- Но если вы ее не видите... - начал я.
- Погодите, - перебил меня он, - я еще приглашу фотографов из студии "Макс фэктор", пусть ее снимают, это будет подлинная красота, да еще в цвете, понимаете? Это будет... - повторил он и вдруг запел первые строчки американского гимна. - Я думаю, патриотизм здесь вполне уместен. - Продолжая петь, он направился к сараю, и до конца дня оттуда доносился стук молотка.
На следующий день, занимаясь утренним туалетом, я случайно выглянул в окно и увидел, что от берега отчаливает лодка. На веслах сидел Дэнни, Раймер пристроился на носу, а на корме покачивались две немыслимых и огромных клетки-западни. Я окликнул мужчин. Раймер махнул мне рукой, и они поплыли к острову.
Вечером, возвращаясь в гостиницу, я увидел, что лодка уже на берегу, и прибавил шагу: как там Раймер?
Я застал его в баре, он был мрачен, перед ним стоял стакан с изрядной порцией виски.
- Что случилось? - спросил я.
- Не спрашивайте меня, что случилось, - отрывисто бросил он. Потом смягчился: - Ладно, скажу. Боюсь, эта маленькая леди хочет натянуть мне нос, и мне это не нравится.
- Что же она сделала? - спросил я.
- Я велел Дэнни высадить меня на острове, - продолжал он, - а самому отплыть и ждать неподалеку от берега, чтобы она не очень стеснялась. Я расставил свои клетки, приманки, зашел за скалу и принялся ждать. Скоро птицы прилетели, давай кружить да пикировать, и все на скорости - прямо цирковой номер, загляденье, ну и моя красавица в середине, знай себе хлопает вовсю крылышками, чтобы от остальных не отстать. Ну, увидели они мои ловушки, обороты сразу скинули. И она, вижу, заинтересовалась.
- Ну, ну, дальше, - подбодрил его я.
- Что ж, - продолжал он, - подлетели они сначала к маленькой ловушке, верхний левый голубь шасть внутрь, собрал зернышки и принялся кормить остальных.
- Черт побери! - воскликнул я.
- Потом, - рассказывал он, - они перебрались к большой клетке, залетает туда моя танцовщица, берет часики в клювик, пускается с ними, если так можно выразиться, в пляс, и выбрасывает их с утеса в море прямо у меня на глазах. Как вам это нравится?
- Сурово она вас, - посочувствовал я.
- Как можно так не считаться с человеком! - воскликнул он и хлопнул кулаком по столу. - Если эта дамочка полагает, что Томас П. Раймер позволит ей вот так над собой издеваться... Хозяин, налейте еще.
- Ну и забудьте о ней, пусть себе летает, - посоветовал я.
- Как я могу о ней забыть? - Я бы отдал ей весь мир. И еще отдам. Но должна она внимать голосу разума! Ничего, я ее заставлю себя выслушать. Главное, чтобы она оказалась на расстоянии вытянутой руки, тогда все! Хозяин, велите отнести бутылку этого вашего самогона ко мне в номер. Хочу посидеть и как следует подумать. Спокойной ночи, приятель. Собеседник я сейчас все равно никудышный. Она пробудила во мне пещерного человека, вот что. Не подумайте, что я строю из себя какого-нибудь шейха, но эта ирландская чудо-дамочка должна знать: натягивать нос истинному американскому бизнесмену ей никто не позволит! Спокойной ночи!
Почти всю ночь я слышал, как он топает по своей комнате. Заснул я поздно, спал крепким сном и пробудился, когда день уже разгулялся по-настоящему. Я спустился вниз и стал искать моего нового знакомца.
- Где мистер Раймер? - спросил я Дойла.
- Одному Богу известно, - ответствовал он. - Вы не слышали, как он раскричался под утро, когда еще только светало?
- Что? - удивился я.
- Я проснулся, - сказал Дойл, - и услышал, как он что-то бормочет. И вдруг как завопит: "Разрешение на брак! Тут она никуда не денется!" Потом вмиг смолк, будто ничего не было, и я снова бухнулся спать. А утром спустился - его уж нет. И машины его нет. А на стойке бара записка: "Уехал на несколько дней".
- Он отправился в Голуэй, - предположил я. - За этим разрешением, черт бы его подрал!
- Весьма возможно, - согласился Дойл. - Вот беда-то, прости Господи.
Действительно, через несколько дней меня разбудил звук подъехавшей машины. Выглянув в занимавшийся день, я узнал впечатляющие очертания громадного американского "родстера" - машины Раймера. Когда пришло время завтрака, я поспешил вниз, сгорая от желания поговорить с ним.
В коридоре мне встретился Дойл.
- Ну что, мистер Раймер вернулся? - спросил я.
- Вернулся, - сказал Дойл. - И снова уехал.
- Уехал? Куда?
- Наверное, на остров, - предположил Дойл. - Он, должно быть, прикатил сюда ночью и сразу же взял лодку. Я послал Дэнни, чтобы одолжил другую лодку, у рыбака Мерфи. Велел ему грести прямо на остров, пусть посмотрит, не случилось ли там чего с этим бедолагой-джентльменом.
