Из отряда Кыха спаслись лишь быстроногий Зых и сообразительный Юх. С одними дубинами, без оставленных в кустарнике пик, они бросились бежать назад по проложенной отрядом тропинке с желанием сообщить вождю обо всем, что случилось с отрядом. Во второй половине дня беглецы достигли первого холма, откуда Кых повел подчиненных навстречу собственной гибели. Рык к тому времени отдыхал здесь со своим отрядом.
Нольцы дошли до высоких деревьев. К их радости вдоль опушки неширокой рощи струилась узкая горная речушка со стремительным течением. Ее дно, сплошь усеянное мелкими камнями, насквозь просвечивалось лучами солнца. Неглубокие зеркальные заводи изобиловали рыбой. Природа дышала миром и спокойствием, располагала к отдыху. Противоположный берег реки являл собой глинистый обрыв высотой в рост человека с нависшими над ним колючими кустами терна. Берега вблизи одной из заводей были стиснуты каменными глыбами, вода в этом месте неслась бурными струями. Именно здесь вождь решил наладить переправу. Лек предложил на песчаном берегу под деревьями совершить обряд захоронения погибших соплеменников, однако Нольц не разрешил. Тревожили его недавно покинутая густая полоса высокого кустарника, битва с небольшим количеством преследователей.
— На противоположном берегу реки остановимся, — сказал он, — там совершим печальный обряд. Тут оставаться нельзя, чернокожие враги должны быть недалеко. Двоих мы захватили, других перебили. Основная группа вот-вот появится.
Прежде всего предстояло найти дерево, с помощью которого можно было бы наладить переправу соплеменников через речку. Дело оказалось несложным. Сухой валежник валялся повсюду. Большое очищенное от сучьев бревно катили к быстрине всем племенем. По «мосту» немедленно началась переправа. Балансируя руками на толстом бревне, Нольцы без происшествий перешли на противоположный берег. Охранникам предстояло перенести трупы погибших в бою сородичей. В это время на опушке рощи между деревьями появилась широкая цепь преследователей.
— Там в лесу люди! — завопили во весь голос дети, наблюдавшие с крутого берега за стараниями охранников.
Сигнал тревоги услышало все племя. Долетел он и до врагов. Чернокожая цепь сразу же бегом устремилась к реке. Нольц приказал женщинам и детям спрятаться за кустами, охранникам оставить на берегу погибших и немедленно перейти через реку. Труп одного из них был подвинут по бревну до середины потока, его попытались снять, но засуетились, и мертвое тело с плеском плюхнулось в воду. Быстрый поток подхватил убитого и сразу затянул в глубину.
Едва последний охранник перебежал на крутой берег, преследователи оказались вблизи «моста». Они набегу хватали под ногами камни и бросали в нольцев, что-то злобно выкрикивали, яростно потрясали пиками. Переселенцы тоже начали бросать камни. Нольц не разрешил применять луки.
— Берегите стрелы! Стрелять из луков, когда враги окажутся на бревне, — взывал он, увертываясь от вражеских снарядов.
Каменная дуэль результатов не давала. Чернокожие близко не подходили к переправе, были на виду. нольцы, напротив, могли ложиться в высокую траву и пропадать из поля зрения. Неожиданно пришельцы быстро собрались толпой против «моста», начали массированно и непрерывно бросать камни. Двое из них кинулись к «мосту», схватили оставленный на песке труп убитого соплеменника и поволокли от берега. Не стерпел Данц. Он натянул тетиву лука до отказа, его стрела долетела до цели, воткнулась в спину одному из похитителей. Второй выронил руку «добычи», бросился бежать. Не понимая, что произошло, вытянув шеи, пришельцы с тревогой смотрели на прибежавшего соплеменника.
— Почему не исполнил моего повеления? — грозно надвинулся Рык на беглеца.
— Прилетел тонкий прут и впился Юху в спину, — оправдывался подданный.
Вождь помнил рассказ Зыха о вылетающих из-за кустов быстрых прутиках, но там, у кургана, не поверил, будто такое возможно. За вранье в свое оправдание оба беглеца получили тогда в наказание столько ударов палками по спине, сколько пальцев на руках.
Незаметно подкрался вечер, стемнело, но вскоре взошла луна и к берегу опять скрыто не подойдешь. Таяла последняя надежда внезапно напасть на переселенцев. Оставалось одно — уходить. Злопамятный Рык не забыл обещаний устроить подданным ужин из пленных русоволосых. Мечта оказалась неосуществимой, но поправимой. Он сообразил: лунный свет слепит глаза вражеским наблюдателям, а это позволяет еще раз сделать попытку захватить труп. Задумка удалась. Посланцы людоеда ползком подобрались к погибшему нольцу, приволокли тело в стан чернокожих. На радостях вождь приказал разложить большой костер. Вскоре высокие языки пламени стали высвечивать трупопожирателей, совершающих пляску вокруг огня.
Этой ночью нольцы опять не разводили костров. Нечего было жарить, не хотелось выдавать место своего нахождения. Недалеко от берега была обнаружена неглубокая промоина. Вождь переместил в укрытие соплеменников и пленных. Охранники и охотники с луками наготове сидели вдоль обрыва в кустах, вслушивались в шорохи и звуки на противоположном берегу. Когда рассвело, нольцы не обнаружили ни погибшего соплеменника, ни врагов. Высланная Нольцем на место их вчерашней стоянки разведка обнаружила лишь теплую золу костра, да разбросанные кости и раздробленный череп человека. Селон прошел со своей группой кустарник, возвратился с радостной вестью.
— Следы показывают, наши враги ушли, — доложил он отцу.
К середине дня переселенцы предали земле останки съденного соплеменника. К тому времени охотники силками поймали тройку крупных кроншнепов, подстрелили несколько нерасторопных цапель. Первый раз за несколько дней вождь разрешил разложить большой костер.
Еще одному событию суждено было произойти этим днем. Нольцы совершенно не обращали внимания на чернокожего человека со стрелой в спине. Он неожиданно сел, повертел головой и вновь упал.
— Добить? — обратился Данц к отцу.
— Плохого он нам ничего не сделал. Пусть станет третьим пленником. Много чего несут женщины, надо помочь им.
Данц с Леком подошли к раненому. Тот закрыл глаза в ожидании скорой смерти. Лек осмотрел стрелу, она застряла под правой лопаткой. Лекарь племени выдернул древко, приложил к кровоточащей ране лист подорожника, придавил пучком травы, сыромятным ремнем прижал к телу. Раненому дали попить, он открыл глаза, со страхом посмотрел на русоволосых людей и виновато улыбнулся.
— Юх! — стукнул он себя в грудь здоровой рукой.
Нольц осторожничал. Хотя все говорило, что чернокожие ушли, тревога, тем не менее, не исчезала. Он решил провести еще одну ночь на удачно выбранном месте. Промоину расчистили, расширили, в нижней ее части разложили костер, но так, чтобы его пламя не поднималось над поверхностью укрытия. Охрана по-прежнему до утра сидела в береговых зарослях кустарника. Все другие соплеменники слушали у огня рассказ Улки о радостных и, по большей части, печальных событиях после того дня, когда разошлись пути племен нольцев и уольцев.
С грустью о родных и близких, о судьбе которых ничего не знала, торопливо она поведала.
Оказалось, когда начал сгущаться туман в балке, вождь повел племя по правую руку, чтобы обойти возникшее озеро. Сделать этого не удалось. За серой пеленой не было видно противоположного берега, а ближняя кромка воды тянулась и тянулась. Охранники попытались отыскать брод в лощине, но вода всюду оказывалась выше головы. Вождь приказал ускорить движение, так переселенцы шли до вечера. Ночь провели у воды. С раннего утра уольцы вновь торопились. Когда, наконец, озеро осталось позади, развеялся туман, соседей они не обнаружили.
Впереди простиралась лесостепь. Куда ни погляди, в природе царило безмолвие. Колонна вскоре оказалась на косогоре. Вокруг зазеленела весенняя травка, появились бутоны ранних цветов. Вблизи группы кустов охотники обнаружили свежие следы крупной антилопы, пошли на поиск. Частое недоедание последнего времени отнимало силы, люди к концу дня едва волочили ноги. На опушке тисовой рощи вождь, наконец, объявил долгожданный привал.
Не повезло антилопе на радость уольцам. Она провалилась ногой в сурочью нору. Охотники возвратились с добычей, и вскоре сладкий запах жареного мяса разнесся по округе. Соплеменники плотно поужинали, собрались по группам у своих костров. Солнце ушло за горизонт, золотились облака над рощей. К тому времени вокруг стоянки начали собираться тощие сероспинные шакалы. Стало темнеть, зверей становилось все больше и больше, возросла их недобрая активность.
Вождь приказал беречь стрелы. Охотники сделали несколько выстрелов из луков, с визгом раненые звери исчезали, на их месте тут же оказывались другие. Вскоре хищники начали небольшими шажками приближаться, стало ясно — шакалы нападут. Уольц распорядился всем группам вместе с остатками сушняка отойти к центру стоянки, разжечь большой костер, разместить вокруг него женщин и детей, охранникам и охотникам образовать внешнее кольцо. Обе боевые группы взяли в руки дубины и топоры. Бор с небольшой группой из пожилых мужчин, повзрослевших мальчиков сформировал группу с луками и острыми палками. Они составили внутреннее кольцо.
