Ознакомительная версия.
Набрав полные сумки продуктов, Таня спешила домой. Она вошла во вкус и ей понравилось самой готовить обед. Накрошив помидоры, огурцы и зелёный лук, она заливала салат подсолнечным маслом. Первое у неё получалось не очень вкусным, зато мясо и рыба, приготовленные по её собственному рецепту, получалось нежным, с лёгкой хрустящей корочкой. Мама на лекарствах и домашней еде потихоньку поправилась и каждый вечер оживлённо беседовала с папой по телефону. Он сообщил, что снял квартиру для Тани в районе метро «Алексеевская» и теперь пытается её обставить.
– Володя, ты абы-какую мебель не покупай! – повышая голос, говорила мама.
– Для Тани надо всё особенное. Ты же знаешь, она девочка с характером, ещё спать не захочет на кровати, которую ты купил.
– Да что ты придумываешь, мать! Сначала кровать, потом машину, ещё немного и до квартиры доберёшься. Татьяне надо сначала в институт поступить.
– Поступит, не волнуйся! – уверенно заявила Валентина Михайловна.
***
Находка встретила съёмочную группу дождём и ветром. Отрадным было то, что автобус подвёз их прямо ко входу в гостиницу. Называлась она гордо «Буревестник». Уставшие с дороги, наспех помывшись, они отправились в ресторан. Очень хотелось есть и ребята заказали то, что было в наличии. К их удивлению, борщ и пельмени были приготовлены со вкусом, а душистый чай был подан горячим. Расплатившись, «киношники», как называли их официанты, разбрелись по номерам. Утром, как только Меньшов проснулся, он увидел пропавший кассетник на столе. «Вот это номер!» – его удивлению не было предела.
– Ай да полиция! Ай да молодцы! Надо будет поблагодарить, как только представится возможность.
Игорь бодро вскочил, принял душ, почистил зубы и тщательно побрился.
Начинался рабочий день. Первым делом он заскочил в соседний номер и разбудил ребят. Ассистент со стажем Пётр проснулся добровольно быстро, а вот механик Миша, подуставший после вчерашнего возлияния, вставать никак не хотел. Пришлось применить кардинальные меры, которые к счастью закончились без эксцесса и уже через полчаса операторская группа была готова к работе.
Снимать сегодня предстояло на море, но причал, у которого была намечена съёмка, выглядел неприветливо и хмуро. Светлаков клятвенно обещал зарезервировать катер, но поблизости не было видно ни одного судна.
– Мне не нравится загорать на берегу штормящего моря под дождём, – ассистент Пётр говорил мало, но старался произносить умные фразы.
– А я бы сейчас посидел в ресторане с тарелкой креветок и большим бокалом пива, – Миша поставил на землю тяжёлый штатив и выразительно посмотрел на оператора.
– Ну хватит базарить! – повысил голос Меньшов. – Светлаков обещал всё подготовить для съёмки. Немного подождём, возможно катер просто запаздывает.
Время шло, ничего не менялось и только погода портилась. С моря дул холодный ветер, волны с шумом накатывались на берег и тяжёлые, серые тучи заволокли небо. Примерно минут через сорок на красной спортивной машине подъехал Светлаков и открыв дверцу, деловито сообщил:
– Рыбаки отзвонились. Надвигается шторм и в море они не пойдут. Но если после обеда ветер утихнет, то возможно мы ещё что-нибудь снимем.
Меньшов, озверевший от долгого ожидания, резко ответил: – Мы не можем ждать у моря погоды. Времени мало, снимать надо хотя бы то, что от погоды не зависит!
– Что например? – Владимир Светлаков поправил узел галстука и вопросительно посмотрел на оператора.
– Давайте снимать моряков, их рассказы, байки и похождения.
– И где?
– Да хоть в кабаке!
– О, это идея! Отправляйтесь в гостиницу и ждите звонка.
Автомобиль развернулся и, ревя мотором, умчался в город. Облако пыли тут же осело, прибитое струями дождя, а следы колёс затопила растекшаяся лужа.
Операторы, быстро собрав аппаратуру, отправились обедать. Отдых казалось предстоял долгий, но уже через два часа позвонил Светлаков и почему-то шёпотом сообщил о том, что договорился о съёмке в одном злачном месте. – Как мы туда доберёмся? – спросил Меньшов, собираясь записывать адрес.
– В шесть часов вечера за вами придёт машина. Шофёр будет знать куда вас отвезти.
«Ну прямо тайны мадридского двора» – с неприязнью подумал Игорь, но, тем не менее, посоветовал ребятам готовиться к выезду.
