-- Есть песенка с таким названием, -- сказал лорд Эмсворт, оживившись. -- Ее пели во время войны. Нет, там это был не мужчина. Там была девушка. "Когда бы ты была единственной девушкой в мире, а я -- единственным парнем..."
-- Дядя Кларенс!!
-- Что, моя дорогая?
-- Пожалуйста, не пойте. Вы не в "Эмсвортском гербе".
-- Я никогда не был в "Эмсвортском гербе".
-- И не на домашнем концерте. Честное слово, у вас самое невероятное представление о том, как себя вести при разговоре с девушкой, когда счастье всей ее жизни стараются разрушить все кому не лень. Сначала вы несете околесицу о маленьком Джордже, потом пытаетесь рассказывать забавные истории, а теперь поете комические куплеты.
-- Это не комические куплеты.
-- Комические, судя по вашему исполнению. Итак?
-- Что?
-- Вы решили, что предпринять в этом отношении?
-- В отношении чего?
Девушка какое-то время молчала, и в это время она была так похожа на свою мать, что лорд Эмсворт содрогнулся.
-- Дядя Кларенс, -- сказала она низким, дрожащим голосом, -- не собираетесь ли вы притвориться, что не помните, о чем мыс вами говорили все это время? Дадите вы это место Джорджу?
-- Ну...
-- Ну?
-- Ну...
-- Мы здесь можем остаться навечно, твердя друг другу "ну"... Да или нет?
-- Моя дорогая, я не вижу возможности это сделать. Твоя тетя, по-видимому, так сильно предубеждена...
Он бормотал что-то бессвязное, избегая взгляда Джейн, и запинался, подыскивая слова. В этот момент за окном послышался какой-то шум. Снаружи доносились громкие голоса. Он узнал пронзительное сопрано своей сестры Констанции и сливающийся с ним петушиный дискант своего внука Джорджа, тянущего "О-о!". С их голосами переплетался горловой баритон Руперта Бакстера. Радуясь возможности изменить тему разговора, лорд Эмсворт заторопился к окну.
-- Господи, помилуй! Что там такое?
Сражение, из-за чего бы оно ни происходило, переместилось, видимо, в каком-то неизвестном направлении, потому что из окна он видел только Руперта Бакстера, нервно дымящего сигаретой.
Лорд Эмсворт оглянулся, и к своему невыразимому облегчению, обнаружил, что остался один. Его племянница исчезла. Он подобрал "Уход за свиньями" Уиффи и только начал было смаковать совершенную прозу главы о свином пойле и толченых отрубях, как дверь снова открылась и опять появилась Джейн. Она встала у порога, холодно глядя на своего дядю.
-- Читаете, дядя Кларенс?
-- А?.. Э... А... Да. Я просто просматривал "Уход за свиньями" Уиффи.
-- Значит, у вас хватает совести читать в такое время? Так-так! Вы когда-нибудь читали вестерны, дядя Кларенс?
-- Что? Вестерны? Нет. Никогда.
-- Жаль. Я как раз читала позавчера вестерн и надеялась, вы сможете мне объяснить то, чего я не поняла. Что один ковбой сказал другому.
-- Да?
-- Этот ковбой, первый ковбой, сказал другому, второму ковбою: "Так тебя и растак, Хэнк Спайвис! Ты подлый, гнусный, двуличный, паскудный скунс!" Не можете ли вы мне объяснить, дядя Кларенс, что это такое -"подлый, гнусный, паскудный скунс"?
-- Боюсь, что нет, дорогая.
-- Я думала, вы должны это знать.
-- Нет.
-- Значит, нет?
Она вышла из комнаты, и лорд Эмсворт снова принялся за своего Уиффи.
Но вскоре он забыл о книге, лежащей на его коленях; лорд Эмсворт невидящим взглядом, в мрачном раздумье глядел перед собой. Он снова переживал только что закончившуюся сцену и сожалел, что показал себя не с лучшей стороны. Мысли его беспорядочно блуждали, но все же он сознавал, что мог бы предстать в более героическом свете.
Как долго предавался он этим грустным размышлениям, он не помнил. Несомненно, немало времени, потому что он заметил, выглянув из окна, что тени на террасе сильно удлинились с тех пор, как он видел их в последний раз. Он уже собирался встать и пойти поискать утешения, прогуливаясь в цветнике под окнами, но тут дверь снова распахнулась -- лорду Эмсворту, который теперь пребывал в угнетенном состоянии, стало казаться, что эта проклятая дверь только и делала, что распахивалась, с тех пор как он попытался найти уединение в библиотеке, -- и в комнату вступил Бидж, дворецкий.
В одной руке он держал духовое ружье, в другой -- серебряный поднос с коробкой пулек.
Бидж был человеком, который вкладывал во все свои действия нечто от величавости жреца, совершающего сложную церемонию перед алтарем в какой-нибудь романтической обстановке. Нелегко сохранять величавость, когда в одной руке у вас духовое ружье, а в другой -- серебряный поднос с пульками для него, но Биджу это удалось. Другой дворецкий в такой ситуации выглядел бы как охотник, собирающийся на утиную охоту, но Бидж сохранял вид жреца. Он приблизился к столу рядом с креслом лорда Эмсворта и возложил на него свой груз с таким выражением, как будто духовое ружье и пульки к нему были жертвоприношением, а его светлость -- племенным божком.
