Они поехали на трамвае. Брат взял рюкзак Георга и предложил ему сигарету. Мать попросила, чтобы он рассказал что-нибудь о России. Георг Пихлер ответил, что он не знает о России ничего, о чем стоило бы рассказывать. Его взгляд упал на вывеску парикмахерской, мимо которой они проезжали.
"Фридрих Гушак, парикмахер", - прочитал он. - Интересно, не родственник ли этот Гушак тому профессору Гушаку, который 12 октября 1916 года в большом зале анатомического института прочитал доклад о клеточном строении легких человека?
Под вечер Георг Пихлер зашел в пивную Отто Ремиша на Мариахильфер Гюртель, 18. Он подошел к хозяину и протянул ему руку:
- Несмотря на опоздание, примите мои сердечные поздравления.
Хозяин пожевал кончик сигареты и тупо уставился на него.
- Мои сердечные поздравления в честь вашего двадцатипятилетнего юбилея, - повторил Пихлер.
- Ах, вот что, - сообразил хозяин. - Так это когда ж было-то. Мне уж больно хотелось, чтоб и в газете напечатали. И вот господин доктор, что частенько к нам по вечерам заглядывает, - да вот он сидит, - ваша честь, господин доктор, ваша честь! - он-то мне с этим и помог.
- А как же закончился процесс по делу того дерево перерабатывающего акционерного общества? - спросил Пихлер.
Хозяин сказал, что не вел никогда никаких процессов.
- Я имею в виду то занимательнейшее дело, которое деревоперерабатывающее акционерное общество возбудило против казначейства.
Хозяин сказал, что ничего про такое дело не слыхал.
В сознании Георга Пихлера все люди, о которых он прочитал в газете от 12 октября, были неразрывно связаны. И каждый знал обо всех остальных. Окружной судья доктор Бендинер вместе с фрау Терезой Эндлихер переживал о пропавшем бульдоге Рикки. Потрясенный до глубины души, профессор Гушак ступал в похоронной процессии за телом скончавшегося после недолгих страданий императорского советника Кронфельда.
- Процесс, - начал разъяснять хозяину Пихлер, - происходил 12 октября 1916 года, в день вашего двадцатипятилетнего юбилея. Вы непременно должны об этом знать.
Хозяин недоверчиво взглянул на него, подал знак кельнеру, пожал плечами и удалился за стойку.
Следующим утром Георг Пихлер читал свежую газету. Чтение наскучило ему. Там говорилось о событиях, которые привели его в полное недоумение, а также о людях, имена которых ему ни о чем не говорили.
"Поразительно, - сказал он своему брату, - как мало интересного с некоторых пор стали печатать в газетах. Читаешь о чем-то и тут же забываешь, что прочитал".
