Ознакомительная версия.
Культура и культурная история. О том, как развивалась культурная история после 1970-х гг., Берк пишет в своей книге «Что такое культурная история?» (2004). Ниже со ссылкой на все шесть глав этой книги мы постараемся кратко изложить историю данной дисциплины.
В статье «О методе в современной историографии» Линн Хант[21] следующим образом описывает изменения в современной историографии. В конце 1950-х – начале 1960-х гг. группа молодых историков-марксистов начала распространять книги и статьи под общим названием «История снизу» [история народных низов, а не элит и верхов]. Из классических трудов здесь можно выделить работы Джорджа Рюде[22] о роли народных низов или толп (crowd) в Париже [во время Великой французской революции], книгу Альбера Собуля[23] о парижских санкюлотах [радикальных республиканцах времен Великой французской революции] и, конечно же, известный труд Эдварда П. Томпсона[24] об английском рабочем классе. Вдохновившись этой инициативой, историки в начале 1960-х гг. переключились с традиционной историографии, фиксирующей лишь события, связанные с политическими лидерами или политическими институтами, на исследование социального наполнения повседневной жизни рабочих, женщин, этнических групп и т. п.
В 1970-е гг. культурная история обрела вторую жизнь. До этого история и историография, как уже было сказано, были посвящены главным образом войнам и политике, меньше – социальным вопросам. Культура же игнорировалась вовсе. Поэтому на начальных стадиях культурная история формировалась именно как реакция на данное обстоятельство. Традиционная историография почти никогда не видела предметом своего изучения вопросы, связанные с женщинами, детьми, мигрантами, меньшинствами, общими моделями поведения масс, например, массовым искусством, местными знаниями, и вообще вопросы, связанные с жизнедеятельностью групп, народностей или обществ, оказавшихся на периферии.
Культурная история стала частью процесса культурного поворота и обретения культурой значимости в гуманитарных и общественных науках, таких как политология, география, социология, экономика, психология и культурные исследования, после которого исследователи стали базироваться в своем подходе не на «теории рационального выбора поведений», применяемой раньше в таких науках, как экономика, социология и политология, а на объяснении «влияния ценностей групп на поведение», и начали уделять пристальное внимание интересам конкретных групп в конкретных странах и периодах. Тут можно вспомнить слова Сэмюэла Хантингтона о том, что в сегодняшнем мире «культурные границы» куда важнее границ экономических и политических.
О концепции культуры в социальных теориях довольно интересно рассуждает Роланд Робертсон[25] в первой главе своей книги «Глобализация и социальные теории». По его мнению, в начале XX в. культура играла роль инфраструктуры и обладала объяснительной силой. Например, «Протестантская этика и дух капитализма» Вебера – одна из тех работ, что признают за культурой и религиозными ценностями объяснительную и определяющую силу. Но такой взгляд на культуру господствовал до 1920-го г. После, до 1960 г., когда в обществе царили марксистские взгляды, социальная мысль уже не придавала этому аспекту культуры никакого значения. Однако начиная с 1960-х гг. культура вновь приковывает к себе внимание ученых. В этот период и зарождается культурная история.
Культура обрела важность не только в области истории, где была учреждена новая дисциплина «культурная история», но также и в других науках. Например, в экономике новый взгляд на культуру заставил усомниться в универсальности принципа рационального потребителя и теории рационального выбора. В итоге пристальное внимание стало уделяться иррациональным и даже символическим выборам, которые потребители делали в состоянии эмоционального возбуждения. В политологии в силу признания этнических и культурных различий у электората были поставлены под вопрос принцип рационального голосования и теория рациональных выборов. В психологии усомнились в решающей роли инстинктов и заострили внимание на культурном опыте. В антропологии и социологии на радость исследователям появились такие дисциплины, как «культурная антропология», «социальная антропология» и «культурные исследования» (самое важное явление в области культуры XX столетия). Все это говорило о своего рода культурном повороте и обретении культурой определяющей роли.
