А с деревьев все сыпал и сыпал снег в морозном тумане седом.
И к ночи в дом Стива вернулась супруга его.
Но муж не пришел ни в Сочельник, ни на Рождество.
Вот минули святки, и следом настал Новый год,
А Стив не вернулся назад.
И месяцы шли - лето, осень, весна в свой черед,
А там уж и годы летят,
И выросли дети - дочь замужем, сын их женат.
И напрасно в ночи ее плач о прощенье молил
Стив не простил.
И стоит этот дом, и развесистый клен у порога,
Он случайным прохожим корнями укажет дорогу
К тем дверям, в которые вынесли Стива жену, когда время
закрыло ей очи,
И в которые Стив не входил уж ни разу с той ночи.
Перевод М. Фрейдкина
НА УЛИЦЕ
(Песня)
Еле знаком
С виду тебе,
Легким кивком
Встречу в толпе,
"Доброе утро", - и каждый к себе.
Но здесь и там
Днем, поутру
И по ночам
Сквозь темноту
Вижу тебя, мою красоту.
Ты где-то идешь,
Прелесть моя,
Но сойдется все ж
Твоя колея
С моей - ведь вращается наша земля.
Перевод В. Корнилова
НА ВЕРЕСКОВОЙ ПУСТОШИ
1685
(Предание)
Так безутешна скорбь моя,
Что впору в омут головой.
Чистейшую из чистых душ
Сгубила я по воле злой.
"Себя жена блюсти должна,
Сказал мне муж, - страшись того,
Кто льстит - подвох замыслил плут!
Коль сможешь, одурачь его!"
Но то был сам Монмут!
И правдой я считала ложь,
Пока он не пришел в мой дом
И о дороге не спросил,
Хоть на ногах стоял с трудом
Так изможден и слаб был он.
Но у порога вдруг сказал:
"Что за красотки здесь живут!"
И, уходя, поцеловал
Меня король Монмут!
А как собой он был хорош!
И почему надулась я
За поцелуй? Как вдруг - шаги,
И он, шепнув: "Любовь моя,
Молю, молчи!" - исчез в ночи.
О Боже, знать бы мне тогда,
Что за пути его ведут
И сколько горя и стыда
Изведал мой Монмут!
А в дверь - солдаты: "Где, - кричат,
Мятежный герцог, что назвать
Себя дерзнул "король Монмут"?"
"Ага, - смекнула я, - видать,
Не так-то уж не прав был муж!"
И молча ткнула я перстом
Туда, где свой нашел приют,
Укрывшись в вереске густом,
Отважный мой Монмут!
Его втолкнули в дверь мою,
Скрутивши руки за спиной.
О, как взглянул он на меня,
Когда предстал передо мной!
Прекрасный взор мрачил укор:
"Бездушнейшая среди жен!
Я мнил, что друга встретил тут,
А был изменою сражен!"
Сказал король Монмут.
Тут поняла я: он не смерд,
А знатный лорд, высокий род.
Он правд и прав своих искал,
А мне сулил любовь - и вот
Его тычком, его пинком
Взашей погнали в Холт, а там
Судья Эттрик вершил свой суд
И в Лондон в руки палачам
Был отдан мой Монмут.
Вчера, едва мой муж уснул,
Уж он маячит за окном.
Избит, взлохмачен, весь в крови,
И мрачный взгляд горит огнем.
"Зачем так зол прекрасный пол?
Но верь, сильна моя любовь,
И вражеских бежал я пут,
Чтобы тебя увидеть вновь!"
Сказал король Монмут.
"Дай поцелую я тебя!
Шепнул он бледный, как мертвец,
Но запятнает кровь моя
Твою сорочку и чепец!"
Все. Нету сил. Мне свет не мил.
Пойду к реке - когда найдут
Там тело бедное мое,
То скажет здешний люд:
"Ее
Сгубил король Монмут!"
Перевод М. Фрейдкина
ВЫСШЕЕ НАЧАЛО
1
Оно сказало: "Нет, бессильно Время,
И жизнь ее, превыше суеты,
Всей протяженностью отныне с теми,
Что приняты в объятья Пустоты,
И живы, и чисты.
2
А Время и беззубо, и прозрачно.
Оно вам Настоящее дает,
Но то - мираж: все в мире равнозначно
Разумная природа создает
Навеки, не на год.
3
"Теперь" лишь всплеск, недолгое скольженье
По вашим чувствам, их поспешный суд:
Ни в "Прошлом", ни в "Грядущем" нет движенья.
Они и не пришли, и не уйдут.
Они ни там, ни тут.
4
Вот так же путник по ночной дороге,
Неся фонарь, бредет за ним вослед,
Хотя лишь видит собственные ноги
Да часть тропы, куда ложится свет:
Ему и дела нет,
5
Что путь всегда - безмерность расстоянья,
Ведет ли он вперед или назад.
А рядом с "Настоящим" в ожиданье
Грядущее и Прошлое стоят,
Как с братом брат".
