– Лаконичный хай-тек от вилки до люстры!..
После ремонта неугомонный Илья даже организовал фотосессию в стенах своего модного творения, интерьерные решения которого уже в скором времени вошли в десятку лучших в столице. Константин не был преданным поклонником всего суперсовременного, но в выбранном дизайнерском направлении находил много привлекательного и даже изысканного. Встроенные шкафы, переливающиеся черным глянцем, плоские тумбочки, полки, парящие над полом, вытянувшиеся на стенах в строгом порядке… В выверенной геометрии заключалась особая магия, способная превратить любое просторное помещение в уникальные апартаменты, где находили свое воплощение едва ли не все достижения технологического прогресса.
И кухня, где сейчас завтракал писатель, не была исключением.
Высокая барная стойка, плавно изгибаясь, превращалась в обеденный стол. Светлые мебельные фасады, обрамленные металлическим кантом, имитировали стену, но стену, мгновенно открывающуюся при легком касании. И даже окно было стилизовано под оригинальный диван с помощью больших подушек, разложенных на широком подоконнике.
Константин любил эту маленькую и очень уютную зону отдыха, откуда открывался прекрасный панорамный вид на город. И в это утро, захватив с собой ноутбук, он решил устроиться там и прочитать и поправить несколько страниц, которые ему удалось написать накануне…
– До обеда еще далеко, и к приезду Лизы можно попробовать закончить главу… – устроившись поудобнее, пробормотал он и уже через несколько минут погрузился в волшебный мир новой сказки, где его с нетерпением ждали любимые герои.
Там тоже пошел снег…
…Бедокур проснулся, когда в комнате было еще темно. Закутавшись в одеяло, он робко приблизился к окну, пытаясь понять, кто это так сильно раскачивает тяжелые деревянные ставни. «Ветер! Северный ветер…» – с радостью прошептал он, заметив, как мимо окна стремительно пролетает вереница чернеющих в рассветных сумерках листьев. Ветер действительно разгулялся не на шутку: хлопал ставнями, завывал в печной трубе, срывал с деревьев последнюю листву… Он освобождал дорогу зиме, предупреждал всех, что она уже совсем близко.
Теперь Бедокур не спешил возвращаться в постель; наоборот, приподнявшись на цыпочки, принялся внимательно всматриваться в небо, которое уже затянуло густой пеленой облаков. Он терпеливо вглядывался в облака и наконец дождался. Первая снежинка. Порхая, словно бабочка, она долго кружилась в воздухе и наконец упала на черепичную крышу его маленького дома, сложенного из дикого камня. Затем еще одна, и еще, и еще… И когда стало совсем светло, Бедокур увидел, что весь город наконец-то завален снегом, от которого струится невесомый прохладный свет, и весело рассмеялся.
Зима!
Не мешкая он бросился в кладовую, где уже давно ждали любимые санки. Ура! Настало время санок и коньков! Белоснежное время, когда на елке зажигаются разноцветные огни и, конечно, сбываются все-все мечты! Не забыв надеть маленькую полосатую шапку с пушистым помпоном, Бедокур выбежал на улицу и поспешил через весь город – туда, где жила его лучшая подруга, девочка Фрося… Он бежал и предвкушал, как весело им будет кататься по первому пушистому снегу. Он тянул за собой санки за веревочку, и на свежем снегу отпечатались его следы и следы от полозьев. Можно было подумать, что это одинокий путник шел по заметенной снегом заброшенной железной дороге…
Константин поставил многоточие и, взглянув на часы, отметил, что время приближается к полудню и пора бы уже перекусить.
Неожиданно откуда-то слева послышался заливистый лай. Он приближался из глубины коридора и с каждой секундой становился все громче и громче!.. Мгновенье – и маленький проворный терьер прыгнул на клавиатуру компьютера, разогнав все волшебство, которым ноутбук только что был окутан.
– Мама! – рассерженно взревел Константин, едва не свалившись с подоконника. – Почему ты опять не предупредила? И еще взяла с собой этого несносного волкодава?!
Ангелина Ивановна, его мама, всегда умела произвести впечатление своим появлением. И сейчас, вооружившись ключами от апартаментов сына, она просто не сочла нужным позвонить. А собака… Что ж, маленький Чарли уже несколько лет был ее верным спутником, и, похоже, ничто не могло их разлучить.
