Торанага улыбнулся.
- Интересно, - заметил он.
Оми поклонился и передал завернутую голову одному из своих людей, а сам прошел между лошадьми и самураями в дальний конец двора.
- Ах, госпожа, - церемонно обратился он к Кику. - Я так рад видеть вас здоровой и счастливой.
- Я со своим господином, Оми-сан, а он здоров и доволен. Как могу я не быть счастливой?
- Сайонара, госпожа.
- Сайонара, Оми-сан. - Она поклонилась, осознав теперь, что все кончилось, - раньше она этого не осознавала. Появилась слеза. Кику смахнула ее и еще раз поклонилась ему вслед.
Она смотрела, как он идет широким, уверенным шагом, и чуть не зарыдала, сердце ее готово было разорваться, но потом, как всегда, она услышала добрый, мудрый голос и так много раз произносившиеся слова: "Почему ты плачешь, дитя? Мы, дамы Плывущего Мира, живем одним моментом, отдавая все наше время радостям от цветения вишни, снега, листьев вяза, звуков сверчка, от красоты луны, ее роста, и убывания, и нового рождения, от пения наших песен, питья чая и саке, ощущения благовонии и прикосновений шелка, от ласк для удовольствия и плавания, всегда плавания. Слушай, дитя: никогда не печалься, всегда плыви, как лилия на быстрине потока жизни. Как тебе повезло, Кику-сан, ты принцесса Юкью, Плывущего Мира, - плыви, живи мгновением... "
Кику смахнула вторую слезинку - последнюю. "Глупая девочка, зачем плакать? Не плачь! - приказала она себе. - Ты так невероятно удачлива! Ты наложница самого крупного дайме, хотя и очень незначительная, неофициальная, но какое это имеет значение - твой сын родится самураем. Разве это не замечательный подарок? Разве предсказатель не обещал такого необыкновенного счастья, в которое невозможно поверить? Если ты должна плакать, то есть более важные вещи. О семени, росшем в твоем чреве, которое изгнал тот отвар со странным вкусом. Но почему ты плачешь об этом? Это было только "оно", а не ребенок, да и кто был его отец? Если честно? "
- Я не знаю, не наверняка, Дзеко-сан, прошу меня извинить... Мне кажется, что отец - мой господин, - вымолвила она наконец - ей очень хотелось сына-самурая.
- Ну а если ребенок родится с голубыми глазами и светлой кожей, а? Посчитайте дни.
- Я считала и считала... О, как я считала!
- Тогда будьте честны сами с собой. Извините, но и ваше и мое будущее зависит от вас. У вас впереди еще много лет, чтобы рожать детей. Вам ведь только восемнадцать. Лучше быть полностью уверенной.
"Да, - снова подумала она, - как вы мудры, Дзеко-сан, и как глупа и очарована была я. Это было только "оно"... И как мы, японцы, зная, что ребенок - не настоящий ребенок, пока ему не исполнится тридцать дней. Тогда его дух укрепляется в теле и окончательно определяется его карма. О, как мне повезло! И я хочу сына, и еще одного сына, и еще одного сына, и совсем не хочу девочку... Бедные дочки! О боги, благословите предсказателя, и благодарю вас, благодарю вас за мою карму, за то, что меня любит великий дайме, что мои сыновья будут самураями... О, пожалуйста, сделайте меня достойной такого суда... "
- В чем дело, госпожа? - маленькая Суйсе испугалась радости, что прямо струилась с лица Кику. Кику удовлетворенно вздохнула.
- Я думала о прорицателе, о моем господине и моей карме... И прямо плыла, плыла...
Она прошла дальше в сад, закрываясь от солнца ярко-красным зонтиком, она разыскивала Торанагу. Он почти полностью был закрыт от нее самураями, лошадьми и соколами, но она все же увидела его на веранде: он пил чай перед склонившейся в поклоне Фудзико. "Скоро наступит моя очередь, - решила она. Может быть, сегодня вечером мы сможем зачать нового Это. О, пожалуйста!.. " Успокоившись, Кику вернулась к игре.
За воротами Оми сел на лошадь и поскакал со своими телохранителями все быстрее и быстрее... Скорость освежала и очищала его, едкий запах лошадиного пота радовал. Он не оглянулся на нее, в этом не было необходимости. Он знал, что бросил к ее ногам страсть, какой у него больше не будет, все, что любил в этой жизни... Он уверен: никогда больше не будет у него новой страсти, того экстаза при соединении душ, который воспламеняет мужчину и женщину... Но это его не огорчало. "Напротив, - с неожиданной холодной ясностью понял он. - Я благодарен Торанаге - он освободил меня от этого рабства. Теперь меня ничто не связывает. Ни отец, ни мать, ни Кику... Теперь я тоже могу быть терпеливым. Мне двадцать один год, я почти дайме Изу, мне еще предстоит завоевать весь мир... "
- Да, господин? - Фудзико готовилась слушать Торанагу.