Новые общественные движения и возрождение местных движений в защиту окружающей среды, прав женщин, гражданских прав (в США), осуждающих расизм и появление религиозных движений лишний раз продемонстрировали в середине XX в., насколько важна культура. Во всех этих движениях культура играла центральную роль. Если мы проследим историю обретения культурой центральной роли, то увидим, что до XIX в. мы были свидетелями военной власти, но после Первой мировой войны в мире установилась уже власть экономическая. Затем, начиная с 1960-х гг. и далее, набирает силу политическая власть, пока, согласно Бурдье[26], не наступает черед символической власти, заключенной в культуре. Теперь наиболее могущественными стали считаться те страны, чьи элементы истории признаны частью всемирного культурного наследия; чьи ученые награждаются престижными международными премиями; чье творчество и искусство обретает мировую славу; чей язык становится международным; чьи философы дают направление ходу человеческой мысли; чьи открытия и инновации меняют мир; чьи спортсмены завоевывают сердца и т. д. В этом случае символы производят богатство и приравниваются к интеллектуальной собственности.
Мы убеждаемся в том, что концепции культуры – это хозяева истории. Истории, которая начинается с тайлоровской концепции культуры, проходит различные стадии и в конце концов доходит до постмодернистской трактовки культуры. В постмодернистском понимании культура – не что иное, как система смысла, символов, содержащих смысл, или символических смыслов. Отсюда культурная история превращается в историю распознания этих смыслов. В результате мы приходим к главному выводу: ошибочно полагать, что культура может иметь лишь яркое наглядное проявление. Это заблуждение. Только часть культуры находит свое воплощение в кинематографе, искусстве и театре. Другая часть проявляет себя в виде образа жизни.
Следующий момент в обретении культурой важности – то, что это понятие стало циркулировать в масс-медиа и в общественном дискурсе. Сегодня культура упоминается не только в университетской среде и интеллектуальных кругах, но и в дискурсе масс. Слово «культура» прочно вошло в обиход. Теперь мы то и дело слышим такие словосочетания, как «культура вождения», «культура бедности», «культура семьи» и т. п.
Однако столь частое и обширное употребление привело к тому, что стало очень трудно дать определение наукам и дисциплинам, имеющим отношение к культуре, и фиксировать их границы. И культурная история здесь не исключение. Количество вопросов, относимых за последние несколько десятилетий к сфере культурной истории (начиная от культурной истории каждой части нашего тела и заканчивая культурной историей нашего каждодневного жизненного опыта), не позволяет точно определить область исследования культурной истории как научной дисциплины на основе исследуемых ею объектов. Нельзя также забывать и о том, что дискурс культурной истории, как и любой другой эпистемический дискурс, породил свои собственные объекты исследования.
Обретение дискурсом культурной истории актуальности и его широкое распространение на международном уровне прежде всего говорит о том, что актуальность обрели культура и культурный поворот. Даже в России культурные исследования стали обязательным курсом в системе гуманитарных наук. В России, стране исторического материализма, «культурная трактовка истории» приходит на смену «экономической трактовке». Теперь культурная история и культурный поворот считаются частью общей культурной истории прошлого поколения. Вот в таком социальном, политическом и экономическом контексте культура обретает актуальность, и пропорционально этим преобразованиям в общественных структурах в эпистемологическом и методологическом дискурсе происходит культурный поворот. В результате развитие получают завязанные на культуру междисциплинарные науки, такие как «культурная география», «культурная психология» и «культурная история». Однако давайте вернемся к нашему основному вопросу, а именно: «что такое культурная история?».
Когда хотят дать определение какой-либо науке, обычно изучают ее предмет, методологию и историю. До этого момента мы хотя и вкратце, но все же рассказали об условиях возникновения и преобразования культурной истории. Не забыли также об области ее исследования и методологии. Далее мы постараемся предельно ясно и четко изложить вопросы, касающиеся области исследования, методологических и эпистемологических особенностей, а также краткой истории культурной истории.
Ознакомительная версия.
