В конце последнего сезона, как раз перед началом первой игры на выбывание из лиги, тренер вручил молодому человеку телеграмму. Он открыл ее, прочел и замер, а потом со слезами на глазах и с дрожью в голосе обратился к тренеру:
– Мой отец умер сегодня утром, можно мне сегодня не присутствовать на игре?
Тренер крепко обнял своего игрока и сказал:
– До конца недели ты свободен и не вздумай возвращаться в субботу.
Настала суббота, игра плохо клеилась, ребята проигрывали. Тренер собрал команду на минутное совещание, и тут все увидели вернувшегося товарища, на нем была униформа, и он бежал к своей команде. Все были рады его появлению, им не хватало его энтузиазма.
– Тренер! Разрешите мне войти в игру! Я обязан сегодня играть на поле, – выпалил юноша.
Сначала тренер сделал вид, что не услышал. Именно сейчас, в этой ситуации он никак не мог допустить, чтобы вышел его худший игрок. Но юноша так настойчиво просил, что тренер пожалел его и разрешил:
– Хорошо, сынок, заходи, все поле твое.
Спустя несколько минут ни тренер, ни команда, ни зрители не могли поверить в то, что происходило у них перед глазами.
Маленький неизвестный игрок, которого они никогда раньше не видели на поле, вытворял чудеса. Его никто не мог догнать, остановить или отнять мяч. Он выглядел блестяще, играл легко и виртуозно. Команда сравняла счет и стала выигрывать. За несколько секунд до финального свистка юноша забил последний решающий гол в ворота соперников. Стадион ревел. Друзья по команде несли его на руках через все поле.
Когда все закончилось и все расходились, тренер в углу раздевалки заметил своего игрока. Один на скамье, он тихо сидел с опущенной головой.
– Я не могу поверить! Ты играл фантастически! Как ты этого добился? – спросил тренер.
Юноша поднял глаза, посмотрел на своего тренера и ответил:
– Вы знаете, что мой отец умер… А вы знаете, что он был слепым?
Юноша сделал паузу, перевел дыхание и постарался улыбнуться.
– Мой отец присутствовал на всех моих играх, но только сегодня впервые он смог увидеть, как я играю… и я хотел показать ему, что я умею это делать.
Одно молодое облако родилось над Средиземным морем и не успело вырасти, как сильный ветер погнал его и всех родственников и друзей прочь, в далекую Африку. Как только они прибыли на континент, климат резко изменился. Солнце светило сверху, а внизу золотом переливались разгоряченные пески Сахары. Ветер продолжал гнать облака дальше, в джунгли, потому что в пустыне дождь не идет. Но молодое любопытное облако отстало от своих, чтобы посмотреть на мир.
– Ты куда? Соображаешь, что делаешь? – набросился на него ветер. – Пустыня везде одинаковая, возвращайся в семью! Попадешь с нами в центр Африки, увидишь величественные горы, самые разные деревья.
Но молодое облако, упрямое, как все молодые, не послушалось. Постепенно оно снижалось, пока его не подхватил легкий ласковый бриз вблизи от золотых песков.
После длительной прогулки облако обратило внимание, что одна из дюн улыбается ему. Дюна тоже была юная, сформированная последним мощным ветром, который недавно проходил по пустыне, и тут же влюбилось в золотые кудри дюны.
– Добрый день! – приветствовало облако дюну. – Как там живется, внизу?
– Живу в компании других дюн, солнца и ветра. Иногда тут проходят караваны. Иногда здесь стоит невыносимая жара, кажется, что можно расплавиться, но ничего, выдерживаем. А как это жить там, вверху?
– Тут тоже солнце и ветер, но тут свои преимущества. Я могу гулять по небу, через континенты, и видеть многие вещи.
– У меня короткая жизнь, – сказала дюна, – когда ветер возвратится из джунглей, я исчезну.
– И это тебя печалит?
– Это заставляет меня думать, что я ни на что не гожусь…
– Я ощущаю то же. Когда здесь появится ветер, он унесет меня дальше, на юг, и я прольюсь там дождем и исчезну. Такова моя судьба.
– Знаешь, – сказала дюна, – у нас в пустыне все говорят, что дождь – это рай!
– Никогда не думало, что я могу трансформироваться во что-то настолько важное, – ответило, немного загордившись собой, облако.
– Я слышала много легенд от старых дюн. Они рассказывали, что после дождя дюны покрываются травой и цветами. Но мне не дано увидеть и почувствовать это, потому что в пустыне очень редко идет дождь.