Лорд Эмсворт созерцал своего верного служителя с мрачным видом. Своим поведением он напоминал племенного божка, которому дымящаяся жертва пришлась не по вкусу.
-- Что это за чертовщина?
-- Это духовое ружье, милорд.
-- Я это вижу, черт возьми! Зачем вы его сюда притащили?
-- Ее светлость распорядились, чтобы я передал его вашей светлости -- я предполагаю, милорд, для лучшей сохранности. До недавнего времени это оружие находилось во владении мастера Джорджа.
-- За каким чертом отбирают духовое ружье у бедного малыша? -- с жаром воскликнул лорд Эмсворт. С тех пор как мальчик обозвал Руперта Бакстера... , он испытывал к своему внуку самые теплые чувства.
-- Ее светлость не проинформировала меня по этому поводу, милорд. Мне было только поручено передать оружие вашей светлости.
В этот момент в комнату вплыла леди Констанция и пролила свет на эту тайну.
-- А, я вижу, Бидж уже принес тебе эту штуку? Я хочу, чтобы ты спрятал это ружье куда-нибудь под замок, Кларенс. Джорджу теперь не позволено пользоваться им.
-- Почему это?
-- Потому что ему нельзя доверять ружье! Ты знаешь, что произошло? Он выстрелил в мистера Бакстера!
-- Что?!
-- Да. Только что, на этой аллее. Я заметила, что он надулся, когда я представила его мистеру Бакстеру и сказала, что он будет его гувернером. Он исчез в кустарнике и, когда мистер Бакстер стоял в аллее, выстрелил в него из-за куста.
-- Да ну! -- с воодушевлением воскликнул лорд Эмсворт, но потом благоразумно добавил: -- Какой ужас!
Наступило молчание. Лорд Эмсворт взял в руки ружье и с любопытством его осмотрел.
-- Паф! -- сказал он, прицеливаясь в бюст Аристотеля на книжной полке.
-- Не играй с этой штукой, Кларенс! Она может оказаться заряженной.
-- Не может, если Джордж только что выстрелил в Бакстера. Нет, -сказал лорд Эмсворт, нажимая на курок, -- оно не заряжено.
На минуту он впал в задумчивость. Им стало овладевать странное чувство. В душе его зазвучали дальние отголоски его буйного детства.
-- Боже мой, -- пробормотал лорд Эмсворт, -- я не держал такого ружья в руках с самого детства. У вас была когда-нибудь такая штука, Бидж?
-- Да, милорд, когда я был мальчиком.
-- Господи, если мне не изменяет память, сестра Джулия как-то одолжила у меня ружье, чтобы выстрелить в гувернантку. Ты помнишь, Конни, как Джулия стреляла в гувернантку?
-- Не болтай чепухи, Кларенс.
-- Это не чепуха. Она в нее попала. К счастью, в то время женщины носили турнюры. Бидж, вы разве не помните, как моя сестра Джулия стреляла в гувернантку?
-- Этот инцидент, скорее всего, произошел до моего прибытия в замок.
-- Вы свободны, Бидж, -- сказала леди Констанция. -- Я настоятельно прошу тебя, Кларенс, -- продолжала она, когда дверь за дворецким закрылась, -- никогда не говори подобных вещей в присутствии Биджа.
-- Но Джулия в самом деле стреляла в гувернантку.
-- Если это и так, нет нужды исповедоваться в этом перед дворецким.
-- Как же звали эту гувернантку? Мне кажется, что ее имя начиналось с буквы...
-- Оставь в покое ее имя или с чего оно там начиналось. Скажи мне про Джейн. Я видела, как она выходила из библиотеки. Ты с ней поговорил?
-- О да. Я с ней поговорил.
-- Я надеюсь, ты проявил твердость?
-- Да-да, я был очень тверд. Я сказал: "Джейн..." Но послушай, Конни, черт возьми, не слишком ли сурово обращаемся мы с девочкой? Ведь мы не хотим, черт побери, разрушить счастье всей ее жизни?
-- Я знала, что она обведет тебя вокруг пальца. Но запомни, ты не уступишь ей ни дюйма.
-- Но этот парень, по-моему, очень подходящий. Один из Аберкромби и все такое прочее. Он хорошо проявил себя в крестовых походах.
-- Я не позволю, чтобы моя племянница выходила за человека без гроша в кармане.
-- Ты знаешь, она не хочет выходить за Роугейта. Никто ее не заставит. Она сказала, что не вышла бы замуж за Роугейта, если бы даже она была единственной девушкой в мире, а он -- единственным мужчиной.
-- Меня не интересует, что она сказала. И я больше не желаю дискутировать на эту тему. Сейчас я пришлю к тебе Джорджа, чтобы ты с ним серьезно поговорил и дал хороший нагоняй.
