– Не грустно, а больно… – выдавила Маргарита. – Грустно, когда вы расстаетесь на день, а когда тебя бросают – это больно.
– А если Нино вернется?
– Ты думаешь, я прощу его?
– Но вы же…
– Я никогда его не прощу! – отрезала Маргарита. – Он убил мое последнее счастье, а я не привыкла прощать измены. Даже догадываюсь, куда мой прохвост мог податься – наверняка его переманила одна сучка, моя дальняя родственница. Как-то она заметила Нино на моем дне рождения, по дурости и наивности я не скрывала его от чужих глаз, а выставляла напоказ. Она предложила ему более выгодные условия! Это я, старая дура, хотела дотянуть до Рождества. Загнула! Будь я поумнее, то договорилась бы о совместном лете и подарила этот чертов дом. Проклятая вертихвостка меняет мужчин как перчатки, мой сладкий мальчик наверняка поддался искушению. Не удивляйся, если вдруг я решу отомстить – найму убийц и прикончу Нино. Если не мне, пусть не достанется он никому!
«Зловещая баба! С ней лучше не связываться, боком выйдет», – заключила Катрин.
– Он получит сполна! Негодяй! Мерзавец! – сотрясала воздух Маргарита. – Я получила от него выстрел в сердце. Но для него он будет смертельным!
– А где он теперь? Вам не лень искать его, тратить время и силы?
– Где он? Там же, где и облезлая сучка – развлекается в Альпах! Она звонила сегодня утром, кукарекала, как ей нравится кататься на горных лыжах. Убью их обоих, чтобы неповадно было отбивать чужих мужиков! Она постоянно крала моих мужчин. Настанет судный день, они поплатятся за грехи!
– А если убийство раскроют?
– Черта с два!
– Уверены?
– Что мне терять? Моя жизнь кончена, я старуха, на днях сама сдохну. Молодость не вернешь, эликсира жизни не существует. Мой тебе совет, детка: не люби никого, кроме самой себя. Так ты проживешь долго и счастливо, поверь мудрой увядающей перечнице.
– Ценный совет, приму к сведению, – осторожно ответила Катрин, чтобы не гневить разъяренную собеседницу.
За беседой женщины не заметили, как вернулись Клод и принц Сафар, закончившие деловые переговоры. Француз заметно нервничал, щеки его пылали, он часто моргал и проверял карманы брюк. Не в пример де Ронсару принц Сафар выглядел полностью удовлетворенным. Он важно сел на прежнее место и спрятал во внутренний карман бесценные четки, с которыми до этого ни на секунду не расставался.
Прекратив по обоюдному молчаливому согласию разговор с Маргаритой, Катрин сделала вывод, что за кулисами произошло что-то важное, причем не в пользу ее благоверного. Впрочем, она и не пыталась узнать суть происходящего. На примере взбалмошной сестры де Ронсара Катрин уверилась, что лучше не задавать лишних вопросов и не совать нос в чужие дела.
– О чем шумим? – спросил Клод. – Вас с третьего этажа слышно.
Сестричка ответила первой:
– Мы обсуждали предстоящие модельные показы. Сейчас начнется Миланская неделя моды, и я напугала Катрин, что собственноручно прикончила бы нескольких итальянских дизайнеров за непрактичность их последней коллекции.
– Жестоко, – оценил кровожадность сестры Клод и обратился к Катрин: – Она легко это сделает, так как некоторых из них знает лично.
– Им я дам шанс исправиться, – надменно произнесла сестра.
– Я более либерально отношусь к фэшн-индустрии, – заметила Катрин. – Есть высокая мода для искусства, а есть одежда для жизни – я разделяю эти понятия. Согласна, что процентов семьдесят из того, что демонстрируют нам модельеры, я бы под угрозой расстрела не надела, но оценю их эпатаж, красоту и возвышенность. На то она и мода.
– Как тонко подмечено, – заметил Сафар. – Я восхищаюсь не только вашей внешностью и обаянием, о восхитительная Катрин, но и вашим незаурядным умом. Воистину, вы клад для любого жениха!
Катрин не знала, куда деться от его назойливых комплиментов.
– Позвольте, я оставлю вам о себе скромное напоминание, – продолжил Сафар. Он засунул руку в карман пиджака и вытащил бордовый футлярчик. – Это вам от меня, будете помнить. Откройте!
Девушка открыла футляр и увидела сияющий камень.
– Кольцо? Мне? – застыла она в изумлении.
– Вам, Катрин. Прекрасный сапфир будет дополнять вашу неординарность. Он не сравнится с вами, но украсит ваш безымянный пальчик. Наденьте, не стесняйтесь!
– Но я не могу принять такой дорогой подарок, – виновато посмотрела на Клода обескураженная Катрин.
– Никаких но! – отчеканил Клод. – Принцу нельзя отказывать.
– Раз ты настаиваешь, – неуверенно произнесла Катрин и достала колечко.
