15 июня
Помню, при советской власти любили в школах уроки интернационализма давать. Как-то во втором классе спрашивает меня учительница на уроке:
– Скажи-ка нам, Наденька, какие национальности в школе имеются?
– Да вы их сами все знаете.
– А ты скажи, сколько?
– Десять, конечно.
– Почему только десять, маловато будет.
– Ну, первоклашки, второклашки…
– Садись, глупая ты. Я вам сейчас преподам урок наглядно.
Нерусские, выйдите к доске. Я тогда ничего не поняла, руку подняла и говорю:
– Я еще одну национальность забыла.
– Какую?
– Второгодники.
среда
С детства боюсь партийных и религиозных. Разумные они слишком: а где разум, там и ржа. Режут по живому. У животных, у птиц нет примитивных признаков, а они тоже твари божьи. И трава не знает распрей, и воде эта муть неведома. Неладно что-то у людей – ладонями всякой глупости хлопают, холопство за веру почитают. А я ландыши люблю и незабудки.
четверг
«В день защиты детей восполняю детство – подаю. 8 марта коллектив настойчиво напоминает, что я женщина. Делаю стол – долг платежом красен. Над первым апреля смеяться запретила – он ничем не хуже остальных. В День конституции в основной закон верю и в основном верность храню и другим советую. 23 февраля на законных основаниях мужиков люблю. На выборах долг выполняю, стучу, прежде чем бюллетень в щель урны засунуть.
В красные дни календаря домработницу не допекаю – она пироги печет и плачет, дура деревенская, о былом. В будни, как в зеркало, смотрюсь в толковый словарь, наполняюсь мудростью».
(Запись из дневника крупной чиновницы.)
Однажды она мне сделала замечание:
– В слове «жалюзи» ударение падает на последний слог.
– Серьезно?
– Всё французское отличается знаком качества.
– Понимаете, по рождению оно китайское. Изобрели шторы братья-близнецы: Жа, Лю и Зи. Поэтому ударение допускается на любой слог.
Ей толкование так понравилось, что она даже с высокой трибуны о братьях-близнецах поведала.
пятница
Учреждена еще одна ежемесячная премия – «Герман». Выпускникам школы. Она будет вручаться детям за успехи на литературном поприще.
Его отец был моим любимым преподавателем в институте. Он два года вел у нас математический анализ и полгода – историю математики. Учителем математики стал благодаря ему. Первый год работы в школе даже мел в руке держал, как он, и так же покашливал, когда было необходимо заострить внимание. Записи на доске делал его почерком, после уроков следовал его примеру, играл в шахматы.
Спасибо Вам, дорогой Евгений Васильевич. Выплыл благодаря Вам!
суббота
Бабушка часто покупала воздушные шарики. Привязывала к нитке всякие безделушки, затем позволяла освобождать шарики из неволи и выпускать на свободу к птицам. Потом стала нагружать мелкими деньгами и заставляла подавать в руки нищим. Однажды было жарко-жарко, очень хотелось мороженого. А она сказала: «Выбирай, что по сердцу: шарик, прикованный к стакану мороженого, или его свобода?» Я еще не умел выбирать, но понимал, что хочет от меня бабушка. Подбежал к нищенке и отдал все деньги ей. И мне вдруг стало так хорошо и вольно, что и жара сразу пропала и мороженое есть расхотелось.
Бабуля, я не забыл твои уроки. Для того чтобы летать, необходимо освобождаться от всего, кроме имени, которым ты меня назвала.
У меня всё есть: и шариковая ручка, и много белой бумаги – мне не хватает по утрам малины из твоих рук, бабушка.
воскресенье
Когда я учился в десятом, учитель литературы считал меня полным болваном, любил при всех поговорить на эту тему. Мне он не нравился за унывное чтение стихов Маяковского. Однажды он объявил поэтический конкурс. Я сообщил пацанам класса, что буду участвовать, не со своими стихами, а Лермонтова. Меня отговаривали: мол, он все равно догадается, будет скандал. Кто победит, знали заранее – у него была любимая ученица. Она любила задавать на уроках интимные вопросы, он краснел и всякий раз обещал ответить во время перемены.
И вот озвучены итоги: Галя на первом месте, я, естественно, на последнем. Комментарий к моему стихотворению он закончил как обычно:
– Попов, а ты дурак.
Класс давно не реагировал на его отношение ко мне, а тут замер в предвкушении скандала.
