Оксана Аболина - Капли памяти

Рождение его сопровождалось драматическими и бурными событиями. В течение нескольких недель его отец, жаркий южанин, преследовал по всему свету свою холодную, как ледышку, избранницу, настиг, изнасиловал, терзая и разрывая на части, и страсти его не было предела. Ветер завывал так, словно вся тоска неразделённой любви вырвалась из души его отца на волю. Сгибались в ужасе, прятали свои лохматые шевелюры поближе к земле деревья — отец в ярости рвал их зелёные космы, ломал стволы, словно тростинки. Звери, сознавая своё ничтожество перед его гневом, попрятались по норам, и даже самоуверенные, расселившиеся по всей планете голокожие существа, избегали без нужды покидать свои жилища. Их гордые железные орлы не бороздили в эти часы небо.

Оно родилось, когда отец после бешеной погони и удовлетворения своей страсти покрылся горячим потом, стекавшим на безжизненное, умирающее тело его матери. И вот оно родилось. Оно появилось на свет сиротой, но его повивальной бабкой стало само Солнце. Именно Солнце опекало новорожденного, помогая ему собрать в себя всю окружающую влагу, которую младенец инстинктивно слизывал с груди замерзающей, покрывающейся ледяной коркой матери. Солнечные лучи пробудили ещё не сформировавшееся сознание, ободрили и отправили в путь.

Когда облако отправилось в своё первое путешествие, отца уже не было рядом, он умчался в поисках новой любовницы. Никто не подсказывал облаку, что нужно делать, чтобы выжить, оно чувствовало это инстинктивно: сейчас повернуть к озеру, зачерпнуть из него воды, а теперь подняться чуть выше, чтобы маленькие капельки превратились в ледяные кристаллы, на которые можно будет, как бусы, нанизать новые капли. Если смотреть через них на повивальную бабку Солнце, то можно увидеть мир разноцветным и красивым, а если собрать капли в определённом порядке, то можно рассмотреть далёкое, словно оно вблизи, а можно, наоборот, отдалить то, что рядом. Разглядывать небо, землю и море самыми разными способами стало любимой игрой маленького облака.

Облако росло само по себе, но оно чувствовало, что кто-то окружает его незримой заботой. Оно было юным и любопытным, и ничего не боялось, хотя знало от рождения, что есть вещи, которых следует остерегаться. Но мир казался слишком интересным, чтобы прятаться от него.

Однажды облако повернуло к чёрному пятнышку на горизонте. Оно не знало, что это грозовая туча, известная всем в округе своим недобрым нравом — эта туча вечно стремилась всосать в себя облака послабее. Все старались держаться от неё на безопасном расстоянии. А юное облако доверчиво полетело навстречу новой знакомой. Чёрная туча ещё недососала предыдущую жертву, когда заметила облако, и бросилась к нему, ощериваясь рваными краями и сверкая молниями.

— Ты с ума сошло? — кто-то сильно толкнул облако в мягкое пушистое пузо и поднял его вверх. — Бежим подальше от старой карги. Она тебя сожрёт и не подавится. Держись за меня, — молодой безалаберный норд-вест подхватил облако и унёс, словно на лёгких крыльях так далеко, что чёрная туча не могла их догнать.

Несколько дней они провели вместе, и облако привязалось к новому знакомому. Молодой норд-вест был фанфароном, ему нравилось хвастаться перед облаком своими подвигами. Облако жадно слушало его, никто с ним до этого не разговаривал, ни о чём не рассказывал.

— Как ты сумел увести меня от тучи? — спросило оно. — Ведь ветер дует, потому что облака летят по небу.

— С чего ты это взяло? — удивился норд-вест. — В самом деле, ветра — это пастухи, а облака — стада. Куда мы подуем, туда вы и летите.

— Как жаль, значит, я не смогу везде побывать. А мне так хочется облететь весь мир, — призналось облако норд-весту. — Я так люблю всё новое!

— Тогда тебе надо учиться у птиц, — сказал норд-вест. — Посмотри, как они редко машут крыльями, а парят, где хотят. Мы, ветра, делим пространство по высоте и, значит, поднявшись на определённую высоту, ты сможешь найти нужный тебе воздушный поток.

И норд-вест показал облаку, как можно пользоваться ветрами.

— Все облака это умеют, ты просто ещё маленькое, — сказал он и усмехнулся.

— Я тоже умею! — горячо возразило облако.

— Тебе это кажется, — объяснил норд-вест. — Просто тебе интересно всё, поэтому когда тебя несёт в какую-то сторону, ты думаешь, что это твоё собственное желание. А в самом деле, не так. Только выбирая высоту, ты можешь зацепиться за нужный ветер и избрать нужное направление.