В назначенное время к гостинице подъехал микроавтобус. Операторы быстро погрузили аппаратуру и машина тронулась. Через пятнадцать минут Светлаков позвонил Игорю на мобильный и, волнуясь, спросил, догадался ли он взять с собой магнитофон для синхронной записи звука.
– Взял я магнитофон, взял! – успокоил его Меньшов. – А что, перезаписать звук возможности не будет?
– Конечно не будет! – взорвался директор. – Эти бродяги завтра уйдут в море и поминай как звали.
Ещё полчаса автобус громыхал по дороге с колдобинами и, наконец, остановился у входа в одноэтажное здание с обшарпанными дверями. Внутри было шумно, накуренно и грохотала музыка. Непонятно было где снимать, кого снимать и вообще зачем они сюда приехали. Но через две минуты появился Светлаков, сияя добродушной улыбкой, и повёл их в какой-то закуток. Здесь, за плотно прикрытыми дверями, было не так шумно и менее накуренно. Комната освещалась одинокой лампочкой, висящей на длинном шнуре. Из-за стола, сколоченного из неотёсанных досок, поднялся грузный мужчина с седой бородой.
– Привет киношникам! Рад видеть вас в нашей скромной обители.
– Здравствуйте, – вразнобой поздоровались ребята.
– Присаживайтесь. Вас сейчас угостят, я уже об этом распорядился.
Меньшов, почувствовав себя неловко, тут же заявил:
– Спасибо, мы недавно обедали. Я бы хотел выяснить по поводу съёмки.
– А что вас интересует? – Ну к примеру, рассказ бывалого моряка о морских приключениях, шторме и дальнем плавании.
Мужчина понимающе улыбнулся.
– Вам интересна морская стихия, борьба со штормом и покорение высоких широт? На самом же деле моряк на современном траулере ничего этого не видит. Он пашет как проклятый по двенадцать часов в холодном трюме, потом ест, отсыпается и снова пашет. И так шесть месяцев. Затем приходит в порт, пропивает в кабаке заработанные деньги, тратит их на баб и уже через месяц старается как можно скорее попасть на корабль, чтобы уйти в море.
Меньшов присел за стол, жестом пригласил своих ребят и с огорчением произнёс:
– Ничего себе морская романтика!
– Это не романтика, а правда жизни, – мужчина раскурил трубку, любовно погладил бороду и убедительно сказал: – Но если вам всё-таки нужна полупьяная исповедь из первых уст, я сейчас приглашу морячков, а вы пока готовьте аппаратуру.
– Простите, – опомнился Меньшов, – а как к вам обращаться? – Капитан Кочетков, – и он вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Оператор быстро пришёл в себя и сразу же начал командовать:
– Пётр, камеру на штатив, поставь трансфокатор и приготовь оптику. Миша, два осветительных прибора по углам комнаты и подключи магнитофон, пожалуйста.
Владимир Светлаков, почувствовав себя лишним, попытался что-то посоветовать, но Меньшов остановил его и попросил следить за порядком. Через полчаса в комнате было не продохнуть. Моряки, бичи и морские бродяги, перебивая друг друга с упоением рассказывали о своих подвигах. Кто замерзал в Арктике, кто тонул в трюме, а кто в любовном угаре, запершись в каюте с буфетчицей, неделю не мог оттуда выбраться.
Оператору некогда было осмысливать что правда в этих байках, а что выдумка. Он снимал. Прижавшись глазом к окуляру и регулируя рукой трансфокатор, он переходил с лица на лицо, напряжённо следя за говорившим. Пауз не было, так как рассказ шёл от первого лица, каждый был героем и всегда выходил победителем.
Когда с грохотом взорвалась лампа одного из приборов, Меньшов объявил перерыв, хотя всем уже стало ясно, что продолжения не будет. Кураж ушёл. Моряки стали потихоньку расползаться и пьяный гудёж перетёк в большой зал пивной.
– Магнитофон работал? Всё записали? – с тревогой спросил Игорь.
– Всё нормально, шеф, – успокоил его Пётр.
В гостиницу они вернулись поздно вечером, наспех поужинали и отправились спать. Светлаков попытался завести разговор о завтрашней съёмке, но Игорь решил, что лучше об этом поговорить завтра.
На следующий день погода разгулялась, солнце прорвалось сквозь плотные тучи и море успокоилось. К причалу подошёл большой белый катер, который корпусом и надстройками скорее походил на яхту.
– Хороший кораблик! – одобрил Меньшов, приветливо здороваясь с капитаном.
– Да как же ему быть плохим, ежели это мой дом, – откровенно удивился моряк.
Севастьянов, так звали капитана, был типичным представителем морской гвардии. Тельняшка, трубка во рту и аккуратно подстриженная борода были характерны для этой породы людей. Натруженные руки и хриплый голос дополняли его внешность.
Ознакомительная версия.
