Наталья Горская - Корова (сборник)

– Понятно, – кивнул спец по офисной технике. – Я замолвлю за вас словечко, когда вас всех вместе повезут в дурдом.

Он подал хохочущему Нартову расписку о внеплановой чистке клавиатуры и ушёл. Муха вскоре пробудилась, съела ещё три крупинки сахара и долго мылась, старательно работая лапками.

– Ну, значит всё в порядке, – констатировал Владимир Богданович, подперев обе щеки ладонями. – Опорно-двигательный аппарат работает исправно, остальное приложится.

– А я даже хокку сочинил, – мечтательно сказал Паша. – Правда, надо ещё поработать над количеством слогов. А пока вот послушайте:

– Один уже готов, – тихо умирал от смеха Нартов. – В детство впал.

– Не в детство, а в философическое расположение. Нет, знаете ли, бывает такое настроение, что каждую букашку начинаешь воспринимать как нечто значительное, как чиновника из Управы или даже значительнее.

– Особенно под конец месяца, – вздохнул Никодимов.

К концу рабочего дня муха начала летать! Это было такое счастье! Вылечили, выходили-таки, спасли! Такую маленькую муху! Мы – такие большие люди, человеки!.. Начальник Завода радовался вместе с нами.

– Пусть общество охраны животных даст нам грамоту! – орали самые алчные из нас. – Максим Викторович, нам надо пригласить сюда Брижит Бардо.

– Ага, делать ей нечего. Поедет она сюда, как же.

– Поедет. Она нам скажет: ах, мерси вам за муху, медам и месье. Родина вам этого никогда не забудет.

Муха же до того разлеталась, что даже вылетела в коридор. Мы бросились загонять её назад. Паша пригнал какую-то чужую, огромную, зелёную и очень наглую. А нашу муху с какой-то стати прикарманили в бухгалтерии. Но мы бы узнали её из тысячи!.. Ну, не из тысячи, конечно, но уж никак не смогли бы перепутать с этой зелёной нахалкой.

– Это наша муха! – отбивали мы нашу муху всем миром.

– Да заберите! Нам чужого не надо.

– Заберите свою зелёную.

– Не зелёную, а изумрудную с малахитовыми вкраплениями!

– Ах, ах, ах!

– Товарищи, никто не видел нашу осу? Ей же ужинать пора!

– Оса кушает нектар с бегоний в приёмной начальника.

– Это не оса, а пчела. Собственность отдела снабжения, надо заметить. А ваша оса гоняется за Донским в его цеху: он на неё нечаянно облокотился. Бегите, вызволяйте скорее, пока они её там не замочили.

– Да как же можно-с?!

– Согласен, что жестоко, но цех КИП специализируется исключительно на жуках.

Наша же муха вернулась в техотдел, где ей уже было тесно. Она отъелась, окрепла, и ей захотелось на волю, к своим. Мы задабривали её и сахаром, и пирожками, и даже коньяком, но она скреблась лапками в стекло, как давно не гулявшая собака: «Мне бы на природу, а ещё лучше – в деревню, а тут так тесно, душно! До чего же неправильно вы живёте, люди!».

– Выпустить, что ли? – озадаченно почёсывал подбородок Владимир Богданович.

– А если её на воле кто-нибудь обидит, – всхлипнула Машенька.

– Найдём и отомстим, – заверил её Нартов. – Введём войска.

– А что? – осенило вдруг Пашу. – Защита животных – это очень хороший повод для экспансии. Обидят комара в Кувейте – ввести туда ограниченный контингент. Задавят скорпиона в какой-нибудь среднеазиатской республике – десант морской пехоты туда! И мстить, пока у них нефть не кончится. Есть же фильм, как американцы разнесли в пух и прах целую страну, в которой один ихний рядовой-дубина затерялся…

Паше сказали, что он опошлил саму идею и чувства других.

Стихийное собрание техотдела слёзно постановило выпустить муху на улицу. Она выпорхнула в открытое окно, предварительно прожужжав над нашими головами в знак благодарности. Барышни плакали, и даже Владимир Богданович сморкался в большой платок.

И всех посетило странное чувство, что мы сделали в этот день что-то очень важное. Хотя мы вообще ничего не делали. Когда все стали расходиться по домам, Нартов затормозил нас в коридоре у приёмной начальника Завода. Он знаками дал понять, чтобы мы как можно тише ступали и аккуратно туда заглянули.

– Наш-то, наш-то с коровой разговаривает, – шепнул Нартов.

«Наш-то» Максим Викторович сидел на подоконнике. По ладони у него бегала божья коровка маленькой капелькой крови, а он читал ей старинную присказку на детский манер по слогам:

– Бо-о-жья ко-ро-вка, по-ле-ти на не-е-бо, при-не-си нам хле-е-ба…

Самое смешное, что никому из нас тогда не было смешно.