Облако очень обрадовалось тому, что научилось плыть туда, куда хочет. Оно целый день резвилось между ветрами, но неизменно возвращалось к норд-весту, чтобы похвастаться своими успехами. Только одно омрачало мысли облака.

— Если эта туча такая опасная, почему другие облака не предупредили меня? — спросило оно. — Они же взрослые, большие, опытные…

— Вы, облака, как стадо ленивых и равнодушных овец, — с апломбом заявил норд-вест. — Думаете только о себе, ничего для других не делаете, а сами всех используете, особенно нас, ветра.

— Я не такое! — возразило юное облако.

— Ты ещё слишком молодо, — самоуверенно и горделиво произнёс норд-вест. — Вырастешь — заматереешь. Станешь, как все.

— Не стану!

— Нет, станешь.

Они чуть было не поссорились, надулись друг на друга, и норд-вест сказал, что ему надоело нянчиться с облаком, у него свои дела, пора лететь за океан.

— Можно мне с тобой? — робко попросило облако. — Вот увидишь, я буду тебе другом.

— Ничего не выйдет, — крикнул, улетая, норд-вест. — Ветер облаку не товарищ.

Больше они не виделись. Несколько дней облако грустило, жалея о потерянном друге, роняло на землю капли, а голокожие существа, живущие на земле, поднимали к нему головы.

— Такое маленькое облако, а дождит, — удивлялись они.

— Они меня видят! — обрадовалось облако. Оно стало играть с голокожими существами. Развлекаться с ними было интересно. Им нравилось, когда облако становилось похоже на что-то, что есть на земле: на деревья, зверей, птиц, на самих голокожих существ и их дома. Тогда они протягивали к облаку руки и говорили, что в жизни не видели более чудесного облака — оно похоже на фокусника, который из голубя может сделать кролика, а из кролика — воздушные шары.

Куда бы ни прилетало облако, оно везде играло с голокожими существами. Но в одном месте никто не обрадовался, когда оно превратилось в идеально круглый шар, а потом в собаку, которая бежит за кошкой, а следом за тем в верблюда. Никто не засмеялся, не показал на него рукой. Только одно тощее и морщинистое голокожее существо вздохнуло:

— Облака идут-идут, а дождя всё нет и нет. Если и сегодня не польёт, погибнут посевы. Облако-облако, не дурачься, не изображай зверей, дай нам немного воды.

— Только-то и всего? — удивилось облако. Оно сжалось, потемнело, опустилось вниз и почувствовало, как капли в пузе сгущаются, отрываются от плоти и летят вниз. И каждая капля, даже упав в раскалённую почву, продолжала общаться с облаком, рассказывала ему о том, что увидела, что почувствовала. «Земле хорошо, земля вздыхает», — говорили капли, и облако продолжало поить землю, пока она не насытилась. Когда это случилось, облако ощутило себя лёгким, воздушным, почти эфемерным.

— Как бы не раствориться, — обеспокоилось оно и слетало к дальнему озеру, чтобы зачерпнуть в нём воды и восстановить утраченные запасы. Напившись, оно почувствовало прилив сил. Оно долго размышляло и поняло, что вода нужна не только облакам, но и другим живым существам: голокожим и зверям. — Они не могут собирать воду в себе, как я, — подумало облако. — И они не умеют плавать по небу.

Ему стало жаль обитателей земли, и теперь, куда бы облако ни прилетало, оно всматривалось в землю — не требуется ли ей воды. И когда было нужно, щедро поливало её.

Так облако стало взрослым. И, так уж случилось, норд-вест ошибся, оно не стало равнодушным. Голокожие любили его и узнавали.

— Вон прилетело облако, которое изображает зверей и людей, — говорили они. — Оно всегда дарит дождь, когда засуха, и веселит в другое время.

Облако по-прежнему влекли дальние страны, те, что лежали за океаном, туда улетел его друг норд-вест, но чтобы отправиться туда, нужно было заранее рассчитать силы и маршрут.

Облако расспрашивало другие облака, где они побывали, но его сородичи молча проплывали мимо, не желая отвечать. Они делали вид, что не замечали обращённые к ним вопросы. Норд-вест был прав: они были ленивы и думали только о себе. Часто они проливались водой в тех местах, где это было совсем не нужно — в болотах, но безучастно миновали страждущие иссушённые земли.

И облако старалось за всех своих беспутных сородичей — сделать мир немного счастливее. Теперь жизнь ему не казалась такой уж радостной и весёлой, как в детстве. У облака была работа — которую, кроме него, никто не хотел выполнять.