– Какое?
– Убить, – мужчина осекся. Фраза вылетела случайно и органично вплелась в вязь диалога. Андрей мгновенно разволновался. С замиранием сердца ждал ответа. Девушка не заметила его внутреннего дискомфорта:
– Я тебя так раздражаю?
– Ты – нет, – улыбнулся он.
– А кто?
– Никто не раздражает.
– Хочешь убить из любопытства? Почувствовать себя богом? Разве такое под силу человеку? Таким поступком, наверное, уничтожишь часть себя, – выдала многословную тираду, не вкладывая особого смысла.
– Сонечка, а фамилия твоя не Мармеладова?
– Нет. А почему ты спросил? – она отхлебнула глинтвейна и облизала губы. – Вкусный.
– Ты читала классику?
– Ну…
Андрей успокоился. На миг ему померещились в юной деве невиданные глубины разума, но то был оптический обман. Она обычная пустышка.
– Проводить?
Софа расстроилась. Она пригрелась в удобном кресле. Лампа с красным абажуром излучала теплый розовый свет. Развешенные на окне гирлянды мигали синим и зеленым: до Нового года еще далеко, но некоторые суетливые владельцы уже украсили свои заведения. Покидать кафе не хотелось. Встала из-за столика. Спутник помог надеть верхнюю одежду.
– Я живу недалеко, минут десять медленным шагом, – объяснила она, повязывая шарф.
Они шли молча, не касаясь друг друга. Софочка споткнулась, наступив на камешек тонкой шпилькой. Андрей оттопырил локоть, предлагая взяться. Взялась.
– Вот мой дом, – она остановилась возле подъезда.
– 105, – хмыкнул мужчина.
– Номер дома? Да.
– У меня тоже – 105.
– Ты веришь в совпадения? – спросила Софа.
– Я верю, Соня, что на планете тысячи зданий с одинаковыми номерами. И миллиарды повторяющихся чисел. Удачи, – Андрей развернулся и пошел прочь.
«А под его ботинками снег скрипит иначе – отрывисто и угрожающе», – она нажала код двери и впорхнула внутрь.
Валялась на постели, терлась щекой о гладкую поверхность атласного покрывала и беспричинно улыбалась. Потянулась за пультом, включила музыкальный центр. Из динамиков вылилось «My bad is too big, Too big without you, baby». Зазвонил телефон. Приятельница Жанна зазывала на «невообразимо потрясную vip-вечеринку в клуб».
– Ты должна там быть! Такие гости ожидаются, мама не горюй! – Из трубки донесся громкий смех. Жанна всегда хохотала и всегда по одному ей ведомому поводу.
Софочка никогда не отказывалась. Она уже открыла рот, чтобы узнать поточнее, во сколько начало, но вдруг сообразила, что категорически не хочет менять свое загадочное состояние духа.
– Живот болит, веселитесь без меня, – соврала она.
– Не глупи! Выпей таблетку и дуй сюда, – не сдавалась Жанна.
– Нет, правда. Не сегодня. Извини, – Софа поспешно нажала на «отбой». Трудно противостоять настойчивости подруги. Жанна могла уговорить и мертвого. Снова заиграла мелодия звонка. Девушка накрыла мобильник подушкой. «Потом придумаю какое-нибудь объяснение».
Схватила ноутбук, расположилась на кровати, подпевая группе «Blue System». Некоторые старые ансамбли впечатляли ее гораздо сильнее, чем ультрамодные. В Интернете в поисковой системе напечатала слово «Мармеладова». Минут пятнадцать лазила по высветившимся сайтам, вчитываясь в сложные лексические обороты. Отложила ноутбук в сторону, подошла к окну. Затем направилась в прихожую, оделась.
– К книжному магазину на Арбате, пожалуйста, – попросила таксиста.
Долго бродила между рядов «Современной прозы» и тихо впадала в истерику. Не выдержала, обратилась к консультанту. Парень, по виду ботаник ботаником, смерил ее косым взглядом:
– Достоевский? Вам в отдел «Русская классическая литература XIX века».
Софочка с укором поглядела на умника: откуда ж ей знать такие нюансы? Неприятный осадок развеялся, когда после долгих мытарств она вытащила с полки толстый томик «Преступления и наказания». Оплатила покупку. Кассирша криво растянула рот в подобие улыбки. Они что, сговорились?
Андрей нервно повернул ключ зажигания. Машина оскорбленно дернулась. Как она сказала? Примерить роль вершителя судеб? Интересная гипотеза. Согласился бы с ней психолог, которого полгода назад он отважился посетить? Любопытный получился визит.
– Так чего ты добиваешься от нашей встречи? – допытывался молодой психотерапевт, косивший под рубаху-парня.
– Разобраться, откуда возникло это желание.
– Давай разберемся. Расскажи о себе.
