Не скажу, короче! — окончательно решил он и сразу же почувствовал невыразимое облегчение. Даже повеселел. Разговоры, блядь, все эти!.. Слезы... Уходить надо достойно. Без соплей.
— Ты дома? — удивилась жена, входя в комнату. — Ты же на работу вроде собирался?
— Завтра пойду, — беспечно ответил Чиликин, привлекая ее к себе. — Иди лучше ко мне...
* * *
На следующий день, часов в 11, когда Чиликин еще лежал в постели и задумчиво курил, пуская дым в потолок, входная дверь хлопнула, и через секунду буквально в комнату ворвалась зареванная жена.
— Почему ты мне вчера ничего не сказал?! — с порога закричала она.
Чиликин от неожиданности даже сигарету изо рта в кровать выронил и сразу же с проклятиями начал ее искать.
— Что не сказал? — наконец, смог произнести он, снова закурив и обреченно про себя вздохнув. Он уже знал «что».
— Про свой вчерашний диагноз, — опять заплакала жена. — Что у тебя вчера обнаружили?
— Почему, почему!.. — смущенно забормотал Чиликин. Как тут объяснишь? Почему?.. Потому. Кончается на «у». — Не точно же еще! — наконец нашелся он. — Решил подтверждения подождать. Когда повторные анализы сдам. Чего тебя раньше времени беспокоить? Я же знаю, ты волноваться будешь, переживать... — попытался он слегка подольститься к жене. — А может, не подтвердится еще ничего... (Да, как же! — тоскливо усмехнулся он про себя.)
— А про деньги почему ничего не сказал? Про самоубийство это? — опять спросила жена.
— Что-о-о??!! — Чиликин от изумления привстал и снова выронил сигарету. — Что? — повторил он через мгновенье, когда стряхнул ее на пол и затушил в пепельнице. — Откуда ты знаешь?
— Так, значит, это правда? — в голос зарыдала жена.
— Да подожди ты! — в нетерпении прикрикнул на нее Чиликин. — Говори толком. Откуда ты можешь это знать? И про диагноз, кстати, тоже? Тебе что, из больницы, что ли, звонили? (Откуда у них может быть мой телефон? — тут же сообразил он.)
— Нет, не из больницы, — всхлипнула жена, осторожно промакивая глаза платком.
— Так откуда ты знаешь? — Чиликин сел на кровать. — Кто тебе сказал?
— Ну, этот... — жена судорожно вздохнула, пытаясь успокоиться, — мужчина... который вчера с тобой встречался... И деньги тебе дал... Я у Веры сидела...
Чиликин в полном ошеломлении смотрел на жену, не веря собственным ушам.
— Он что, позвонил твоей подруге? — недоверчиво переспросил он. — А откуда?..
Чиликин хотел спросить: «А откуда он телефон узнал?», — но понял, что спрашивать бесполезно. Она-то чего знает? Откуда... откуда?.. От верблюда! Судя по всему, организация, с которой он вчера столкнулся, была гораздо более серьезная, чем он поначалу подумал. Да он, собственно, и не думал еще вообще на эту тему. Некогда было. Да и не до того. А если бы подумал хоть немного, — и сам бы мог догадаться. Когда речь о таких бабках идет!.. В общем, суду все ясно. Откуда у него телефон.
Неясно только, какого хуя он ей позвонил? Что это вообще за блядство!! Хотя бы предупредил. Как это: взять.., ничего не сказав.., позвонить?.. просто поставить меня перед фактом... Вообще пиздец!! Вот возьму и не повешусь ни хуя! Нет, ну наглость просто неописуемая! Да и зачем??!! Зачем???!!! Мы же договорились обо всем?! Жену-то зачем трогать?
— Что он тебе сказал? — набросился Чиликин на все еще всхлипывающую жену. — Повтори мне все как можно точнее, слово в слово.
— Ну, он спросил сначала, знаю ли я, какой тебе диагноз вчера поставили? — залепетала испуганная жена, глядя на Чиликина широко открытыми глазами. — Я сказала, что нет. Ты же мне ничего не сказал.
— Так.., — подбодрил ее Чиликин. — Дальше.
— Ну, он сказал тогда, — жена опять заплакала, — что рак печени-и-и!..
— Да не реви ты! — с досадой сказал Чиликин. — Говори, чего дальше было.
— Дальше он сказал про то, что он тебе предложил заработать денег, и ты согласился.
— Как именно он сказал? А, ну да... — Чиликин вспомнил начало их разговора. — Подожди, подожди! — вдруг сообразил он. — Он тебе это что, все прямо по телефону говорил?
— Нет, — опять всхлипнула жена, — в машине этой черной...
(Блядь! — выругался про себя Чиликин.)
— Так вы встречались, значит? — еле сдерживаясь и стараясь изо всех сил говорить спокойно, терпеливо переспросил он.
— Ну да, — как нечто само собой разумеющееся подтвердила жена. — Он прямо к Веркиному дому на машине своей подъехал. Верка там, наверное, обалдела! — вдруг с чисто женской непоследовательностью, ехидно добавила она.
Чиликин стиснул зубы и на секунду закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки.
— Юль! — преувеличенно-спокойно начал он. — Ты мне можешь подробно все рассказать? Как все было? От начала до конца? Можешь?! Неужели это так трудно??!!! — сорвавшись, закричал он, не в силах больше сдерживаться.
