Ознакомительная версия.
Подливал масло в огонь и второй режиссёр Пётр Свиридов, который под громкий визг девиц проталкивался к костюмерше, чтобы узнать, как скоро будет кордебалет готов к съёмке.
– Да отвяжись, ты! – не церемонилась с ним Красавкина, которая несмотря на возраст, сохранила привлекательную внешность и характер бойца, закалённого в коммунальных спорах. – Не видишь, что ли, какой концерт мне девки устраивают. От них же с ума сойти можно!
– А вы не поддавайтесь им! – деловито посоветовал Пётр. – Делайте то, что считаете нужным, а тех, кто будет слишком разборчив, направляйте в дирекцию.
Мы их сразу же отстраним от съёмок.
Слова, громко сказанные вторым режиссёром, были услышаны и девушки немедленно повиновались. Уже через двадцать минут все они высыпали на улицу, одетые в разноцветные платья. Тёплая, солнечная погода, напоенный запахом моря воздух, всё это создавало хорошее настроение. Девушки смеялись, перебрасывались шутками, а некоторые даже начали танцевать.
Минут через десять к гостинице подъёхал автобус, из которого вышел администратор Шурик Петров. Несмотря на жаркую погоду, на нём был костюм и белая рубашка с галстуком. Шурик поднёс ко рту мегафон и громко сказал:
– Уважаемые артистки, вас ожидают на съёмочной площадке.
Прошу побыстрее садиться в автобус.
Как только администратор закончил свою краткую речь, его немедленно смяли, рвущиеся в автобус, девушки. Подобрав подолы длинных платьев, артистки кордебалета расталкивали друг друга, стараясь занять места получше.
Когда все, наконец, расселись, из гостиницы вышел Пётр Свиридов и дал сигнал к отправлению.
На съёмочной площадке их встретил режиссёр, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего.
– Почему так поздно? Вы что, не понимаете какой сегодня день?
Нам на съёмку полчаса отведено, а у вас ещё ничего не готово, – Светланов разозлился, но было непонятно, то ли он нервничает из-за опоздания артисток, то ли из-за того, что съёмочный день слишком короток. – Немедленно выходите из автобуса и начинайте репетировать.
Повернувшись к Свиридову, режиссёр уже тише сказал:
– Займись, пожалуйста, этим кордебалетом и чтобы к семи часам у вас была готова композиция, которая будет соответствовать актёрской мизансцене.
– Хорошо, я всё сделаю!
Разобравшись с массовкой, Светланов подошёл к оператору, который вместе с помощниками устанавливал круговую панораму.
– Ты готов к репетиции, Саша? – нетерпеливо осведомился он.
– Теоретически да, но практически ещё много работы.
– Я бы хотел, чтобы ты поторопился, ведь сам же сказал, что на съёмку останется мало времени.
Светланов устало потёр лицо, оглядел площадку и подозвал к себе Переверзеву. Таня подошла, заранее готовя себя к очередному разносу, но режиссёр вдруг улыбнулся и дружески сказал:
– Танюша, пригласи, пожалуйста Наташу Васильеву, а заодно и тех актёров, которые заняты сегодня в эпизодах.
Помощница режиссёра побежала выполнять распоряжение, а Светланов пододвинув режиссёрский стул, степенно сел.
– Владимир Сергеевич, если вы намерены сидеть у камеры во время съёмки, то обязательно попадёте в кадр, – Виноградов прищурился от дыма сигареты. – У нас круговая панорама.
– Не беспокойся, когда мы начнём снимать, я отсюда уйду.
Удовлетворённый ответом, оператор направился к бригадиру осветителей, который обсуждал очередную проблему с водителем «лихтвагена».
– Так вот я и предлагаю, Егорыч, – громко говорил Иванов, высокий, крепкий мужчина в чёрном комбинезоне. – Если мы «лихтваген» передвинем метров на сорок, вон за те деревья, то как бы оператор не вертелся с камерой он нас всё равно не увидит.
– Тебе рассуждать-то легко! – горячился Егорыч. – Сел за руль, педали нажал и за пару минут доехал до тех деревьев, а мне, чтобы протянуть кабели от приборов, придётся вкалывать всей бригадой не менее двух часов.
– Ну вот что, орлы, – вмешался в разговор Виноградов. – Тянуть кабели на такое расстояние действительно тяжело, поэтому я предлагаю поставить «лихтваген» прямо за декорацией дома, метрах в двадцати от него. В этом месте даже такую громоздкую машину я не увижу, а тебе, Егорыч, я бы посоветовал брать в экспедицию длинный магистральный кабель, это значительно упрощает работу.
