– Ох!.. А мои только начинают. Что поделать – вот, видите, купил…
И, обменявшись этими таинственными, совершенно непонятными для постороннего уха словами-сигналами, люди расходятся с загадочными улыбками, чувствуя неуловимую общность, принадлежность к замкнутому миру избранных.
Вот и получилось, что строительству детской площадки больше всего радовались те рабочие, у которых были детишки. Многодетная мать Зухра и другие женщины, оставившие малышей родственникам, могли излить душу, поговорить о своих радостях и тревогах. Мужчины скупо улыбались, слушая их немудреные разговоры. Но и те, у кого своих детей не было, работая над обустройством детской площадки, улыбались чаще обычного. Все рабочие скучали по семьям, по оставленным в других городах и странах домам, по родным людям и привычному укладу жизни. И вот эта несерьезная на первый взгляд работа помогла им почувствовать себя хоть немного счастливее. Те, кто строил площадку, отдыхали душой. Игрушечные домики, маленький кораблик, горки и башенки, качели и лесенки росли на глазах.
Пенсионеры-активисты сначала были недовольны инициативой строителей, подозревая за этим какой-то подвох. Что это такое буржуи придумали? Никак окрестный люд задобрить хотят, очки втирают? А не очередной ли это хитрый ход? Может, они, закончив одну стройку, под шумок еще одну затеять хотят? Иннокентий Федорович так вообще не сомневался в этом, и тут же поделился своими подозрениями с Леокадией Альбиновной. Нет, не к добру все это. Бдительные лидеры протестного движения немедленно выдвинулись к «Троянскому коню», как они тут же окрестили площадку. Но придя на стройку и увидев, с каким весельем идет работа, невольно и сами прониклись общим энтузиазмом.
– Ну, надо же, какие молодцы, – заулыбалась Леокадия Альбиновна, увидев очертания возводимого кораблика. – Как хорошо они придумали. Кораблик, конечно, не такой, как бывало на старых советских площадках, но тоже ничего. Смотрите, Иннокентий Федорович! С бортиками, мачтой, даже с парусами из переплетенных канатов, чтобы детишки могли карабкаться по ним. Теперь будет чем заняться этим оболтусам. Наконец-то они оставят в покое мои цветы.
«Эти оболтусы» тоже пожаловали на стройку – оценить новшество. Озорной паренек лет девяти набрался храбрости и подошел к Боцману, в котором безошибочно вычислил главного.
– Дядь, а дядь? А когда площадка будет готова?
– Скоро, – заверил тот. – К концу недели закончим. Уже почти все готово, осталось покрасить. А как краска высохнет – и можете приходить.
– У, так долго… – разочарованно протянул мальчик. – Нам уже сегодня играть негде.
– Как это негде? – возмутился Боцман и, бешено вращая глазами, корча страшные рожи, начал медленно, походкой зомби, преследовать мальчишку, вытянув вперед руки, как клешни. – Конец тебе, Питер Пэн! – проскрежетал он замогильным голосом. – Сдавайся! Я непобедимый капитан Крюк, пришел тебя поймать и… съесть!
Мальчик зашелся в радостном смехе.
– Пацаны, драпаем, он нас сейчас съест, это капитан Крюк! – заюлил, пританцовывая, мальчик, готовый бежать сломя голову, но не слишком далеко, чтобы смешной взрослый дядя не поленился погнаться за ним и не прекратил игру.
К мальчишкам тут же присоединилась Чуня, которая, разумеется, тоже с самого начала была здесь – разве она могла допустить, чтобы такое интересное дело, как строительство детской площадки, обошлось без нее?
– А вот и не поймаете, а вот и не поймаете, – дразнили Боцмана дети, с хохотом кидаясь врассыпную.
Марго наблюдала за этой сценой издалека и сверху, стоя на стремянке с кисточкой в руках – поддавшись всеобщему настроению, она вызвалась собственноручно раскрасить сказочный замок и теперь под чутким руководством Марички осторожно покрывала краской островерхую крышу. Сначала смотрела с некоторым недоумением – чего это Георгий чудит, взрослый же мужчина! А потом, заразившись детским хохотом, тоже не смогла сдержать улыбки. Весело же… Молодец, Боцман! Сама она так никогда бы не смогла, ей было бы неловко показаться смешной и несолидной. А Георгий даже не думает о том, как будет выглядеть – он просто веселится от души.
Когда ребячья беготня прекратилась, тот мальчик, который спрашивал о площадке, подошел к Чуне.
– А ты прикольная, – заявил он. – Тебя как звать?
Девочка замялась лишь на секунду.
– Даша! – с гордостью ответила она.
– Дашка, а хочешь, я тебе голубиное гнездо покажу? Айда за мной! – И детей как ветром сдуло.