Принято считать, что женщину должно несказанно радовать, если ей признаются в любви. Принято считать, что жизнь женщины настолько пуста, что она просто обязана ликовать по поводу любого внимания к её неказистой персоне. А как же? Ведь каждый влюблённый мужчина считает себя подарком. К тому же он готов совершать разнообразные подвиги во имя предмета своей любви, даже если его об этом никто не просит. А если «предмет любви» чего и вякнет, его следует осадить: «Тебя, дура, никто не спрашивает!».

Каких только подвигов и безумств не совершают мужчины ради прекрасной половины человечества! Мировая литература на том стоит, СМИ на этом тиражи делают. Не будет подвигов – всё, амба, говорить не о чем. Ну, как пройти мимо только одного заголовка истории вот такой, к примеру, любви: «Невеста погубила шестерых человек!». У всех, кто его увидел, особенно у лиц мужского пола, сразу возникнет мысль: «Ну и стервы же эти бабы! Нисколько нашего брата не ценят… И ведь берут ещё таких в невесты какие-то остолопы?!».

Но читаем дальше: «Спор из-за невесты, возникший между двумя иракскими племенами, закончился стрельбой и гибелью шести человек. В пригороде Мосула Альбу-Сейф на севере Ирака был обстрелян свадебный кортеж. Шесть человек, в том числе три женщины, были убиты и ещё четверо ранены. Причиной конфликта стало несогласие представителей племени невесты на её брак с мужчиной из другого племени. В соответствии с племенными традициями, которых до сих пор придерживаются во многих сельских районах Ирака, девушку нельзя выдавать за представителя другого племени, если в её родном есть хотя бы один, пусть даже престарелый претендент на её руку. Отказ придерживаться этого обычая часто приводит к вооруженным столкновениям и убийствам». То есть мужчины опять настрелялись вволю, а во всём обвинили… женщину. Кого же ещё обвинять? Разве не для того она создана, чтобы им бедокурить, а к ответу призвать её? Удобно, что и говорить.

Похоже, что мужчина больше любит сами подвиги во имя предмета любви, а не предмет. Когда совсем уж откровенная глупость получается, так и говорят: «Во имя любви» или просто: «Ради бабы». Сама женщина этих «подвигов» не понимает, не ценит и даже – свят, свят, свят! – считает где-то обычной… дуростью.

– Я тебе ВЕСЬ мир подарю! – заверяет он её.

Но ей не нужен весь мир. Весь мир нужен как раз ему, а не ей. Ей достаточно обустроить свой мир, потому что только тогда весь остальной мир сделается обустроенным и гармоничным, если каждый, прежде всего, будет заниматься той жизнью, которой живёт сам. Мужчина может равнодушно наблюдать неустроенную жизнь, которая находится совсем рядом, но думать о том, как живут на другой стороне планеты. Ему интересен весь мир сразу. Но он почему-то перекладывает ответственность за это на женщину: это, якобы, она, негодная, просила прямо-таки весь мир бросить к её прекрасным ногам! А он тут совсем ни при чём. Если что не так пойдёт.

– Ты бы на работу устроился или мусор вынес, что ли, – теряется предмет такой высокой и самоотверженной любви от угроз получить в подарок сразу весь мир.

«ВЕСЬ мир» или «ты лучше ВСЕХ!» обязательно должны присутствовать в такой «любви». Зачем малодушному неврастенику доказывать, что он лучше ВСЕХ? Да и кто эти «все»? Кто их вообще где видел – этих «всех», чтобы вот так кого-то с ними сравнивать? Никто не видел, но так положено. Для среднестатистической женщины нет ничего проще, чтобы женить на себе первого встречного дурака вот этим банальным «ты – лучше ВСЕХ». Он уже и приосанился, и отвисший живот втянул. Он в ответ уже готов всучить любимой весь мир, если та унесёт, конечно же. Но уносить ей чаще приходится или ноги, или бездыханное тело возлюбленного, не рассчитавшего своих сил в кабаке.

С таким в самом деле не соскучишься. Одна барышня даже рискнула за такого замуж выйти, и он прямо на свадьбе достал травматический пистолет, приставил его к виску: «За тебя, любимая!». Желающих сыграть в русскую рулетку нашлось немало, даже очередь образовалась, где каждый норовил посвятить своё полупьяное самоубийство какой-нибудь даме. Но вышел облом: первый же «герой» бодро пробил себе башку, так и не успев насладиться триумфом и криками дружбанов: «Братан, ты крут! Ты наш кумир!». Друзья у таких дебилов – одно название. Такие «друзья» на языке психологов – обычные манипуляторы, которые подбадривают и даже поощряют: «Попробуй! Не бойся! Ты же – мужчина!». И как эти «я же музчына какой-никакой» легко поддаются на все эти «слабо»!