Облако задумалось, а потом широко улыбнулось:
– Если хочешь, я орошу тебя дождем! Не поверишь, я только прибыло сюда, но успело тебя полюбить и мне хотелось бы остаться здесь навсегда…
– Когда я тебя увидела первый раз в небе, я сразу же влюбилась в тебя! – призналась дюна. Но если ты превратишь свои белокурые волосы в дождь, ты умрешь…
– Любовь никогда не умирает, – сказало облако. – Она трансформируется. Хочешь, я покажу тебе рай?
Облако ласкало дюну каплями дождя. И так продолжалось до тех пор, пока над дюной не появилась нежная радуга.
На следующий день маленькая дюна была укрыта цветами. И когда другие облака проплывали над пустыней и видели зеленеющую дюну, они думали, что это и есть начало леса, который они искали, и распускались дождем.
Через 20 лет маленькая дюна превратилась в прекрасный оазис, который под сенью своих деревьев давал отдых и тень путникам пустыни.
И все потому, что один раз одно облако не побоялось отдать свою жизнь за любовь.
Немного больше чем умение
Один чемпион по стрельбе из лука, выиграв многие турниры, пришел с визитом к мастеру дзэн.
– Я лучший! Я не изучал религию, не просил помощи у монахов, но смог достичь вершин мастерства и стал лучшим лучником в регионе. Я случайно узнал, что вы в свое время тоже были лучшим лучником нашего региона. Скажите, было так необходимо идти в монахи, чтобы научиться стрелять?
– Нет, – ответил мастер дзэн.
Но чемпион не удовлетворился таким кратким ответом, вынул стрелу, натянул тетиву, выстрелил и попал в косточку вишни, которая росла на значительном расстоянии. Улыбнулся, как бы говоря, что монах мог бы сэкономить много времени, если бы уделял внимание только технике стрельбы, и сказал:
– Я сомневаюсь, что вы сможете повторить этот выстрел.
Без малейшего беспокойства или раздражения маэстро вошел в храм, взял свой лук со стрелами и пошел по направлению к ближайшей горе, жестом пригласив лучника следовать за ним. На пути находилась пропасть, преодолеть которую можно было, пройдя по очень шаткому старенькому мостку с прогнившими половицами. Немного замедлив шаг, мастер с большим спокойствием прошел к самой средине моста, вложил стрелу, натянул лук, прицелился в дерево, растущее на другой стороне пропасти, и попал в цель.
– Твоя очередь, – вежливо сказал он лучшему лучнику региона, возвратившись на твердую почву.
Перепуганный, глядя на пропасть у себя под ногами, молодой человек добрался до нужного места и выстрелил. Но его стрела упала далеко от цели.
– Именно для этого мне пригодились дисциплина и практика медитаций, – сказал в заключение мастер, когда молодой стрелок вернулся к нему. – Ты можешь прекрасно владеть инструментом, посредством которого зарабатываешь на жизнь, но это может оказаться бесполезным, если ты не владеешь разумом, который использует этот инструмент.
Как-то днем я увидел своего дедушку, и он показался мне совсем другим. Его взгляд был устремлен в никуда, неподвижный, почти отсутствующий. Может, он предчувствовал, что это последний день его жизни? Я подошел к нему и поздоровался:
– Добрый день, дедушка!
Он молча протянул мне руку. Я сел рядом с его креслом, и после долгой паузы он произнес:
– Сегодня у меня день инвентаризации, сынок.
– Инвентаризации? – удивленно переспросил я.
– Да, инвентаризации моих упущенных возможностей. У меня было так много желаний сделать определенные вещи, которые я никогда так и не сделал из-за отсутствия настойчивости, воли, храбрости, решительности, из-за того, что не мог переступить через собственные предрассудки, гордость, стеснительность. Я вспоминаю девушку, которую четыре года горячо любил в полном молчании, пока не наступил день, когда она уехала из нашего поселка навсегда и не сказала куда. Потом хотел выучиться на инженера. И не посмел, побоялся.
Я помню столько моментов, когда причинял вред другим тем, что стеснялся или боялся говорить, высказать вслух то, о чем думаю. Иногда не хватало смелости, чтобы быть честным и верным. Я очень редко говорил твоей бабушке, что люблю ее, люблю безумно. Столько неиспользованных возможностей, незаконченных дел, невысказанных идей, непродемонстрированных чувств, неосуществленных увлечений!
Его взгляд уперся в пустоту, глаза увлажнились, и он продолжил:
– Это и есть моя инвентаризация упущенных возможностей, ревизия моей жизни. Но мне это уже не пригодится. Тебе – да. Тебе я оставлю этот подарок, чтобы ты вовремя мог делать свои инвентаризации.
