Глава 24
- Это платье… - бросаю выразительный взгляд на Игната, а Соня толкает его локтем в живот, - тебе очень идет!
- Конечно идет! Анечка у нас красавица! - воркует подруга. Теперь я уже могу так ее называть. За последнее время мы и правда очень сдружились. - Тем более я над этим макияжем пол дня колдовала.
- Какой макияж? Она разве накрашена?
- Хороший макияж и должен быть незаметен, - дуется Соня, - а ты что хотел бы идти с девушкой с малиновыми тенями на глазах?
- Я бы предпочел идти с девушкой, у которой нет в животе ребенка!
- У тебя слишком высокие требования, - шучу, но никто не смеется.
А я замечаю, как Соня губу поджимает. Отворачивается. Глаза прячет. И на сердце так неспокойно становится. Но расспрашивать в чем дело некогда. Мы, итак, почти опаздываем. К тому же я волнуюсь до жути. До трясущихся кончиков пальцев. А в животе так крутит, будто там не ребёнок, а черная дыра засасывающая галактике.
- Простите! Мне надо выйти!
К туалету несусь. Слышу позади горестное бормотание Игната.
- Почему я должен идти куда-то с беременной? Вдруг она снова в обморок грохнется или ее на меня вырвет!
- То есть если девушка беременна, то значит от нее одни проблемы? - заводится с пол-оборота Соня.
- Конечно!
- Козел!
Удаляющийся стук каблучков по полу последнее что слышу перед тем, как дверь в уборную закрываю. От нервного напряжения меня и правда пару раз в кабинке выворачивает. Но зато легче становится. Правда ненадолго. Но мне главное начало вечера продержаться.
Когда выхожу Сони уже и след простыл. А Игнат мрачный как туча. Даже страшно с ним заговаривать. Не то что в одну машину садиться. Но приходится. В конце концов я всю эту кашу заварила. Поздно сдавать назад.
Доезжаем до места в полном молчании. Игнат несколько раз звонит. Я даже знаю кому. Но Соня не берут трубку. Обиделась на его слова про беременных? Интересно почему? Сама ведь еще недавно была такого же мнения.
Игнат матерится и бьет телефоном об руль.
- Аппарат то в чем виноват? - возмущаюсь, - может просто признаешься уже ей?
- Ты ко мне в психологи личные что ли нанялась? - грубит, - образование то хоть имеется?
- Чтобы понять это, не нужно быть психологом.
- Это? Что?
- То что ты ее любишь!
- Бред!
Он отшвыривает телефон на заднее сидение. Чертыхается. И ползет за ним обратно. А мне даже легче становится. Я немного переключаюсь. Сбрасываю напряжение, достигшее, кажись, высшей отметки. Что помогает лучше всего не думать о своих проблемах? Конечно чужие.
Но Игнат возвращает меня с небес на землю.
- Ладно. Пойдем. Это важный вечер. Надо будет облизывать инвесторов. Есть там один особенно скользкий тип. Рокот. Ты готова?
- Я что должна буду его облизывать?
Игнат ржет как дурак.
- Ты, Аня, конечно, милашка. Но, во-первых, не в его вкусе. Он длинноногих любит. Во-вторых, беременная. А, в-третьих…
- Что тебе моя беременность то далась? - перебиваю, так и не услышав, что же там, в-третьих, - это не болезнь, между прочим.
- Не люблю весь этот головняк с детьми, - признается, - не понимаю. Да и не нужно мне все это.
- Ты что и жениться не собираешься?
- Нет. Это исключено. Мне примера отца хватило. Брак не для меня.
Уже снова рот открываю. Хочу спросить. А как же Соня? Но не спрашиваю. И хотя за подругу очень обидно. Но не мое это дело. И я не должна вмешиваться. Хотя, с ней может и поговорю на эту тему. Но позже. А сейчас своих проблем хватает.
Кстати о них…
Мы тормозим на парковке, где уже много машин. Я в куртке, просторном платье и сапогах, потому что вечер. И холодно. И я беременна, вообще-то. Нужно заботиться о своем здоровье, а не щеголять пятой точкой. Еле выбираюсь из машины.
На голове объемная прическа. Что с моими волосами вообще сложно. Но Соня постаралась. Ей бы не в секретари, а в стилисты. Отбоя от клиентов бы не было. Но она все эти женские профессии несерьезными считает. Баловством.
Она и секретарем то пошла, только ради возможности начальство подсидеть и самой в кресло руководителя забраться. Призналась как-то за чашкой чая. Посиделками, ставшими в наших рабочих буднях традициями.
Вспоминаю, когда поседений раз так хорошо выглядела. Наверное, очень-очень давно. В тот самый вечер, когда Марат, за каким-то лешим, потащил меня в загородный коттедж. Чтобы похвастаться и отвадить бывшую. Вечер, на котором я познакомилась с Игнатом и едва не попала в неприятности. А на обратном пути в машине Марат устроил мне настоящий воспитательный процесс. Такой жаркий, что от одних воспоминаний до сих пор мурашки по телу.
Цепляюсь сапогом за трещину в асфальте и едва не лечу носом в грязь. Игнат перехватывает. Поддерживает. Помогает вернуться в вертикальное положение.
- Пошли. Горе ты мое луковое, - качает головой и мне неловко становится.
И стыдно даже. Я опять втянула его в свою авантюру. Надеюсь, не подставлю в этот раз. До сих пор помню, как Марат палил из пистолета по колёсам его тачки. Другой. Не такой красивой. Не такой понтовой.
И в то же время природный эгоизм берет свое. Я, конечно, могу сейчас развернуться. Уйти отсюда. И никому хуже не станет. Только вот правды я так и не узнаю. А она мне очень нужна. До зуда под кожей. До нервного скрежета зубов. В конце концов что я теряю? Да и риск минимальный! Я все просчитала. Не будет никаких проблем.
Выпрямляю спину и шагаю вперед. Почти сразу же ловлю на себе взгляды. Но они скорее не на меня направлены, а на моего спутника.
Мы раздеваемся и проходим в зал, где уже все готово. Игнат берет нам пару бокалов сока. Свой я тут же выпиваю. Во рту сухость дикая.
- Поаккуратнее. Подавишься, - предупреждает Игнат и протягивает свой, из которого глотнуть еще не успел.
А я беру. Я не брезгливая. И пить очень хочется. Официанты все заняты. Шныряют между набивающейся в зал толпой. Сок прохладный. Апельсиновый. С легкой кислинкой и горечью. Наверняка свежевыжатый.
