пообещал меня оставить у себя после практики, - как-то сказал Виктор за ужином, - Ты даже представить не можешь, какое это везение! Помнишь Толика, с которым я учился? Так он поменял уже третье место практики.
- Дорогой, ты несправедлив к себе, - возразила Маргарита, - Шеф оставляет тебя, потому что ты замечательный врач и хорошо владеешь немецким! Это только твоя заслуга!
- Нет, Рита... Должно еще и повезти, - произнес мужчина, потом тихо добавил: - Через пару месяцев ты сможешь оставить работу, милая... Я сам буду содержать семью...
- Нет, я доработаю год, чтобы после получать пособие по безработице. А может быть, мне даже дадут какую-нибудь школу. Татьяна уже получила подтверждение своего диплома, значит, и я получу. Можно будет попросить курсы по делопроизводству или бухгалтерские.
- Да, ты права, Марго... - согласился муж, думая о том, какая у нее целеустремленная и цельная натура, потом вдруг предложил: - Хочешь, съездим на выходные в Париж?
- В Париж? - ее глаза вспыхнули огоньком радости, но тут же погасли, - А деньги?
- Билет стоит восемьдесят марок. На троих - это двести сорок. Если взять марок двести с собой, то вполне на все хватит. Автобус комфортабельный, удобный. Завтрак можно взять с собой, а пообедаем где-нибудь в недорогом кафе в Париже. Ты должна отдохнуть, девочка, новые впечатления пойдут тебе на пользу. Сделаем снимки. Александр будет счастлив...
Виктор знал, что, если сказать о сыне, то Маргарита точно согласится. Ради мальчика она готова сделать все, что угодно!
Париж... Город Мира... Они были там всего один день, но его необыкновенный шарм останется с ними на всю жизнь. Площадь Согласия, Эйфелева башня, мосты и набережные Сены, великолепные фонтаны - все поражало своей красотой и великолепием, будоражило воображение. Вспоминались герои произведений Дюма, Бальзака, Золя. Александр делал снимки фотоаппаратом, жалея о том, что у них нет кинокамеры. Обедали они в крошечном уличном кафе, где официант, узнав, что они раньше жили в России, все время невпопад говорил "карашо" и "спасибо". День пролетел, словно один миг. Их туристская группа собралась в условленном месте, чтобы следовать назад в Германию.
Когда Виктор закончил практику, которая длилась целый год, и получил место, жизнь семьи значительно улучшилась. Теперь они полностью могли отказаться от социального пособия, которое доплачивало им государство к зарплате L`pc`phr{. Она продолжала еще работать, но мечтала о том, чтобы получить новую профессию. Они постепенно смогли прилично обставить квартиру новой мебелью, купили Александру компьютер, телевизор и видеомагнитофон. Только прожив в Германии два с половиной года, Виктор, наконец, почувствовал себя полноценным человеком. Он имел теперь работу, которая обеспечивала жизнь его семьи, практически свободно владел немецким языком.
Его шеф, доктор Вебер, был очень доволен им. Благодаря Виктору появилось много пациентов, которые, плохо зная немецкий, шли в Praxis к новому русскому врачу, которому могли объяснить все на своем родном языке.
Что было, действительно, очень неприятно, так это отсутствие общения. Знакомых у Виктора и Маргариты было полно, но друзей они так и не обрели. Все иммигранты и переселенцы в основном имели многочисленную родню, жили семейными кланами, и не допускали в свою среду чужаков. Им хватало общения со своими. Местные немцы, несмотря на всю их приветливость и доброжелательность, дальше служебных отношений не заходили. Соседи ограничивались приветствиями "Guten Morgen" или "Guten Abend". Виктор был склонен думать, что это происходит от чрезмерной сдержанности его жены, которую люди принимали за высокомерность и нежелание их знать. Он ни раз говорил об этом Маргарите.
- Ты хочешь, чтобы я вешалась им на шею? - раздраженно отзывалась она, - Да здесь ведь никто никому не нужен! Каждый думает о том, как добиться успеха!
- Но, ведь другие люди имеют друзей! - в тон отвечал ей муж, - Причина в нас самих!
- Я хочу дружить с теми, кто мне интересен! А встречаться с кем-то от скуки я не буду! Мне хватает общения с тобой и Александром! И вообще, мне неприятен этот разговор!
- А мне неприятно, что ты холодная, как лед! - прокричал Виктор, - Я никогда не знаю, что у тебя на уме, ты живешь со мной шестнадцать с половиной лет, но так и не стала мне близким человеком! Ты мне чужая! - он тут же пожалел об этих своих словах, видя реакцию жены.
Она стала белой, как полотно. Казалось, она вот-вот лишится чувств. Но ей удалось взять себя в руки. Она долго и мучительно молчала, пока, наконец, произнесла:
- Я ничего не имею против развода... - ее голос звучал ровно и холодно, - Можешь завтра же подавать документы! она встала и пошла к двери, потом обернулась и бросила: - Мы с Александром подыщем себе квартиру и исчезнем из твоей жизни, будь спокоен!
- Нет! - прогремел Виктор, соскочил, как ошпаренный, и устремился к ней. Он был в бешенстве от ее слов, от того, что она готова так легко от него отказаться. Он приблизился к ней совсем близко и прижал к стене, - Никогда! Пока бьется мое сердце, ты будешь принадлежать мне, хочешь ты этого или нет! Я никогда не позволю тебе уйти, Маргарита!
- Я не спрашиваю твоего позволения! - спокойно отозвалась она, - Оставь меня!
- Нет! - хрипло произнес он, потом впился в ее губы долгим жадным поцелуем.
Его руки стали лихорадочно шарить по ее телу, такому любимому и желанному. Сопротивление жены еще больше разжигало его желание. Теперь он не владел собой, срывая с нее одежду и швыряя ее на пол. Когда он стал расстегивать свои брюки, Маргарита разразилась рыданиями. Это так потрясло его, что он тут же взял себя в руки.
