Анастасия Вольная - В поисках земного и небесного (сборник)

Птичка-синичка, сядь ко мне на ладонь,
Жёлтым пушистым брюшком кожу мою тронь.
На улице зимней холод и всё белым-бело,
А ты подари мне, птичка, маленькое тепло.
В вышину улетишь с ладони –
Мою унеси печаль.
В твоих песенках – резвом звоне
Весёлого детства даль,
Смех счастливый девчонки юной,
Слёзы светлее росы.
Как не хочется быть мне умной…
Взрослость мою унеси.

Мне было светло
В пространстве безвременном глаз.
Мне было тепло
В безгрешности поданных рук.
В стеклянную пыль
Истёрты осколки фраз
И слышится даль
Об эхо разбившая звук.
Я выйду одна
В безлюдье ночного дождя,
До бреда пьяна
Любовью прошедшего дня.

Та ночь и тот день – ты.
Мгновений витки
На лучиках светлых ресниц.
Дорогами грешных станиц,
Лишённых церквей и границ,
Стелились живыми коврами цветы.
Та ночь и тот день – ты.

Мне хорошо осенью
Средь золотых россыпей,
Средь золотых отцвелей…
Небо над головой.
Покой.

Где-то вдали
За стеной из ветров,
В зимах светил
Неизвестных Богов,
Тот, кто молил
Лишь о святости снов,
Тот, кто не жил
За пределом стихов,
Пил не пьянея вино из снегов.
Слово познав,
Став источником слов,
Будто почва вобрав
Талый вешний покров,
Сверг леденеющий остов миров!

Девочкой из льда
Ты меня создал.
В прозрачную слюду,
Как в платье одевал,
И чуждую стыду
Невестой провожал
На ветров зимних бал.
Но стар твой календарь
И не верен счёт.
Снежинкою январь
В ладони пропадёт.
Утро вознесёт
Огненный восход.
Вновь буду я собой –
Девочкой-весной.

Вначале была жизнь.
Слово – случайный каприз,
Фейерверк разноцветных брызг,
Упавших на парусник – штрих
«Бегущую по волнам».
И мальчик крылатый – Лан
Играет на скрипке сердца.
Открыта заветная дверца
В солнечный театр любви.
В полголоса позови
Весь мир.
Выдохни слово добра
И наступит жизнь,
Наступит рассвета пора.
Светлую жизнь промолви,
Дай опору встречному слову.
Было то, что случится снова,
То, что возможно промолвить.
Вначале была жизнь
Облачённая в слово.

Безымянной звезды сияние
Растворилось в пучине времени.
Не родившийся звук – молчание
Мёртвым эхом пронзил вселенную.
Сбросьте с сердца оковы реальности.
Насладитесь свободой безумия.
Мир материи – кладезь банальности.
Мир материи – древняя мумия.
Загляните за грани возможного
И узрите глазам недоступное.
Плоти боль – ощущение ложное.
Ликование плоти – преступное.
Умейте услышать взглядом.
Умейте увидеть слухом.
То рай, что зовётся адом.
То кровь, что зовётся духом.

Наблюдать сквозь стекло луну –
Видеть сквозь глаз пелену этот мир.
Он у нас в плену,
Но сознанья игрушечный тир
Подвластен ему одному.
Но, урод козлоногий Сатир
Затеял игру в войну.
Натянуть не сумел тетиву,
Уронил золотую стрелу,
Подобную риса зерну.
И взра́щен блистающий день,
Случайно роняющий тень
Под именем чёрная ночь.
«Смерть – это жизни дочь», –
Напевал непролившийся дождь, –
«Посмотри и развей луну,
Не дай умереть зерну,
Тому, что посеял в мир
Козлоногий урод Сатир».

Неба хотели глаза,
Взгляд утонул в дожде.
С тишью сливалась гроза,
Рухнув в небытие.
Ветер кочует в поле.
В дикой траве непокошенной.
Вольной цыганкой воля,
При́шлой, незванной, непрошенной,
Вихрем, стихами, картечью
Вы́рвалось буйству навстречу!
Рушатся стены сознания!
Здесь Авель убийца Каина,
Чёрное белым стало,
Крах, а за ним начало.
Бал-маскарад природы,
Пляс дьяволиц погоды…
Капли смолы небесной.
Поле, как свет чудесный.
Сти́хла стихия ливня.

Был день, был дождь,
И были ты и я.
И в поле золотела рожь,
И возбуждённая струя ручья
Пронзала плоть земли.
Любить хотели – не умели.
Желали верить – не могли.
Под солнцем растворялись тени,
И в рифмах таяли стихи,
Как чувства и рассудок тленны.
Но добродетельны грехи
Мольбой случайною рожденны.

Ты остаёшься лишь мечтою,
Далёкою звездою,
Что в утреннем тумане исчезает,
Случайный свет роняет,
Как порванную нитку ожерелья,
И пропадает.

Ностальгия чувств –
Многосветие дней из прошлого.
Вновь зажжённых люстр
Синеплавленой лавой олова
Вдруг спустились сны.
В этом нет вины.
Ностальгия чувств.

Сонмы серебряной пыли,
Верно мы в них позабыли,
То, что назвать не умели,
Может быть песню капели,
Может унынье метели,
Запахи горькой полыни,
Яркий, чарующе-синий
Солнечный купол небес
И сказочный лес…
Прошлого своды разбиты.
Сонмы серебряной пыли
Реками новыми смыты
И позабыты.

Помнишь, был дождь?
Мы просто бродили без цели,
А может, искали константу дождя…
Ты молчал, убивая бессловием ложь,
Я слышать молчанье умела.
В тра́вах тонула вода
Капе́льные капли роняя –
Талого неба синь.
Не видя, не слыша, не зная,
По причине отсутствия всяких причин
Вдруг обернёмся дождём.
Росою прозрачной в земле пропадём
Или речкою в даль утечём.
Убежим от всего и вдвоём
Будем литься июльским дождём.

Этот день с едким привкусом полевого
                                               цветка
Вещей памятью вскрыт, как будто брюшко
                                          стрекозы,
Мальчиками, играющими в войну.
Призрачно-далека, прозрачно-легка,
Будто соль затвердевшей, вечной слезы,
Плоская синева, утопившая вышину.
Этот день.

Твои глаза космические бездны,
Хранящие ночного неба даль.
Таится в них души безбрежность
И сердца сладкая печаль.
В блаженстве умирают свечи,
Отдавшись страстному огню,
Во времени растаял вечер,
Но, в памяти своей храню
Я взгляд волшебный грустных глаз,
Касание рук, певучесть фраз.
Была я счастлива тогда.
Но, светлый миг
Поблек, поник,
Умчавшись в никуда.

Он был белый и воздушный.
Она была жгучей брюнеткой.
Она возводила для него огонь.
Он дарил ей дожди.
Она скрылась за углом чудесного терема.
Он стал днём и повсюду искал её.
Она источала из искр звёзды, зная, что он
никогда не увидит их, зная, что они лишь
для него.
Он искал её.
Он искал её.