Фульвия
Уж столько гор златых сулили мне,
Что слушать надоело обещанья.
Курий
Когда увидишь ты, как потекут
Рекой богатства, твой ларец минуя,
Как в рабство будут продавать на рынке
Сенаторов и жен их горделивых,
Как их сады и виллы конфискуют,
Как вынесут их утварь на торги
И в землю дрот воткнет над ней глашатай,*
Когда ты не получишь ничего
Иль меньше, чем надеялась, когда
Став старой, на подушке одинокой
Ты будешь пальцы тощие ломать,
Ты пожалеешь, что тобой из дома
Любовник изгнан был.
(Уходит.)
Фульвия
Живее, Галла,
Верни его.
Галла уходит.
Себя ведет он странно.
Он что-то знает. Выпытать должна я
Секрет.
Курий возвращается.
Курий
Ну что, сменила гнев на милость?
Фульвия
Мне и самой смешны мои капризы.
Но не сердись: ведь голубки всегда
Клюют друг друга перед поцелуем.
Курий
Как я доволен! Пусть порой ты зла,
Моя любовь; от этого лишь слаще
Потом твои лобзанья.
Фульвия
Ты же видишь,
Как я тебе стараюсь угодить.
Ты думаешь, что не принес подарка
И этим рассердил меня? Нет, нет.
Отбрось такие мысли, если любишь.
Курий
Клянусь душой, я так тебя люблю,
Что жажда мщения во мне слабее
Желания тебя счастливой сделать.
Фульвия
Я счастлива, когда ты говоришь
О близкой мести, ибо покоряет
Меня твоя решительность сильней,
Чем все посулы. Доблесть мне дороже,
Чем женщине - ее краса и платья;
Ее люблю я больше, чем себя.
Дай мне тебя обнять. Но что за средства
Избрал ты для осуществленья мести?
Расскажешь ли ты мне, каков твой план?
Курий
Да, если будешь ласковой.
Фульвия
О, буду!
Курий
И поцелуешь?
Фульвия
Поцелую крепче,
Чем створки может раковина сжать.
Курий
И жарко?
Фульвия
Так, что губы опалю.
Курий
Раз или два?
Фульвия
Так часто я засею
Твои уста лобзаньями, что жатвы
Тебе не снять. Ну, что же вы решили?
Курий
Теперь светла ты, Фульвия моя,
Как имя светлое твое.*
Фульвия
Скажи мне,
Что вы решили, Квинт, любимый мой.
Курий
Как властны звуки слов твоих над сердцем!
Какая в них гармония! Я вижу,
Чувствительней ты к ласкам, чем к угрозам.
Жжет женщина огнем, когда сурова,
И ясный свет струит, когда нежна.
Фульвия
Ты долго будешь от меня таиться?
(Ласкается к Курию.)
Курий
Поверь, все мысли и мечты мои
Лишь о тебе.
Фульвия
Скажи, что вы решили?
Курий
Что консулом стать должен Катилина.
Ты хочешь знать подробности?
Фульвия
Конечно.
Курий
Я их на ложе расскажу. Идем.
Рим будет обречен на разграбленье.
Ждет слава нас, а родину - паденье.
Уходят.
Появляется хор.
Хор
Марс, сын Юпитера, чья сила
Хранила Рим со дня, когда
Дыханье в Риме навсегда
Десница брата угасила,
Своих детей не покидай
И злонамеренным смутьянам,
От алчности и крови пьяным,
Наш город погубить не дай.
Двух консулов нам выбрать надо.
О, просрети, наставь народ!
Пусть к власти он не приведет
Тех, для кого мятеж - отрада.
Пусть те, кому мы отдадим
Бразды правленья на год ныне,
Известны станут не гордыней,
А светлым разумом своим.
Пускай они добьются сана
Лишь бескорыстьем, прямотой,
Отвагою и простотой,
Без взяток, подкупа, обмана;
Пускай они горой стоят
За истину, закон и право;
Пускай ни страх, ни льстец лукавый
От правды их не отвратят,
Чтоб, восхваляя их деянья,
Любой бедняк воскликнуть мог:
"Вот те, кто не себя берег,
А граждан честь и достоянье";
Чтобы, как Брут в былые дни,*
Они отечеству служили;
Чтобы не год, а вечность жили
В народной памяти они;
Чтоб, как Камилл * и Сципионы,*
Важнее всех наград и благ
Они считали каждый шаг,
Во имя родины свершенный;
Чтобы, ревнуя лишь о ней
И заняты лишь общим делом,
Они верны душой и телом
Ей были до скончанья дней.
Такие люди в непогоду
Из рук не выпустят руля
Им вверенного корабля
И счастье принесут народу.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Марсово поле.*
Входят Цицерон, Катон, Катул, Антоний, Красс, Цезарь, ликторы и народ.
