Ознакомительная версия.
– Эээ… он что, понял тебя слишком буквально? – уточнил Денис Анатольевич.
– Да! Ой! Помогите, что же вы стоите!
– Н-даа… – протянул Денис Анатольевич. – Дело серьезное. Впервые вижу такого исполнительного черта. И врата вселения, прямо скажу, нетрадиционные. Просто не врата, а черный ход какой-то. Тут без проктолога-экзорциста не обойтись. Придется ехать. Есть тут у меня на примете адресок…
– Едем! Едем! – Саня уже вприпрыжку несся к двери. – Только скорее, а то он уже начинает моими руками-ногами шевелить!
– Ну, раз ты настаиваешь… Да подожди ты, хоть дверь-то за собой запри, Петрушка!
О тонкостях политической борьбы
Планы мирового господства – довольно серьезное испытание для психики и морально-этического комплекса. Поэтому до попыток их реализации дело доходит далеко не у всех. Некоторые сходят с дистанции еще до момента, когда пора двигать свою армию на Москву, и предпочитают рулить ситуацией в мире исподтишка, пока не видят санитары. А кто-то делает передышку и ждет, когда обстоятельства сложатся в его пользу.
Вера Васильевна (пусть нашу героиню зовут так) за полтора десятка лет наблюдения в диспансере ни разу не проговорилась о своих серьезных амбициях. В больницу попадала неоднократно, да. Но поводы к госпитализации всегда касались боевых действий вполне себе локального масштаба. Сосед колдует, Вера Васильевна выражает ему свое глубочайшее нецензурное возмущение с рукоприкладством, потом приезжает бригада миротворцев на барбухайке – сценарий, расписанный на годы вперед.
На этот раз сосед, видимо, колданул сильнее обычного. Поэтому был не только бит, но и уколот маникюрными ножницами. А также лишился клока волос и левого ботинка, который Вера Васильевна победно прихватила с собой в виде трофея. Сложно сказать, какая из потерь расстроила соседа больше всего, но на этот раз дело вызовом участкового с последующим привлечением спецбригады не ограничилось. Сосед подал в суд. А те назначили судебно-психиатрическую экспертизу.
– Вера Васильевна, чем же сосед на этот раз вам не угодил? – спросил доктор. – Опять порчу наводил?
– Хуже. Он занимался грязными политическими технологиями, – был ответ.
– Это как?
– Вы думаете, он просто так все эти годы мне покоя не давал? Неет! Он разрабатывал состав крэзи-дуста!
– Какого дуста? – переспросил доктор.
– Крэзи. Порошок такой. Он на мне его испытывал. И сейчас готов применить его на других.
– А зачем ему такой порошок?
– Чтобы в мэры города баллотироваться! – Вера Васильевна оценила подъем и изгиб докторской брови и решила пояснить: – Если посыпать человека таким порошком, он начинает испытывать симпатию к тому, кто его приготовил. Или даже влечение. Как только начнется предвыборная кампания, порошок распылят над городом. И у нас будет новый мэр. Которого все любят, а женщины еще и хотят.
– Да, это серьезный удар по конкурентам, – задумчиво сказал доктор. – И вы хотели в одиночку пресечь его коварные планы?
– Честно?
– Честно.
– Нет, доктор. Я уже столько лет пыталась – и все бесполезно.
– Так зачем же в этот раз напали?
– У меня созрел другой план. Он сам себе выроет политическую могилу, а я его чуть-чуть подтолкну. Если вы не будете мешать. У меня уже почти все готово, останется лишь немного подождать.
– Подождать чего? – уточнил доктор.
– Вы способны мыслить стратегически? – прищурилась Вера Васильевна.
– Думаю, что да, – пожал плечами доктор.
– Тогда я вам изложу все ходы. А вы, если вы человек умный и болеющий сердцем за судьбу Родины, не станете мне мешать.
План Веры Васильевны оказался таков. Сосед становится мэром. Но его амбиции простираются много дальше, и к следующим президентским выборам он успеет заготовить тонны крэзи-дуста. И нанять частную авиацию, чтобы распылить порошок над крупными городами. В итоге – громкая победа на выборах, электорат и избирательный комитет бьются в любовной горячке, действующий президент – в истерике, а сосед готовит речь для инаугурации. Производство крэзи-дуста передается на секретные оборонные заводы. Когда порошка будет произведено достаточно, в воздух поднимутся бомбардировщики-невидимки и возьмут курс на Европу. На внеочередном саммите Евросоюза соседа выберут президентом всея Европы. Вместе с Россией. И странами СНГ.
– И вот тут на политическую арену выхожу я! – победно воздела перст Вера Васильевна.