(Нет, ну правду говорят: все бабы дуры, — с ожесточением подумал он. — Дуры! дуры!! дуры!!! Тупорылые, безмозглые курицы! У нее муж через неделю вешается, а она ему про свою подругу Верку впаривает! Такую же дурищу набитую, как и она сама. Да по хую мне, обалдела она там от чего-то сил нет!! По хую!!!)
— Но я же тебе уже все рассказала! — обиделась, наконец, и жена, окончательно перестав плакать.
— А теперь расскажи мне все снова и с самого начала, — настойчиво повторил Чиликин. — Ты сидела у Верки, он туда позвонил... И что?
— Ну, и подозвал меня...
— Как? Просто по имени? Просто «Юлю»? Или, может, по имени-отчеству? По фамилии? — сразу же настырно перебил Чиликин.
— Да я откуда знаю?! — в голосе жены послышались легкие нотки раздражения. Она явно не понимала, чего он от нее хочет, и к чему вообще весь этот допрос? Ну, подозвали и подозвали! По имени не по имени!.. Да какая разница! Вот пристал, как банный лист! — Верка сказала: «тебя» — ну, я и подошла. Взяла трубку.
— Ну, хорошо! — не отставал Чиликин. — Ты взяла трубку. И что он тебе сказал?
— Ну, что? — совсем уже раздраженно пожала плечами жена. — «Здравствуйте, Юлия Владимировна! (Ага! Значит все-таки по имени-отчеству, — с удовлетворением отметил для себя Чиликин, решив больше по возможности не перебивать и не переспрашивать. А то поссоримся еще напоследок, чего доброго!) Я по поводу диагноза Вашего мужа. Его вчерашнего обследования. Нам с Вами надо срочно встретиться, — жена остановилась, припоминая. Чиликин ждал. — Я тут рядом, выходите через 5 минут, я у подъезда буду стоять». И номер машины продиктовал.
— Так ты ему что, даже адрес не диктовала? — удивленно уточнил Чиликин. — Он сам знал, куда подъехать?
— Ну да, — наморщила лоб жена. — Кажется, не диктовала. Да я и сама его не знаю!
(Так-так-так! — подумал Чиликин. Он и сам не знал, почему он все это так дотошно выспрашивает, но чувствовал, что это важно. — Так это, значит, он и мой адрес вчера наверняка знал. А меня просто так спросил. Чтобы не пугать сразу. Не спугнуть! Поня-ятненько...)
— Ну, хорошо. И дальше чего было? Ты села в машину, и что он тебе сказал?
— Ну, вот и сказал... — на глазах у жены появились слезы. — И про диагноз твой... И про договоренность вашу... — она опять заплакала. — Как ты мог на такое согласиться? — сквозь слезы еле выговорила она. — Это же какой грех! Самоубийство!
— Ладно, грех... — смущенно пробормотал Чиликин. (Сам знаю! А хуй ли делать?! «Грех»!.. А семью оставлять без денег — не грех?!) — Юль! — чуть помолчав, осторожно сказал он. — Ты же знаешь нашу ситуацию. Денег нет. Как ты жить будешь? Да еще с ребенком?! Святым духом, что ли, питаться? Я хочу, чтобы мой ребенок вырос нормальным, здоровым... Чтобы жил не хуже других. Чтобы у тебя было все хорошо. Так что... куда деваться? Грех не грех... Выбирать не приходится!.. (А лучше было бы, если бы ты на панель пошла? — хотел добавить он, но удержался. — «Грех»!..)
Жена, не отвечая, заплакала еще сильнее. Чиликин дрожащими руками закурил кое-как сигарету и уставился в одну точку. Мыслей в голове не было. На душе было бесконечно-тоскливо и грустно.
Вот один день и прошел... — внезапно с ясностью осознал он. — Всего шесть осталось... «Легче гусиного пуха улетает жизнь...» «А счетчик щелк да щелк, да все одно — в конце пути придется рассчитаться!» Придется!.. Рассчитаемся, раз придется... Придется, так придется.
— А он тебе не сказал, кстати, зачем он вообще тебе все это рассказал? Не объяснил? — все же спросил на всякий случай Чиликин, хотя и не надеялся услышать в ответ ничего нового.
Жена некоторое время молчала, всхлипывая, потом, шмыгая носом, прерывающимся голосом с трудом ответила: «Сказал, что, когда речь идет о таких деньгах, никаких неожиданностей быть не может. И он должен быть уверен, что все заинтересованные лица в курсе, — голос жены прервался. — Так он сказал», — после паузы добавила она.
(Вот сволочь! — злобно выругался про себя Чиликин. — Тварь бессердечная!! А хотя чего я его ругаю? — тут же спохватился он. — Для него ведь это просто дело. Он бабками своими рискует. Да и вообще он со мной совершенно по-джентльменски себя ведет. Грех жаловаться. Никаких расписок. Деньги вперед. Все! Чего я от него еще хочу-то? Сочувствия? Пожалуйста! Но за дополнительную плату. Вешайтесь не за сотку, а за тридцатку — так вообще рыдать над вашим телом буду! Навзрыд! Могу до, могу после — как договоримся. Да-с.