- Вы должны ехать отсюда прямо в Анджиро. Я решил заменить надел земли для Анджин-сана - Иокогаму на Анджиро. Двадцать ри в каждом направлении от деревни, с годовым доходом четыре тысячи коку. Вы получите дом Оми-сана.
- Можно мне поблагодарить вас от его имени, господин? Извините, я правильно поняла, что он еще не знает об этом?
- Нет. Я скажу ему сегодня. Я приказал ему построить другой корабль, Фудзико-сан, вместо уничтоженного, и Анджиро будет идеальным местом для строительства, намного лучше Иокогамы. Я договорился с Дзеко, что ее старший сын будет прорабом у Анджин-сана. Все материалы, строители будут оплачены из моей казны. Вы должны помочь ему организовать управление этим делом.
- О, господин, - она сразу посерьезнела, - у меня осталось так мало времени для Анджин-сана...
- Я найду ему другую наложницу - или жену. Фудзико посмотрела на него, глаза у нее сузились. Немного помолчав, она сказала:
- Чем я могу помочь?
Торанага спросил:
- Кого бы вы предложили? Я хочу, чтобы Анджин-сан был доволен. Довольный человек работает лучше.
Фудзико старалась собраться с мыслями. "Кто может сравниться с Марико-сама? " Она улыбнулась.
- Господин, нынешняя жена Оми-сана, Мидори-сан. Его мать ненавидит ее, как вы знаете, и хочет, чтобы Оми развелся. Извините, но у нее такие удивительно плохие манеры, что она заявила об этом даже мне. Мидори-сан прелестная женщина и очень умна.
- Вы думаете, Оми хочет развестись? - Еще один кусок головоломки встал на место.
- О нет, господин, я уверена - он не хочет. Какой мужчина хочет слушаться своей матери? Но это наш закон - ему придется развестись при первом же слове родителей. Даже при том, что у его матери очень плохой характер, она, конечно, знает, что для него лучше подходит. Простите, я хочу быть точной в этом важном деле. Конечно, я не хотела сказать ничего оскорбительного, господин, но сыновний долг перед родителями - краеугольный камень нашего закона.
Торанага обдумывал эту новую мысль, как будто удачную.
- А Анджин-сан? Как он отнесется к Мидори-сан?
- О, господин, если вы прикажете ему жениться... то плохо. Но, прошу прощения, вам нет необходимости ему приказывать.
- Как так?
- Лучше всего... придумать способ, чтобы он сам об этом задумался. А Оми-сану вы, конечно, просто прикажете.
- Конечно. Вы одобряете Мидори-сан?
- О да. Ей семнадцать лет, ее сын - здоровый мальчик, она из хорошей самурайской семьи... родит Анджин-сану прекрасных сыновей. Я думаю, родители Оми-сана будут настаивать, чтобы Мидори отдала своего сына Оми-сану. Если нет - Анджин-сан усыновит его. Я знаю, мой господин симпатизирует ей Марико-сан поддразнивала его ею. Она очень благоразумная, умная. О да, с ней он будет в безопасности. Ее родители умерли - некому препятствовать ее браку с Анджин-саном.
Торанага обрадовался этой идее. "Я, конечно, огорчу Оми, - подумал он. - Молодой Оми слишком легко станет занозой у меня в боку. Ну, тогда я сам ничего не буду делать, чтобы устроить развод Мидори. Отец Оми изъявит совершенно четкое последнее желание, перед тем как совершит сеппуку... Жена его, конечно, настоит: последнее и важное, что сделает он на этой земле, добьется, чтобы сын его правильно женился. Мидори будет разведена через несколько дней... "
- А если не она, Фудзико-сан? Что вы скажете о Кику-сан? Фудзико уставилась на него:
- О, прошу прощения, господин, вы хотите отказаться от нее?
- Я могу это сделать. Так что вы скажете?
- Думаю, Кику-сан может стать идеальной неофициальной наложницей, господин. Она такая красивая и умная... Я понимаю, что она хороша для многих обычных людей... Но извините, пройдут еще годы, прежде чем Анджин-сан сможет получать удовольствие от ее редких талантов - пения, танца, ума... А как жена... - Одним тоном она подчеркивала свое полное неодобрение. - Дамы Плывущего Мира обычно не подготовлены так, как... другие, господин. Их таланты проявляются в другом... Быть ответственным за финансовое положение, вообще за дела самурайского дома- этому не научишься в Плывущем Мире.
- А она может научиться?
Фудзико долго колебалась, что ответить.
- Идеалом для Анджин-сана была бы жена Оми, Мидори-сан, и Кику-сан - в качестве наложницы.
- Могли бы они научиться жить со всеми его... э-э... необычными привычками?
- Мидори-сан - самурай, господин. Это будет ее долгом. Вы прикажете ей. Кику-сан - тоже.
- Но не Анджин-сану?