Маргарита снова улыбнулась, на этот раз – от радости за Чуню. Умытая, с чистыми волосами, красиво, по размеру и по сезону одетая (вопрос весеннего обмундирования Чуни тоже решила Марго – по поручению Боцмана), девочка теперь совсем не выглядела бродяжкой и по виду ничем не отличалась от игравших с ней вместе детей. А теперь, получается, она еще и обзавелась друзьями. И это здорово… вернее, было бы здорово – если б не огорчали мысли о ее будущем… Вернее, об отсутствии этого будущего.
Когда площадка была достроена, все окрестные дети сразу вывели на прогулку родителей – как правило, мам, но кое-кто пришел с папами. Ребятишкам не терпелось освоить новинку и вынести свой «экспертный вердикт». Боцман ревниво наблюдал за дебютом площадки и, как заметила Марго, немного волновался. Хотя, по ее мнению, волновался он зря, потому что детвора была в восторге от всех тех чудес, которые соорудили строители. На площадке не затихали радостный визг и счастливые крики.
– Извините… Я просто хотела сказать вам спасибо, – подошла к Боцману юная мама, одетая по молодежной моде: в джинсах, короткой курточке и объемной кепке «Гаврош», из-под которой торчали рыжие упругие дреды. – Вы не только детям подарили счастье, но и нам, родителям. Мой Феденька еще слишком мал, чтобы я могла отпустить его на горки одного. Его ребята постарше могут толкнуть, он еле-еле на ножках держится – упадет, ушибется. Но ему интересно, он просится сюда, и мне тоже приходится везде с ним лазить. И мне сразу стало понятно, что строители действительно думали о том, чтобы и родителям было удобно. Ваша площадка – очень продуманная, здесь и дети могут развернуться, и взрослые. Спасибо!
Почему Марго почувствовала себя так неуютно от проникновенного согревающего взгляда, каким Георгий ответил на улыбку Фединой мамы? Почему она, Маргарита, так навострила уши, прислушиваясь, не последует ли за этой благодарностью какое-нибудь приглашение? Ей-то что за дело, на кого и как смотрит ее начальник, кто и куда его приглашает? Марго всеми силами уверяла себя, что его личная жизнь не интересует ее совершенно – но все равно каждый раз радовалась, когда слышала разговоры, что у Боцмана с Мирославой не сладилось и они то ли уже расстались, то ли вот-вот расстанутся…
– Эй, Маргарита! Матрос Ершова! Поди сюда!
Что такое? Она, наконец, очнулась от своей задумчивости, огляделась. У лихо закрученной, как спираль, оранжевой пластиковой горки стоял Георгий и, улыбаясь, смотрел на Марго.
– А слабо тебе с горки скатиться? – задорно крикнул он и засмеялся.
Маргарита нерешительно улыбнулась в ответ и неуверенно покачала головой.
– Давай, давай… – подначивал ее Боцман, указывая на горку.
Марго огляделась. Вроде никого со стройки тут нет, все работают… На площадке только детишки с родителями, и никто из них ее не знает. Вдруг ужасно, ну просто неудержимо захотелось скатиться с горки, хотя она уже и не помнила, когда делала это в последний раз… Если не считать водных горок на курортах и в аквапарках.
И Королева Марго решилась. Взобралась на площадку, немного потопталась там, потом села, зажмурилась и решительно съехала вниз.
Георгий подхватил ее и помог подняться, крепко взяв за локти. Их лица сблизились, она совсем близко увидела его глаза. Озорные, веселые… И в то же время была в них какая-то грусть, затаенное волнение. Он, не отрываясь, смотрел на нее, и Марго вдруг показалось, что он сейчас ее поцелует. Она вся подалась к нему навстречу, но тут же опомнилась, резко высвободилась и, решительно развернувшись, пошла прочь с площадки. Георгий проводил ее удивленным взглядом.
Глава восемнадцатая
Свадьба
Маричка и Адъян скромно расписались во Дворце бракосочетания на Бутырской улице – чуть ли не единственном в Москве месте, где регистрируют браки с иностранцами. В ЗАГС приехали только вчетвером, со свидетелями, ими были Зухра – со стороны невесты и Боцман – со стороны жениха.
А меж тем весь «экипаж» «Неваляшки» с энтузиазмом готовился к торжеству. Маричку и Адъяна все любили, искренне радовались за них, но в то же время понимали, что денег на шумную свадьбу у ребят нет. Поэтому и решили отпраздновать знаменательное событие в лучших традициях семьи братских народов, то есть с миру по нитке – вот тебе и веселье!
Насчет места проведения банкета сомнений не было – конечно же, в «Хате». Договориться с Мирославой труда не составило, тем более что особо напрягаться ни самой хозяйке, ни ее поварихам не пришлось – организацию банкета в основном взяли на себя сами гости. А поскольку меню предполагало блюда, сделанные на открытом огне, стряпать решили прямо на территории стройки. Благо недалеко потом все это в столовую носить – только дорогу перейти.
