договорились сегодня встретиться?
Она как-то странно на меня взглянула
— Встретится? Ах, да! Напомни, пожалуйста. — С неподдельным удивлением лениво протянула она.
Порой меня раздражала её забывчивость и томность, но сегодня я был в хорошем настроении, поэтому еще раз сказал ей, когда и где.
Она явилась ко мне на квартиру, на ней было прелестное белое платье, с воланами и оборками и она имела образ воздушной феи. Холодно-равнодушное выражение лица, спокойная поза, лишенная открытости и кокетства. Она присела рядом со мной. Поддаваясь страшно охватившему меня волнению, я произнес:
— Ада…Дельфи!
— Да? — безразлично протянула она.
— Я люблю тебя, Адельфина! — продолжал я. Но увидел в её глазах помимо равнодушия, какое-то странное выражение. Поддавшись очарованию этой странной девушки, я сжал её в своих объятьях.
Она улыбнулась, и я припал к ней и поцеловал. Её губы были такие яркие, свежие, такие манящие!
— Дельфи, я люблю тебя! Я так люблю тебя. Будь моей! Ты будешь? Будешь? — иступлено говорил я, покрывая её лицо поцелуями.
Внезапно дверь распахнулась и на пороге появилась… Дельфи?
Или Ада? Боже мой, кто это? Я выпустил Дельфи шатаясь, шагнул к двери. Боже! Неужели эта девушка, с горящим от гнева лицом, с глазами, метавшими молнии — эта девушка… Страшная, но единственная возможная догадка пронзила меня. Прерывающимся голосом, с перекошенным лицом я вскричал:
— Ада! Прости,… я не знал!
— Не знал? — гневно проронила она. Ада Элфорд была похожа сейчас на разгневанную богиню. А Дельфи Элфорд, её сестра-близнец, сидела неподвижно, от ужаса её лицо, белое, как снег, побелело еще больше.
— ТЫ! Тварь! Гадина! И ты знала! Ты знала, что я люблю его и позволяла себе такое?! — закричала разъяренная Ада, едва ли не кидаясь на сестру.
— А какое ты право вообще имеешь кричать на меня? Да, я знала! Да знала! Но ведь я первая познакомилась с мистером Уошберном! Он любит меня, меня, а не тебя.
Ада посмотрела на меня. В её глазах помимо ярости была и грусть.
— И это ты говорил мне, что любишь меня? Значит, ты обманывал меня? — звеневшим от слез голосом произнесла она.
— Да. Я обманывал тебя, обманывал твою сестру. И обманывал себя.
Прости, Ада. Но я действительно не знал.
— И во всем виновата ты, ты, тварь! — заорала Ада и, бросившись на сестру, начала её избивать, царапать, драть за волосы. Она была похожа на разъяренную кошку. Мне было противно смотреть на это. Я отбил у неё полубесчувственную Дельфи сказал Аде каким-то чужим голосом:
— Немедленно прекратите это представление! Поезжайте домой. Я вызову для вашей сестры врача — у неё разбит лоб. Потом пришлю экипаж. Вашу сестру отвезут домой, но для начала вам самим следует успокоиться. Поезжайте.
Я думаю, вы понимаете, что все кончено. Я не могу делить себя между двумя девушками, к тому же — сёстрами. Прощайте.
На прощание она посмотрела на меня взглядом затравленного зверя.
Вскоре я уехал из города. Ады-Дельфины для меня больше не существовало. Я любил именно Аду-Дельфину, одну девушку, а не отдельно Аду или отдельно Дельфи. Но с тех пор, как я увидел, каким взглядом смотрела Дельфи на сестру, с тех пор, как увидел, как Ада в порыве ярости избивает Дельфи — именно в эти мгновения портрет Ады-Дельфи порвался на две половины. Прекрасной, двусторонней девушки уже не было. Остались две разные, но как две капли воды похожие девушки. Страстная, яркая Ада — и томная, нежная, но такая странная Дельфи…