Бинокля в гостинице не было. Мы ждали, не находя себе места, и наконец узрели Дэнни - он греб в одолженной лодке, а на буксире тащил другую. Вторая лодка была пуста.
- Ты его не нашел? - прокричал Дойл.
- Ни слуху ни духу, - сказал Дэнни, закрепляя нос лодки. - Эта голубка, на которую ему вздумалось охотиться, была ангелица небесная, уж я знаю. Вот и исчез бедняга без следа.
- Может, он упал с утеса? - предположил я.
- Я видел голубей, - сказал Дэнни, покачав головой. - Четверых, сидели порознь на кусточках вокруг места, где мы их первый раз увидели, сидели и горевали.
- А голубка? - спросил я.
- Несчастная птаха лежала на траве, в середине, сказал Дэнни. - Со свернутой шеей.
ПРАВИЛЬНЫЙ ШАГ
Перевод. Харитонов В., 1991 г.
Молодой человек, до чрезвычайности бледный, вышел на середину Вестминстерского моста, взобрался на парапет. Смуглый джентльмен лет на несколько старше его, в вечернем костюме, с алой гвоздикой в петлице, в шотландской пелеринке, с моноклем в глазу и маленькой эспаньолкой, словно вылепился из воздуха рядом и ухватил его за лодыжку.
- Пусти ты, черт, - запыхтел кандидат в самоубийцы, выдирая ногу и брыкаясь.
- Слезайте, - сказал незнакомец, - и пристраивайтесь ко мне, иначе вон тот полисмен, что направляется в нашу сторону, вас заберет. А так - мы приятели, один захотел испытать острое ощущение, другой его подстраховал, чтоб не свалился.
Если в Темзу молодой человек только что рвался, то к тюрьме он питал большую неприязнь. Посему он зашагал с незнакомцем в ногу и, улыбаясь (рядом уже был бобби), сказал: - Какого черта! Вам своих дурацких забот не хватает?
- Дорогой мой Филип Вествик, - отвечал тот, - вы и есть моя самая большая забота.
- Да кто вы такой? - раздраженно вскричал молодой человек. - Я вас знать не знаю. Как вы пронюхали мое имя?
- А меня осенило, - ответил спутник, - осенило ровно полчаса назад, когда вы приняли свое опрометчивое решение.
- Не представляю, как это может быть, - сказал Филип, - И не интересуюсь.
- Влюбленные, - сказал спутник, - вас ничем не удивишь. Любит-не любит, вот и весь ваш интерес.
- Откуда, - закричал бедный Филип, - вы знаете, что я из-за этого?!
- Знаю и еще много забавных вещей знаю, - ответил тот. - Как вам покажется, если я напомню, что не далее как месяц назад, обретаясь, по-вашему, в раю, а попросту говоря - в объятьях своей Миллисент, вы ощутили привкус смертной тоски, увидев ее затылок, и возжелали, чтобы на ее месте оказалась брюнеточка из чайной на Бонд-стрит? И вот вы на грани самоубийства из-за того, что Миллисент бросила вас, хотя брюнеточка - и вы это знаете - никуда не девалась с Бонд-стрит. Что вы на это скажете?
- Вам, наверное, невдомек, - сказал Филип, - что мужчина одно чувствует, когда девушка обнимает, его, и совсем другое - когда она обнимает другого. А в остальном вы дьявольски проницательны.
- Как положено, - ухмыльнулся тот, и тут Филип смекнул, что угодил в попутчики к самому Дьяволу.
- Что вы затеваете? - спросил он, замедляя шаг. С самым доброжелательным видом Дьявол предложил ему сигарету.
- Надеюсь, она без травки? - спросил Филип, подозрительно обнюхивая сигарету.
- Помилуйте, - усмехнулся Дьявол. - Неужели вы полагаете, что я стану прибегать к таким средствам, дабы прибрать вас к рукам? В моем распоряжении разум. Не угодно огня? - Он протянул средний палец, и от его подушечки сигарета сразу раскурилась.
- Знаем мы, куда нас заводил ваш разум, - сказал Филип. - У меня нет ни малейшего желания заработать себе вечное проклятье.
- А что же еще вы ожидали, - сказал Дьявол, - когда обдумывали самоубийство?
- Не вижу в этом греха, - ответил наш герой.
- И щенок не видит греха в том, что растерзал хозяйскую туфлю, парировал Дьявол. - Однако его наказывают.
- Ерунда все это, - стоял на своем Филип.
- Что же, следуйте за мной, - сказал Дьявол и привел его в "Веселый базар" неподалеку от Тоттнем-Корт-роуд. Порядочное число отпетых негодяев играло там в азартные игры; другие, уткнувшись в стереоскопы, разглядывали сцены парижской ночной жизни. Третьи очищали чужие карманы, налаживали определенные отношения с постоянными посетительницами, бранились и сквернословили.
На все эти безобразия Дьявол взирал примерно так, как ласкает взором свой ухоженный садик хозяин, которому по дороге домой намозолили глаза полевые маки и васильки. Совсем как садовник, притронулся к фуражке швейцар; Дьявол ответил на приветствие, достал ключ, подвел Филипа к дверце в стене, открыл - там был маленький персональный лифт.