Цицерон
Высокий сан для человека - бремя,
Чью тяжесть вдвое умножает зависть.
Сулит он много больше огорчений,
Чем радостей носителю его,
Которому ошибок не прощают
И за успех хвалу не воздают.
О римляне, я знаю, как нелегок
Груз почестей, мне выпавших на долю,
Но говорю о нем не потому,
Что отклонить хочу доверье ваше,
Которое лишь милостью бессмертных,
А не достоинствами Цицерона,
Став консулом, я объяснить могу.
Нет у меня ни погребальных урн,
Ни восковых изображений предков,*
Ни бюстов их с отбитыми носами,
Ни вымышленных родословных древ,
Чтоб приписать себе чужую славу
И ваши голоса заполучить.
Я прозван в Риме выскочкой, а вы
Меня высоким званием почтили,
Чем добродетели открыли путь.
К той должности, которая давалась
Знатнейшим из сынов отчизны нашей,
К которой никогда до этих пор
Допущен не был человек из новых.
А я чуть лет положенных достиг,*
Чуть выставил свою кандидатуру
И сразу же был вами предпочтен
Соперникам моим высокородным.
Красс
(тихо Цезарю)
Теперь понес!
Цезарь
(тихо Крассу)
Бахвал!
Цицерон
Мне возвестили
Вы не подсчетом голосов бесстрастным,
А радостными кликами, что я
Угоден всем без исключенья трибам.
Я этим горд и приложу все силы,
Весь ум, всю волю, чтоб решенье ваше
Одобрили и сами вы, и те,
Кто мне завидует. Двойную цель
Я ставлю: в вас раскаянья не вызвать
И не навлечь на вас упреки их,
Затем что вам припишут каждый промах,
Который я свершу. Но я клянусь
Так выполнять свой долг, чтоб не винила
Вас в прегрешеньях консула молва,
И не щадить себя на службе Риму,
Чтоб, коль меня постигнет неудача,
Краснел бы за нее не я, а боги,
Чьим попущеньем вызвана она.
Цезарь
(в сторону)
Хотя и сам он человек из новых,
Для нас такая откровенность - новость.
Цицерон
Известно мне, что принимаю власть
Я в смутное и горестное время,
Когда беды ждет честный человек
И на успех надеются злодеи.
Известно мне, что зреют заговоры
И ходят слухи, сеющие страх.
Красс
(в сторону)
Не будь их, мы бы сами их пустили.
Цицерон
Я знаю, наконец, что лишь опасность,
Смирив высокомерье римской знати,
Сегодня мне на выборах открыла
Путь к сану консула.
Катон
Марк Туллий, верно:
Мы все нуждались в доблести твоей.
Цезарь
Катон, ты Цицерона лестью портишь.
Катон
Ты, Цезарь, завистью себе вредишь.
Народ
Катон, твой голос - это голос Рима.
Катон
А голос Рима - это голос неба!
Ты им к рулю поставлен, Цицерон.
Так докажи, что ты - искусный кормчий.
Любой сумеет править кораблем,
Когда на море штиль. Но тот, кто хочет
Командовать им в плаванье опасном,
Обязан знать, какие паруса
В погожий день, какие - в бурю ставить;
Где дрейфовать с течением попутным;
Где обходить утесы, рифы, мели;
Как в трюме течь найти и устранить
И как бороться с буйными ветрами,
Что обнажают киль и к небесам
Корму возносят. Лишь тогда он вправе
На званье рулевого притязать.
Цицерон
Ни рвенья, ни усилий не жалея,
Я постараюсь быть подобным кормчим
Не только этот год - всю жизнь; а если
Он будет в ней последним, значит, боги
Судили так. Но и тогда я Риму
Сполна отдам остаток сил своих
И, умерев, бессмертен буду вечно.
Лишь себялюбец мерит жизнь по дням.
Кто доблестен, тот счет ведет делам.
Народ
Идем, проводим консула до дома.
Цицерон, Катон, часть ликторов и народ уходят.
Цезарь
Как люб он черни!
Красс
Тучею плебеи
За ним валят.
Цезарь
С Катоном во главе.
Красс
А на тебя, Антоний, и не взглянут,
Хоть ты такой же консул, как и он.
Антоний
Да что мне в том!
Цезарь
Пока он торжествует
И отдыхает, следует обдумать,
Зачем он намекал на заговоры.
Катул
Кай Цезарь, если слух о них не ложен,
Нам будет нужен Цицерон, как страж.
Цезарь
Слух! Неужель, Катул, ты веришь слухам?
Ведь Цицерон их сам же раздувает,
Чтоб убедить народ в своих заслугах.
Стара уловка! Все любимцы черни
Творят чудовищ призрачных и с ними
Потом в борьбу вступают, чтоб придать
Своим приемам грязным благовидность.
Ну как актер, играя Геркулеса,