– Александр Федорович, вы сознаете, что вы натворили? Кому присудили последнее место? – Ну, кто ты такой? Балбес и шут гороховый!
– Речь не о том, я тут ни при чем. Вы оскорбили великого поэта Михаила Юрьевича Лермонтова.
Он понял. Девчонки прятали лица в ладони, пацаны откровенно гоготали. Я вместе с Лермонтовым был выкинут в коридор, где провел пару месяцев, пока директор не втолкнул обратно.
Однажды, будучи учителем, присутствовал на открытом мероприятии. Мне казалось, что урок ведет родная сестра моего бывшего преподавателя литературы.
Над доской висел портрет Пушкина.
– Дети, перед вами портрет кого? Что следует сказать? И дети хором отвечали:
– Здравствуйте, наш великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин.
Пушкин почему-то ничего не ответил, дети немного растерялись, стали оглядываться…
понедельник
В двадцатых числах июня в школах проходят выпускные вечера, а наша сборная по футболу выигрывает с крупным счетом один-единственный матч и с позором вылетает на обочину.
В спорте, как в капле воды, состояние страны: и экономическое, и нравственное. Безволие и апатия наших футболистов – результат российской действительности.
«Космос как предчувствие» – необыкновенный фильм. Там присутствует ощущение, что страна и народ вот-вот состоятся. Но профукали всё с треском: за правду бились, идиоты, и до сих пор бьемся за то, чего не существует.
Жизнь есть, и жить стоит. Вот за это и следует биться. А мы опять все в пятнах партий. Пустое это дело – идеологическая окраска, мир и без нее не черно-бел.
вторник
Мы победили потому, что были не одни. За нас стоял Павка Корчагин. А нынче его сократили из школьной программы. А китайцы возобновили фильм «Как закалялась сталь» – им необходимо неистовство нашего Павки. Хорош коммунизм или плох, Бог его знает, но он тоже часть нашей Родины. Французы гордятся Наполеоном и Лувром. А Наполеон ограбил Европу с Северной Африкой. Вот вам и Лувр. Ленин перевернул мир, с его именем связана свобода многих народов. А мы, ублюдки, черним земляка-гения. За нас уже некому заступиться. Оступились мы разумом и совестью основательно.
среда
Помню, во времена Брежнева привез как-то детей в Волгоград. На вокзал прибыли ночью, автобус из фирмы «Спутник» за нами не приехал. Узнал номер дежурного по горкому, звоню. Сонный голос отвечает:
– Ну и что, а я тут причем?
На что я ему цитирую слова генерального секретаря: «В нашей стране есть единственный привилегированный класс – это дети». Автобус примчался за нами через полчаса. Жаль, что в нынешнее время такого пароля для детей не существует. Ни один Сим-сим не откроет им двери.
У меня на руках нет мозолей – они на лбу, а на улыбку морщин не хватает.
четверг
У Горького как-то спросили:
– Ну, что там, в России?
– Воруют.
– И как долго это продолжаться будет?
– А пока кто-нибудь один всё не утащит.
Трубы решил менять в подвале путем многоканального финансирования. Присмотрел в одном дворе и в три ночи умыкнул их с дружком. Утром забрали в милицию: оказалось, старушка одна не спала и номер машины в блокнотик занесла.
Завезли ко мне гудрон, не успел воспользоваться – слямзили. Спасибо собачатникам – подсказали номер грузовика, вернули.
Урн у меня не было перед школой, так я их рано утром на плечах с проспекта пер. Мужик один машину притормозил:
– Где дают?
– Нам не дают – берем.
– Под кем ходишь?
– Под образованием.
– Дурак, значит.
– Нет, директор.
пятница
Были у меня времена счастливые. Во время табачного голода подарил мне один родитель ящик сигарет россыпью.
Так вот на них почти весь ремонт и сделал. Водка не та валюта, после этого напитка всё из рук валится.
Тут как-то был в гостях у одного директора, у него школа на окраине города стоит. Курим у окна, он в сердцах секретами делится:
– Красные придут, вон из того коттеджа музыкальную школу сделаю, а из этого – художественную.
– А ты думаешь, придут?
– Я давно не думаю, только мечтаю.
суббота
Летом отдых – это не про нас. Проводим летние профильные лагеря: по информатике, математике, физике, экономике, литературе. Ездим постоянно в летние лагеря других регионов. Наивные учителя порой спрашивают:
