«Чёрт, не хотела же сегодня пить, а вот надралась. Придётся машину оставить у офиса. Фиг с ней, завтра заберу», - всегдашнее раскаивание от содеянного начинало портить мне настроение. Я осторожно спустилась по крутым ступенькам лестницы из офиса на улицу. При моём за метр восемьдесят росте, любимых шпильках и количестве принятого на шикарную грудь спиртного, это мероприятие было довольно-таки опасным. Но я проделала всё грациозно, и даже, ни разу не споткнулась.
- Таисья Георгиевна, вы, что нас покидаете? – мой коммерческий директор, этот краснорожий, и при общении со мной, всякий раз старающийся подтягивать своё брюшко, бонвиван выскочил из входных дверей, держа в руке пластмассовый стаканчик с пивом.
- Да, я так сказать по-английски хотела… Догуливайте без меня. А охране скажите, что машину я здесь оставила, - я насколько смогла приветливо махнула ручкой, и решительной, но всё же немного покачивающийся походкой, направилась к подземному переходу. Коммерческий что-то там ещё протявкал, но я уже его не слышала.
Спускаться в переход опять было мучительно трудно, коммунальщики свои лестницы не содержали в надлежащем порядке (не то что перед моим офисом), но я справилась и с этим испытанием. В тоннеле было прохладно, и как не странно светло. У одной из стен стоял мальчик с несуразной бородёнкой и в мятых рваных джинсах. Он тут постоянно ошивался, сшибая деньги игрой на скрипке. На сегодня надо полагать работа его закончилась - может, уже и набрал необходимое на пиво, - и музыкант собирался упаковать свой инструмент в футляр. Я порылась в кармашке сумки, где находились мелкие деньги, но ничего не найдя достала из кошелька красную пятисотку.
- Поиграй ещё немного, - бумажка в моей руке заставила паренька забыть о футляре.
- А что вы желаете? - и мне показалось, что скрипач хотел прибавить «мадам».
- На твоё усмотрение, - я засунула купюру парню в карман несвежей рубашки, и, достав из пачки сигарету, закурила.
Мальчонка грянул «Очи чёрные». Я не большой специалист в музыке, но слух у меня имеется. Не зря же в своё время посещала музыкальную школу, сначала из-под палки, как и все дети, а потом с удовольствием. Парень играл очень хорошо. Конечно, моему восприятию способствовал алкоголь. Цыганская музыка для русского человека, к тому же изрядно выпившего, всегда была желанна и любима. Русские женщины не исключение. Скрипач, получивший от меня очень приличную для него сумму, старался вовсю. Как бы раньше сказали – его скрипка рыдала. Парнишка даже встряхивал своими давно немытыми патлами, наверняка подражая, некогда виденным им в кино, настоящим цыганам. Я тоже не удержалась и начала пританцовывать, и прихлопывать в ладоши. Немногочисленные поздние пешеходы с удивлением смотрели на явно поддатую здоровенную бабу в строгом деловом костюме чуть ли не пустившуюся в пляс, и вившегося вокруг неё задрипанного парня с разрывающей своим плачем сердце скрипкой.
- Браво! Бис! – я, смеясь и тяжело дыша, зааплодировала оборвавшему своё выступление музыканту. Он тоже улыбался и вытирал пот с лица.
- Вы - молодец, - оценил мальчик мою неумелую «цыганочку».
- Да есть ещё порох в пороховницах, - я предложила ему сигарету и закурила сама. В боку предательски закололо – «старая перечница, а туда же, плясать!».
- Ну, бывай, - я выкинула только начатую сигарету и повернулась, чтобы идти к выходу.
- Подождите! Я же не сыграл вам на все деньги, - парень как-бы дёрнулся за мной, но, смутившись, остановился.
- Да, ладно. Это тебе премия, за хорошую музыку. Мне пора.
- Ну, давайте, что-нибудь напоследок…
- Марш «Прощание славянки» можешь? Тогда играй!
И я бодро, почти не качаясь, зашагала к противоположному выходу под звуки старинного русского полкового марша. « Я же – славянка! Значит это и есть мой марш!» - впервые за весь сегодняшний день у меня было хорошо на душе.
Подниматься по ступенькам лестницы для сильно выпившего человека, к тому же если этот человек - высокая женщина на каблуках, гораздо удобнее, чем спускаться. И вот я уже у входа в парк, моя цель – кафе под романтическим названием «Ласточка». У меня там свидание, господа. С мужчиной. С мужчиной, которого я не видела уже почти шесть лет, и которого по-прежнему люблю. Или всё-таки, любила? Не знаю. По крайней мере, когда он мне сегодня позвонил, у меня предательски заныло внизу живота, а может быть, я просто давно не спала с мужчиной. Я избирательная в вопросах любви дама, есть такой грех. Грех, это потому, что в моём возрасте надо быть менее привередливой, хотя бы ради здоровья. Так всё время твердят мои подруги, такие же неудачницы в любовных делах, как и я. Но я лучше буду скрежетать зубами и кусать подушку по ночам, чем позволю залезть на себя какому-нибудь уроду, только для того, чтобы не начались необратимые процессы в матке. Работа и алкоголь заполняют мою сексуальную пустоту. А чтобы лить по ночам слёзы так у меня на то есть более веские причины, чем неудовлетворённость моей дырки между ног.
Кафе «Ласточка» было второсортным заведением, с соответствующим контингентом посетителей, но меня это нисколько не смущало. Баба я боевая, за себя постоять в состоянии, а изрядная доза принятого алкоголя полностью подавляла всякие страхи и предубеждения. Я смело толкнула входную дверь и вошла в полутёмное помещение. Волна табачного дыма и алкогольных миазмов крепко ударила в нос, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть и оглядеться. Моего мужчины в зале не было.
Как я и ожидала, моё появление в этой дыре повергло завсегдатаев в шок. По крайней мере, тех, кто ещё что-то соображал. Гул голосов мгновенно смолк, и я в полной тишине уверенно процокала, по выложенному дешёвой и щербатой плиткой полу, к стойке. Взгромоздившись на высокий табурет, я изобразила подобие улыбки и кивнула оторопевшей барменше – «Ну?». Не очень чисто одетая и как мне показалось уже изрядно принявшая за воротник, барменша удивлёно вылупила на меня свои густо размалёванные зенки и даже икнула от удивления.
- Вам чего? – только и сумела она спросить.
- Водка есть хорошая? – я ещё раз осмотрела кафе: встречаясь со мной взглядом, помятые посетители почему-то отводили глаза.
- Есть. Вам сколько?
- Сто. И наливайте из закрытой бутылки, и чтобы я видела, - я мило улыбнулась барменше.
- Конечно, конечно… Да вы присядьте, я вам принесу за столик. А покушать что будете? У нас пельмешки горячие есть? – тётку явно смущал мой дорогой деловой костюм. «Уж не проверка ли?» - наверняка такие мысли крутились в её головке с пергидрольными волосами.
- Ты бы для начала кого-нибудь послала столик протереть. А я пока выпью. И налей стакан сока, яблочного, - я решила подыграть. А хамство – это всегда в нашей стране признак власти.
Откуда-то из-под полы тётка достала бутылку водки, действительно дорогой и хорошей, судя по этикетки, а я в этом кое-что понимаю. Торжественно открыв, налила мне искомые сто грамм не в одноразовый, как всей остальной публике, но из тонкого стекла стакан. Потом барменша заглянула на кухню, что-то крикнула и оттуда опрометью выбежала работница в замурзанном халате с тряпкой в руке. Я царственным жестом указала на столик возле входа и девица начала интенсивно натирать его поверхность. Пока девушка трудилась, я неторопливо выпила водку и сделала несколько глотков сока. Как не странно и то, и другое было холодным. Наконец столик, как показалось девице, был готов к эксплуатации и мне предложили занять своё место.
- Вам что-нибудь нужно ещё? – барменша даже выбежала из-за стойки, преданно заглядывая мне в глаза.
- Пока нет. Я скажу.
Я села за столик, выложила пачку сигарет и зажигалку. Тут же подбежала всё та же девица и поставила передо мной элегантную стеклянную пепельницу. На других столиках, и это я успела заметить, пепельницами служили обрезанные жестяные банки из-под пива. Красиво, а это я умею, закинув ногу на ногу, я достала из пачки сигарету и приготовилась прикурить. Откуда-то из-за спины возникла рука с зажженной дешёвой зажигалкой. Мой бывший любовник, тот, которого я сейчас дожидаюсь в окружении алкашей, всегда учил меня не тянуться к протянутому огню – «солидная, знающая себе цену женщина не должна вытягивать шею и губы, чтобы прикурить», я это запомнила навсегда. Зажигалка приблизилась к моей сигарете, и я рассмотрела засаленный пиджачный рукав и грязь под ногтями. Я прикурила, и кавалер решил появиться полностью. «Опустившийся интеллигент» - это если коротко.
- Каким ветром занесло в этот гадюшник такую прекрасную даму, - кавалер изо всех сил пытался быть галантным, и по возможности не упасть.
- Таким же, каким и тебя. Вмазать захотелось, - по опыту знаю, как общаться с такими вот персонажами.
- Пардон, мадам. Не угостите сигареткой, - и его рука с грязными ногтями потянулась к моей пачке.