– И? – затаил дыхание доктор.
– И даю ему приворотное зелье. Да-да, я тоже кое-чему за эти годы научилась! Одному ему, что ли, магией заниматься?
– Откуда вы его возьмете?
– Капелька крови от укола ножницами, клок волос и левый ботинок! А дальше – строго по рецепту! У него не будет ни единого шанса устоять, и он полюбит меня как миленький! Потом будет пышная свадьба. А потом я возьму бразды правления в свои руки. И наведу порядок. Ишь, развели тут демократию! Только абсолютная монархия! И у власти может быть только императрица! Как Екатерина! Как Елизавета! Мужики уже пробовали, у них все через одно место получается. Запомните: порядок в доме может навести только женщина. Так что вы уж потрудитесь быть со мной повежливее: перед вами будущая императрица, как-никак!
Рисперидон[28] для Повелителя Галактики!
Не устану повторять: самокритика – явление для наших пациентов не то чтобы недоступное. Нет. Просто порой весьма своеобразное. Хотя, если разобраться, оно и у не охваченной нашей заботой и пристальным вниманием части населения порою выдает забавные коленца. Взять хотя бы почтенного профессора, что скачет Паном перед юной студенткой. Или даму, примеряющую стринги к тому, что впору кокетливо прикрыть десантно-транспортным парашютом.
Валерий Павлович (назовем его так) – не особо частый гость в кабинете Оксаны. Во всяком случае, за те восемнадцать лет, что доктор его знает, он появлялся на приеме от силы раз-два в год. Чаще всего – после выписки из больницы. В которую его доставляли с боем, санитарами и на барбухайке. А все почему? Да потому, что завидуют и врачи, и ФСБ, и все прочие человекообразные, что задумчиво покачиваются на ветвях вертикали власти, его, Валерия Павловича, карьерному росту. Даже гаранту Конституции от этого ночами плохо спится.
Раньше, еще до инвалидности, был Валерий Павлович обычным инженером. Сидел себе в конструкторском бюро, работал, внедрял рацпредложения. Пока не ощутил в себе страшной силы потенциал и тягу к руководящей деятельности. Начальство, правда, оказалось недальновидным и от предложения ввести на отдельно взятом предприятии принципы абсолютной монархии наотрез отказалось. И освободить кресло – тоже. Хотя трон на том месте смотрелся бы куда органичнее. Завязавшаяся классовая борьба с элементами самбо и дзюдо была грубо прервана подоспевшей спецбригадой, а доктор приемного покоя как на грех оказался вшивым либералом.
Выйдя на инвалидность, Валерий Павлович получил в свое распоряжение массу свободного времени. Вот тут-то его непризнанная карьера и пошла в гору. За эти годы он успел побывать и негласным мэром города, и тайным губернатором области, и закулисным чрезвычайным полномочным представителем президента по всему федеральному округу. Готовил даже ментальное новогоднее обращение к народу России, но понял, что это – не его. Масштаб мелковат. Назревала объективная историческая необходимость развесить антиглобалистов по фонарным столбам всех стран и континентов, открыть границы и ввести один Золотой Палыч в качестве всеобщей твердой валюты. Антиглобалисты, видимо, просекли, что масштабная заготовка мыла и веревок ведется вовсе не для всемирного банного дня перед коллективным походом в горы. И Валерий Павлович снова оказался в больнице.
В этот раз, как ни странно, он пришел на прием сам. Что еще удивительнее – не после выписки. А когда он попросил его чем-нибудь подлечить, Оксана Владимировна аж опешила:
– Валерий Павлович, дорогой, что случилось?
– Что-то с головой неладное творится, доктор! – сокрушенно признался Валерий Павлович.
– Что, опять стало казаться, что вы президент? Или император?
– Нет, доктор, мне это уже не кажется, – покачал головой Валерий Павлович. – Президент, император – это все в прошлом.
– Неужто отреклись? Или все же осознали, что это был бред?
– Бред, Оксана Владимировна, бред. Ну посудите сами: какой смысл мне цепляться за глупый титул, когда оттуда (жест пальцем в потолок) маякнули, что я теперь Повелитель Галактики!
– И в самом деле, чего мелочиться-то… – пожала плечами доктор. – И что, шлем Дарта Вейдера оказался тяжелее шапки Мономаха?
– Да не в том дело! – отмахнулся Валерий Павлович. – Сами поймите: Галактика, масштабы ответственности, целая очередь планет и систем, требующих обустройства и мягкого, но уверенного пинка к прогрессу. Я уже почти настроился – и тут вдруг по телевизору передача про вечный двигатель и летающие тарелки!
Ознакомительная версия.