6
И тут Оно передо мной раскрыло
Минувшего неслыханный простор:
Там было все, что раньше в мире было,
А здесь существовало до сих пор.
Всего там был набор:
7
Звучали песни, спетые когда-то,
Давно отдребезжавшая струна,
И смеха отзвеневшие раскаты.
А полнолуний пышная луна,
А полдней тишина!
8
Былых цветов ожило разномастье,
Под жарким дуновеньем склонено,
И в спальнях бурно утолялись страсти,
Заглядывала радуга в окно,
Как некогда, давно.
9
Лежали там, навеки незабвенны,
Моих скитаний светлые деньки,
Свернувшиеся в свиток драгоценный,
Расписанный умельцем от руки,
И юны, и близки.
10
"А вон, гляди, - губительные хвори.
Но ваша жизнь смела и молода,
С такой накладно быть в открытой ссоре:
Они без боли входят - и тогда
Не описать вреда.
11
А вот и та, что, по законам нашим,
По-прежнему прелестна, как была,
Хотя, возможно, стала даже краше.
Но для тебя она давно ушла,
Зарыта, отцвела.
12
И этих, рядом, ты ценил, бывало.
Но, может, остановимся на том?
Как, Будущее? То, что не настало?
Пусть и останется в непрожитом,
И сбудется потом.
13
Тебе несдобровать, сорви я вдруг покровы:
Грядущее предстало б без прикрас.
Все беды там для вас давно готовы...
Но, как договорились, в этот раз
Стращать не буду вас.
14
Короче, Время - ложь, притом какая!
Оно само сознаться б в том могло.
Вы верили, к обману привыкая,
Но нынче вам в науках повезло:
Виднее стало зло.
15
Теперь о той, про чью судьбу сначала
Заговорили мы наедине:
Она нерасторжимость не прервала,
И потому внутри, а не вовне:
Она теперь во мне.
16
Суть Бытия размеры превышает,
Хоть Время и твердит, что все вокруг
Зачав, оно само и завершает...
И о "Четвертом измеренье" слух
Итог его потуг".
Канун 1922 года
Перевод Г. Русакова
ПОДМЕНЕННАЯ ЖЕНА
В этой драме есть много темных мест,
Но известны и год, и дом,
Где бакалейщик Чэннинг Джон
Пред Господним предстал судом.
Тот дом на Хай-стрит знали все,
Теперь его уж нет,
А миновало с той поры,
Считай, две сотни лет.
Джон Чэннинг умирал. Пробило
Одиннадцать на часах.
И друзья понимали, что к утру
Он будет на небесах.
Как вдруг он сказал: "Я хотел бы обнять
Жену в мой последний час!"
Тут все посмотрели друг на друга
И подумали: "Вот те раз!"
Он не знал, что была в городской тюрьме
Молодая его жена,
Обвиненная в том, что кончину мужа
Ускорила ядом она.
А он лежал на смертном одре,
Почти уже мертвец,
И полагал, что смерть его
Естественный конец.
И тут стали думать и гадать
Те люди, что были при нем,
Как им поступить, если будет он
Настаивать на своем.
"Виновна она или нет - ему
Лучше вовсе не знать ничего,
Рассуждали они, - но как же тогда
Нам исполнить волю его?"
А он все жалобней их просил
Сделать то, что они не могли.
А тем временем слухи о страшном убийстве
По городу быстро ползли.
И тогда друзья, в этот скорбный час
Не видя путей иных,
Придумали некий план - и пусть,
Кто хочет, осудит их.
"Ты бы доброе дело сделать смогла,
А быть может, и душу спасти,
И тому, кто одной ногою в земле,
Облегчение принести,
Так веселой молодке сказали они,
Чем-то схожей с его супругой,
Все равно он уже не сумеет теперь
Отличить вас друг от друга!"
И добрая женщина сделала все,
Как ее попросили друзья.
Он обнял ее еще и еще:
"Где ж была ты, заждался я!
Тебя не пускали... Но вот ты пришла...
Так, значит, это не сон!..
Благослови же тебя Господь!"
Улыбнулся и умер он.
Спустя полгода его жена
Ступила на эшафот.
И, нахмурив брови, молча смотрел
Собравшийся народ,
Как ее удавили и тело сожгли
По закону тех давних дней
Для жен, поделом осужденных иль нет
За убийство своих мужей.
И кто-то сказал, поглядев на костер:
"Слава богу, что он не знал!
Ведь очень немного найдется таких,
Кто б ее невиновной считал.
Хорошо еще то (если только не врут),
Что обмана раскрыть он не смог".
И, казалось, никто даже в мыслях
Не хотел осудить подлог.
Перевод М. Фрейдкина
ВРЕМЯ И ЛЮБОВЬ
Исполином,
Властелином
Бывшее, вождем,
Хозяином, врагом
Зачем ты, Время, милой
Презрение внушило?
Знать, прав философ был,
Когда он говорил:
