– Ладно, подождем… Еще будет дело… Поговорим… Отольется…» (т. III, стр. 386–387).
В редакции*
Впервые напечатано в журнале «Пробуждение», 1907, № 27, стр. 411–415. В Собрание сочинений включается впервые.
«В редакции» – одна из многочисленных зарисовок к не завершенной писателем большой повести «Около газеты». Печатается по журнальному тексту.
Пески*
Впервые напечатано в «Литературно-художественном альманахе» издательства «Шиповник», СПб. 1908, кн. 3, стр. 141–177.
Судя по письмам Серафимовича, он предполагал напечатать «Пески» в издательстве «Знание» («Сегодня отсылаю „Пески“, не знаю, возьмет ли „Знание“», – пишет он жене 27 августа 1907 г. из Пятигорска).
Рассказ произвел сильное впечатление на Л. Н. Толстого. «Мне попался рассказ Серафимовича „Пески“… Это такая прелесть! Это мне Чехова напоминает… Настоящий художник!» (Воспоминания доктора Маковицкого, рукопись. Музей Л. Толстого). На полях одной из страниц рассказа в издании «Шиповника» Толстой, который любил оценивать литературные произведения по пятибальной системе и не скупился на двойки, поставил пять с плюсом (см. H. H. Гусев, Летопись жизни и творчества Толстого, изд. «Academia», Л. 1936, стр. 708).
Лесная жизнь*
Впервые напечатано в журнале «Семья и школа», 1908, № 1, стр. 3-10, под заглавием «В лесу».
«Я отобразил в рассказе обстановку своей ссылки, – говорит Серафимович. – Дана природа нашего севера, – окрестности города Пинеги (бывшей Архангельской губернии). Тут много озер с лесистыми островами. Местность очень живописна, тогда она была почти дикая, нехоженая. Хотя ссыльным, под страхом строгой ответственности, не разрешалось охотиться, тем не менее я, бывало, прячу под шубу ружье и отправляюсь на охоту. Иногда уходил на далекое расстояние. Отправлялся обычно не один, а с кем-нибудь из местных крестьян, иногда с мальчиками, которые вполне заменяли взрослых. Они прекрасно ориентировались в лесной обстановке, подчас очень трудной. Приходилось попадать во время охоты в разные затруднительные положения, – мальчики умели быстро находить выход» (т. IV, стр. 471).
Дочь*
Впервые напечатано в сборнике «Земля», кн. I, 1908. Серафимович вспоминает, что случай, легший в основу рассказа, был описан в газетах. На газетное сообщение обратил внимание Серафимовича Леонид Андреев.
Писатель хорошо знал описываемую в рассказе среду. «Я до революции долго наблюдал эту категорию мелких служащих, мастериц и пр., услужающих буржуазии. Они жили в неослабном напряжении мускулов и нервов, в непрестанной тревоге за завтрашний день: малейший каприз хозяина или его приближенных, и эти мастерицы стремглав вылетали на улицу и оставались без куска хлеба. И все-таки они служили буржуазии верой и правдой, не за страх, а за совесть. Почему? А потому, что каждый из них в тайниках души лелеял мысль самому стать хозяином или хозяйчиком» (т. IV, стр. 471).
Человек в скуфейке*
Первая публикация рассказа не установлена. Рассказ включен в Собр. соч., 1915, т. VIII. О времени написания можно говорить только предположительно; в предыдущих изданиях рассказ относили к 1914 г. Однако есть все основания предполагать, что он был написан в 1908 г.
В письмах Серафимовича 1908 г. несколько раз встречается упоминание о неизвестном нам рассказе «Чудо».
Двадцать восьмого февраля 1908 г. Серафимович сообщает жене: «В понедельник 3 февраля[8] будет „Среда“ у Белоусова и я буду читать свой рассказ „Чудо“. 8 апреля он пишет из Петербурга Белоусову: „Чудо“ Пятницкий послал Горькому».
Нам известно, что вскоре Горький возвращает Пятницкому какую-то рукопись Серафимовича с письмом (Архив А. М. Горького, т. IV, стр. 243–244). Письмо датировано редакцией: «9 или 22 апреля 1908 г.».
«Возвращаю рассказ Серафимовича. Очень плохо, небрежно и – шипит: все время слышишь „щихся“, „щийся“, „ший“, „щий“. Это – модернизм или размягчение мозга?
Так как рукопись получена мною без письма от автора, прилагаю записку, коя поможет вам, если захотите, отказаться от помещения рассказа в сборнике».
Текст записки следующий: «Сообщите Александру Серафимовичу, что его рассказ показался мне очень неудачным, модернизация, видимо, не удается автору. Он теряет свой язык. На первых страницах сильно садится в уши обилие шипящих и свистящих созвучий. Тема, на мой взгляд, заслуживала бы более серьезного отношения. Полагаю, что этот рассказ не следует печатать в сборниках» (стр. 245).
В IV томе Архива к этому письму дано примечание: «Как видно из письма Серафимовича к Горькому от 17 марта 1908 г., речь идет о драматическом наброске „На мельнице“» (стр. 376).
Такое же примечание дано к т. 29 Собр. соч. А. М. Горького, 1955.
Действительно, существует письмо Серафимовича Горькому, посланное 17 марта 1908 г. из Петербурга, в котором Серафимович предлагает «Знанию» «драматические наброски „На мельнице“». Сохранились также и дошли до нас наброски и полный текст неопубликованной пьесы Серафимовича «На мельнице» (А. С. Серафимович, Сборник неопубликованных произведений и материалов, М. 1958, стр. 99). Но об этой ли пьесе идет речь в письме Горького Пятницкому?
У исследователей творчества Серафимовича это утверждение всегда вызывало сомнения. Почему Горький в письме и записке четырежды назвал пьесу рассказом? Почему Горький критикует автора за обилие шипящих и свистящих, особенно на первых страницах, в то время как в пьесе «На мельнице» их как будто не так уж много? Наконец Горький упоминает, что рукопись от автора получена без письма, тогда как перед нами лежит сопроводительное письмо Серафимовича к драматическому наброску «На мельнице».
Возникло предположение, что Серафимович на основе пьесы «На мельнице» написал рассказ под тем же заглавием, обозначил его как «драматический набросок» и предложил «Знанию». Это предположение, не объясняя недоразумения с письмом, все же было довольно правдоподобно. Но обнаруженный Л. А. Гладковской в журнале «Современная жизнь» за май 1906 г. предшествовавший пьесе рассказ А. Серафимовича «На мельнице» полностью опроверг это предположение. Исключено и то, что Серафимович послал в «Знание» ранее опубликованный рассказ.
Таким образом, можно считать доказанным, что в письме Горького Пятницкому речь идет не о пьесе (или рассказе) «На мельнице», а о другом произведении. Этим произведением мог быть рассказ «Человек в скуфейке».
В основе «Человека в скуфейке» лежит «чудо», и название это как нельзя более к нему подходит. Значительно позднее, в двадцатых годах, Серафимович использовал это заглавие для маленького рассказа, напечатанного в журнале «Безбожник».
«Описанный случай произошел верстах в тридцати от станицы Аксай, недалеко от города Новочеркасска, – сообщает Серафимович в авторских высказываниях. – Рассказ на эту же тему был написан до революции (см. „Человек в скуфейке“), но из-за цензуры его пришлось тогда смягчить и завуалировать. А после революции я написал проще и яснее и напечатал в „Безбожнике“ (т. VIII, стр. 438).
Коротенький, на две с половиной странички, антирелигиозный рассказ „Чудо“ никак не может считаться переработкой или новой редакцией „Человека в скуфейке“. Но из приведенных высказываний автора ясно одно: самого Серафимовича не удовлетворяла разработка темы „чуда“ в первом рассказе. Авторская позиция в известной степени совпала с критическим суждением Горького („Тема, на мой взгляд, заслуживала бы более серьезного отношения“).
Следует добавить, что первые страницы рассказа „Человек в скуфейке“ в самом деле грешат обилием шипящих и свистящих.
Очевидно, 17 марта 1908 г. Серафимович действительно послал Горькому пьесу „На мельнице“. Через неделю, 24 марта 1908 г., он пишет жене: „Послал Горькому одну вещь; если примет – у нас дело в шляпе, если не примет – придется мне в ниточку вытянуться“. И еще через четыре дня – 28 марта ей же: „Беда мне, да и только. Горький не отвечает…“ Если сопоставить эти письма с приведенным выше письмом к Белоусову, где десять дней спустя (8 апреля) Серафимович в спокойных тонах сообщает, что „Чудо“ Пятницкий послал Горькому» (Пятницкий, а не сам Серафимович!), станет очевидным, что примерно в одно время Горькому были направлены рассказ и пьеса Серафимовича. Дошла ли пьеса до Горького, нам неизвестно.
Колечко*
Впервые напечатано в газете «Русские ведомости», 1908, № 56, 7 марта, и № 59, 11 марта.
«Я почерпнул свою тему, – сообщает Серафимович, – у одной казачки, рассказавшей мне про молодайку, которая уронила на берегу Дона подаренное ей колечко и целых три дня искала его, пересыпая ведрами песок» (т. IV, стр. 471–472).