– Всего учесть невозможно, Александр Михайлович, – попытался оправдаться бригадир, но внимание оператора уже переключилось на рокот пожарных машин, подъехавших к декорации.
Как и обещал директор фильма, их было четыре, блестящих красным лаком, со множеством никелированных приспособлений, от одного вида которых возникала уверенность в противопожарной безопасности объекта. Администратор Шурик Петров с гордостью заявил, что машины были выделены специально для киносъёмки.
Когда пожарники вышли подышать свежим воздухом и размять затекшие ноги, Виноградов собрал их вокруг себя, чтобы обрисовать задачу.
– Дело в том, что сегодня мы будем снимать круговую панораму и поэтому ни одна из пожарных машин не может находиться вблизи от камеры, – оператор неторопливо закурил, как бы давая пожарникам время на обдумывание. – Кроме того, те из вас, кто будут работать с брандспойтами, должны переодеться в гражданскую одежду, чтобы не бросаться в глаза зрителям.
Вперёд выдвинулся стройный офицер с лейтенантскими погонами на плечах, привычно поправил ремень и деловито спросил:
– Так куда прикажете ставить машины, чтобы они не мешали вам во время съёмки?
Виноградов с одобрением оглядел молодцеватого офицера, а подошедшая сзади Светлана Красавкина со вздохом прошептала:
– Какой симпатичный мальчик.
Оператор резко повернулся, но увидев смеющиеся глаза Красавкиной, лишь неодобрительно покачал головой, а потом спросил у офицера:
– Как ваше имя, товарищ?
– Лейтенант Николай Петухов.
– Вот что, лейтенант, с ситуацией на объекте вы ознакомлены, – Виноградов старался говорить уверенно. – Машины придётся отогнать метров на пятьдесят, вон за те деревья, а воду подавать на площадку удлинёнными шлангами.
– Будет сделано! – чётко проговорил Петухов, – А куда расставлять людей с брандспойтами?
– Это мы уточним, когда будет выставлен кадр.
Пожарные начали выполнять задание, а Виноградов возвратился к камере. Режиссёр Светланов, оживлённо жестикулируя, пояснял актёрам:
– Мы начнём этот эпизод с выхода Наташи из дома. Навстречу ей, смеясь и перебрасываясь шутками, пройдёт группа молодёжи. Актриса, непринужденно улыбнувшись, идёт по направлению к морю. Увидев, что начинается дождь, она открывает зонт, но всё же продолжает идти в том же направлении. У неё хорошее настроение и никто не может его испортить. Это понятно?
Режиссёр внимательно посмотрел на актрису.
– Понятно.
– Для меня сейчас важно твоё духовное состояние, Наташа. Представь, что уже вечереет, солнце садится, идёт дождь, а у тебя всё равно хорошее настроение.
Наташа недоверчиво улыбнулась.
– Ноги у меня совершенно мокрые, а настроение, тем не менее, хорошее. Так что ли?
– Может быть я не совсем точно выразился, но меня интересуют не слова, а выражение твоего лица в момент съёмки.
– Одухотворённое?
– Издеваться над режиссёром – это неприлично. Пойдём дальше. Мимо актрисы проходит влюблённая пара и Наташа оборачивается им вслед. Где молодые люди, которые должны изображать влюблённых? – вопрос был обращён к помощнице режиссёра.
Татьяна Переверзева, не вдаваясь в объяснения, направилась к машине и уже через пару минут привела двух молодых актёров.
Они уже успели побывать у костюмера картины и их светлая одежда заметно отличалась от одежды остальных актёров.
– Почему я вас должен искать во время репетиции? – сердясь, спросил Светланов.
– Второй режиссёр сказал, что сперва надо переодеться, а уж затем подойти к вам, – не смущаясь, ответил молодой человек, держа за руку свою партнёршу.
Светланов с интересом посмотрел на дерзкого актёра и продолжил:
– Итак, когда Васильева остановиться у берега, молодая пара пройдёт мимо неё, откровенно изображая влюблённых.
Виноградов заметил, как покраснела девушка, вероятней всего, впервые попавшая на съёмку.
– Наташа, посмотрев им вслед, взгрустнет, может быть даже заплачет и произнесёт фразу, за которую сценарист Семён Красовский готов положить голову на плаху.
– Я люблю его и верю, что вопреки всему, он вернётся ко мне и мы навеки будем вместе! – Наташа, от избытка чувств, приложила руку к груди.
– Вот, вот, только, пожалуйста, искренней, чтобы главный редактор Гребенников слёзно рыдал во время просмотра, – Светланов встал со стула и обратился к оператору. – Далее камера поднимается вверх и в кадре появляются девушки кордебалета, которые исполняют хореографическую композицию, как бы поддерживая лирическое настроение героини.
Ознакомительная версия.