Андрей скудно делился информацией, наблюдая за реакцией собеседника, который совсем не походил на штамп стандартного доктора в строгих очках и с ухоженной бородкой. У него было веснушчатое лицо деревенского гармониста из послевоенных советских фильмов. Вполне возможно, что в шкафу в кабинете висела кепка с приколотым полевым цветком. Немов бы не удивился.
На вопросы Андрей отвечал отрывисто и неохотно, пребывая в спокойном состоянии, сродни анабиозу. Передавая чашку с чаем, психолог случайно перекинул ее на клиента, который, однако, ничуть не смутился.
– Это ты специально? Научные штучки, чтобы вывести меня из равновесия и выдавить эмоции?
– Я зол. У меня складывается впечатление, что ты меня тестируешь и стебешь. Ты пришел развлечься?
– Нет.
– Тогда какова цель твоего посещения? – в десятый раз спросил терапевт.
– Интересно, что из этого получится.
Воцарилась тишина. Через десять минут Немов зааплодировал выдержке оппонента и даже захотел поделиться некоторыми предположениями. Кратко поведал о случае из детства, который, по его мнению, мог повлиять на становление желания:
– …и мальчик смотрел, как один взрослый дядя убивает другого… И ему было страшно.
– Кому ему?
– Ребенку.
– А почему ты говоришь о себе в третьем лице?
– Хм. Не знаю. Я вижу событие со стороны. И предполагаю, что мальчик должен был испытывать страх и смятение.
– А ты себя любишь? – огорошил психолог.
– Если бы не любил, то не стремился бы потакать собственным желаниям…
– Не факт.
– Объясни, – Андрей получал удовольствие от разговора. Собеседник импонировал.
– Для начала попробуй вспомнить себя тем дитем.
– А зачем?
– Тебе же любопытно, не так ли? Странно, ты жаждешь убить человека, асам боишься взглянуть на убийство своими же глазами.
Немов рассмеялся:
– Может, я таким образом планирую побороть свою фобию, взяв на слабо?
– Отлично. Сперва вернемся в прошлое, и ты опишешь, что чувствовал ребенок.
– Но я-то уже не ребенок.
– Но воспоминания-то твои.
– Знаешь, я не могу, – признался клиент.
– Или не хочу? Поразмышляй над этим. И если захочешь продолжить – увидимся на втором сеансе.
На второй сеанс клиент не пришел.
Андрей надавил педаль газа, обгоняя поток машин, мчавшихся по МКАДу. Стрелка на спидометре приближалась к 200 километрам в час. Мужчина почувствовал, что навязчивые мысли отваливаются облупившейся краской под шпателем маляра, остаются где-то далеко позади. Голова обрела легкость, будто с нее сняли чугунную шапку. Скорость – отличное средство от рефлексии. Он частенько гонял ночью по кольцевой автодороге, когда мозг был готов взорваться от хаоса мыслей.
Затрещал сотовый. Андрей притормозил. Завацкий приглашал на мега-тусовку в элитном клубе.
– Мы с Жанной тебя ждем. Олеся тоже, – заговорщически зашептал друг.
– Старик, я не в форме. Веселитесь без меня. (Хотя бы раз может же он отказаться?)
Завацкий цокнул:
– Э-э-э, Немов, ты серьезно?
– Вполне. Извини, созвонимся на днях, – Андрей отключил телефон. Желтый экран дрогнул и потух.
«105. 105. 105» – кровь пульсировала в висках, повторяя озвученную доктором цифру. Именно сто пять тысяч долларов нужно на операцию для Тины. Крайтон ускорил темп. Теперь он бежал быстрее, чем обычно на вечернем кроссе три раза в неделю. Воздуха не хватало, он принялся дышать ртом, глотая ледяные порывы ветра.
Обследование выявило у ребенка лейкоз. Рак крови, который грозит перейти в острую форму, если затянуть. «Вероятно, вам потребуется какой-то срок, чтобы найти средства. Девочка может находиться дома. Пребывание в стационаре скорее предосторожность, чем необходимость. Поддерживающую медикаментозную терапию реально проводить в домашних условиях. Сейчас форма болезни такова, что положительный результат хирургического вмешательства гарантирован на сто процентов. Однако время работает против вас».
Томас несся по сумрачной улице ошалевшей тенью, не разбирая дороги. В боку кололо. Он не обращал внимания.
«Почему это случилось с моей семьей?»
Едва не сбил одинокого бомжа, ковырявшего палкой содержимое мусорного контейнера. Тот отскочил и что-то прокричал вслед, тряся немытым кулаком.
«Почему?»
Два пса, вынырнувших из подворотни, заливисто облаяли. Один попытался укусить за штанину. Мужчина ударил его ногой с такой злостью, что пес заскулил раздирающим барабанные перепонки сопрано и пустился наутек, поджав хост.