– Костик, куда ты забрался?! Немедленно слезай с подоконника! – воскликнула она, войдя на кухню, и тут же добавила: – И поставь, пожалуйста, чайник! Мы с Чарликом замерзли…
– Мама… – тяжело вздохнув, начал он с негодованием. – Я работаю, у меня сроки…
– Нет, это невозможно! – немедленно возмутилась Ангелина Ивановна. – Все люди как люди, отдыхают накануне праздников! На концерты ходят, в кино или театр, а ты…
– Вот именно, мама! – попытался возразить Константин, энергично взмахнув руками, в одной из которых держал притихшего пса. – Ты сама сказала: накануне праздников! А накануне праздников, между прочим, есть и рабочие дни, а в рабочие дни принято…
– Отпусти Чарли и не придирайся к словам! – быстро отрезала Ангелина Ивановна и, бросив перчатки на стол, риторически добавила: – Ты сам знаешь, в какое время мы живем… Какие люди, какие нравы! Будни, выходные… Сейчас все зависит от настроения, от состояния души! И если душа просит…
– Конечно! – не смог смолчать Константин. – Если душа просит, то можно нагрянуть без предупреждения, да еще и с собакой… А то, что у меня сроки, так это…
– Так это ничего! – категорично закончила Ангелина Ивановна и, с грустью посмотрев на сына, добавила: – Вроде бы все у тебя хорошо, ты знаменитый писатель, но что у тебя за жизнь такая… Вот если бы у тебя была девушка…
– Мама, опять ты за свое!.. – с отчаянием простонал Константин и, схватив ноутбук, бросился в кабинет.
Знаменитый писатель действительно был одинок. Среди множества преданных поклонниц и страстных почитательниц своего таланта он не находил ту единственную, которая могла бы растопить лед, сковавший его сердце… Наверное, именно так написала бы Ангелина Ивановна в мемуарах, и, возможно, не так уж и преувеличила бы: Константин и вправду был весьма популярен и вызывал закономерный интерес у большинства женщин. Впрочем, он это знал, но, к удивлению многих, никогда не пользовался преимуществами статуса этакого небожителя, баловня фортуны. Знаменитый автор, как его всерьез величала любящая мама, был всецело предан творчеству, и только творчеству. После развода он уже не верил, что любовь может существовать не только на страницах его произведений, но и в реальной жизни.
Работа заменяла ему все. И сейчас в ней произошел досадный сбой. А тут вдобавок такие сюрпризы! Нет, надо во что бы то ни стало писать, писать, писать…
В сопровождении неугомонной собаки, постоянно путающейся под ногами, Константин наконец добрался до кабинета. С облегчением вздохнув, открыл дверь и почти уже скрылся в спасительной тишине, как вдруг…
– Лиза!.. – замерев на пороге, воскликнул он. – Приехала? Неужели это она?
– Почему ты мне не сказал, что сегодня приезжает моя внучка?! – с негодованием спросила Ангелина Ивановна, выбегая из кухни. И, поспешно вырвав из рук сына компьютер, приказала: – Иди открывай! Скорей! Скорей!..
Константин бросился к двери. Чарли завилял хвостом и залаял. Замок сделал несколько оборотов, и тяжелая дверь медленно распахнулась.
– Папа! – оттолкнувшись от чемодана, девочка прыгнула в объятия Константина.
Терьер запрыгал вокруг них.
– Привет, моя птичка, мой соловей! – радостно воскликнул он, едва не упав.
– Ты видел, какой на улице снег?! – защебетала Лиза. – Я утром проснулась, а он уже идет! Пушистый такой… А потом приехала бабушка, и мы вышли из дома, а он опять идет! Белый-белый! А потом бабуля говорит: «Запрет тебя отец в своей башне! И будешь сидеть там… А вот если я буду рядом…» О, Чарлик тоже здесь! Чарлик, иди сюда…
– Как рядом? – Константин даже побледнел. – Марья Васильевна что, тоже…
– Приехала, конечно! А ты как думал? – неожиданно донесся из лифта громкий женский голос. – Иди скорее, помогай! Потом обниматься будешь…
Сумки, полные заготовок в стеклянных банках и баночках, пакеты с копченой рыбой, домашней колбасой и салом и даже увесистый мешок, доверху наполненный экологически чистой картошкой, с нетерпением ждали, когда знаменитый писатель торжественно принесет их на свою просторную, сверкающую никелем кухню.
– Что ты смотришь? Давай скорей, а то лифт – уедет – и все! Поминай, как звали… – недовольно прикрикнула Марья Васильевна и, схватив мешок, поволокла его в квартиру, на пороге которой ее уже ждали…
– К сезонной ярмарке готовитесь? – выразительно округлив глаза, спросила мама Константина. И, взяв собаку на руки, ядовито добавила: – Деревенские продукты нынче в цене…