Пальцы дрожали и не слушались ее. Она медленно надела кольцо, и оно намертво обхватило палец. Отныне его не снять.
– Ну-ка покажите нам, – попросил Сафар.
– Супер! – оценил Клод. – Точь-в-точь по размеру.
– У принцев все по размеру, – довольно пробубнил Сафар, не отрывая взгляда от кольца. – Блеск! Восход солнца меркнет по сравнению с этим камушком. Я доволен. Вы знаете, дамы и господа, полезно ходить в гости не с пустыми руками. У нас такая традиция, а традиции священны! Знаете, Катрин, что означает это кольцо?
– Нет.
– Оно будет напоминать о нашей скорой встрече, которая обязательно произойдет, я вам обещаю. Это официальное заявление, готов расписаться на любой бумаге немедленно!
– Кто знает, вдруг ваше заявление сбудется, – покосилась Катрин на Клода, ожидая увидеть на его лице признаки ревности. Ни намека, никакой ревности нет и в помине. Де Ронсар самозабвенно восхищался кольцом и аравийским принцем. Катрин расстроилась, что любимый совершенно ее не ревнует, но подавать виду не стала. В этот момент прелестное колечко было важнее, чем равнодушие и раболепие ее будущего мужа.
– Так, мне пора! – не выдержала Маргарита полного игнорирования ее персоны.
– Покидаешь нас? – без интереса спросил Клод.
– Виски болят, и тошнит.
– Коньяк дает о себе знать. Не стоило отказываться от красного.
– Коньяк не виноват. Всего доброго, господа! А тебе, Катрин, удачи – она тебе пригодится.
Сестра поднялась и, чуть пошатываясь, побрела в холл. Никто даже не взглянул в ее сторону. Принц хитро улыбался и гладил бороду.
Не сказав Маргарите прощальных слов, Катрин с удовлетворением заметила, что ей стало намного вольготней без этой валькирии. Близок тот час, когда воинственная сестричка и ее запишет в список врагов. Тогда Катрин несдобровать, никакой брат и всесильный принц ей не помогут. Сестрица-вамп безумна и не остановится ни перед какими преградами.
– Прикажи Анри, чтобы он отвез тебя! – крикнул ей вслед Клод. – И не вздумай садиться за руль.
– Отстаньте! – доносилось в ответ. – Идите в задницу!
Выглянув в окно и убедившись, что Маргарита села на заднее сиденье, Клод извинился за неприличное поведение сестрицы:
– Не судите ее строго. Она с юности была неуравновешенной, а в последние годы беспричинно срывается все чаще и чаще. Ей нельзя пить.
– Такие спектакли устраивают исключительно из-за мужчин, – заметил Сафар. – Моя вторая жена оказалась капризной и избалованной, ревновала к первой жене и пыталась закатывать скандалы, пока я ей доступно не объяснил, что это не есть хорошо. С тех пор она ведет себя смирно.
«А принц-то многоженец. Вот кобель!» – усмехнулась Катрин.
– Маргарита неисправима, – фыркнул Клод.
– Сафар, а как вы воспитали вторую жену? – не удержалась Катрин.
Принц поднял руки, будто обращаясь к Всевышнему:
– О! Будь вы моей четвертой женой, вы бы недолго находились в неведении.
Катрин не нашлась, что ответить, и прикусила язык.
– Друзья! – воскликнул Клод. – Уже поздно, Сафару пора покидать нас. Предлагаю выпить на посошок. Отметим окончание переговоров, мы, между прочим, договорились на взаимовыгодных условиях. Выпьем за наши редкие, но продуктивные встречи!
– Я за! – поддержал Сафар. – Улетаю с отличными воспоминаниями и с вашим незабываемым образом, Катрин. Верьте в магию кольца и помните обо мне!
Клод подал ей бокал вина:
– Ну, до дна!
Катрин не смогла отказаться, ведь пьют за нее. Она сделала несколько глотков.
– Что же вы? До дна, – настаивал Сафар.
Пересилив себя, Катрин выполнила их просьбу.
– Крепкое вино, – озадаченно произнесла она, почувствовав, как слабеет.
– Дорогая, ты можешь идти отдыхать, если устала, а я потолкую с принцем и провожу его.
– Пожалуй, я действительно пойду, – кивнула Катрин. – Мне немного не по себе.
– Устала, наверно, – предположил Клод. – Или сестричка тебя утомила. Что эта бесстыдница рассказывала тебе в наше отсутствие? В басни о модельерах я не поверю.
– Пьяную ерунду, – медленно ответила Катрин. Он ощутила приступ слабости и с трудом держалась на ногах. – Она всего лишь задумала избавиться от своего бывшего любовника.
– Пройдоха! Но не будем углубляться в эту историю.
– Отдыхайте, отдыхайте, набирайтесь сил. До свидания! – ухмыльнулся Сафар и как старик Хоттабыч погладил роскошную густую бороду, будто что-то замышляя.
