— Спокойной ночи, плита, — говорит Ма, — и спокойной ночи, стол.
Я улыбаюсь.
— Спокойной ночи, бумажный мяч, спокойной ночи, ноги, замок, спокойной ночи, ковер.
— Спокойной ночи, воздух, — говорит Ма.
— Спокойной ночи, все звуки.
— Спокойной ночи, Джек.
— Спокойной ночи, Ма, и не забудь про клопа.
— Ночь, скорее засыпай, — говорит Ма, — клоп, малютку не кусай!
Когда я просыпаюсь, окно на крыше ярко-голубое, снега на нем нет даже в уголках. Ма сидит на своем стуле, держась за щеку — значит, у нее опять болит зуб. Она смотрит на стол, на котором стоят две вещи. Я вскакиваю и хватаю одну из них.
— Это же джип! Джип с дистанционным управлением! — Я вожу его по воздуху — он красный и величиной с мою ладонь. Прямоугольная дисташка серебристого цвета. Когда я нажимаю на одну из кнопок своим большим пальцем, колеса джипа начинают крутиться — жж-жж-жж.
— Это тебе запоздалый подарок на день рождения.
Я знаю, что его принес Старый Ник, но Ма не говорит мне об этом. Я не хочу есть подушечки, но Ма говорит, что я буду играть со своим джипом только после завтрака. Я съедаю двадцать девять подушечек и больше уже не могу. Ма говорит, что нельзя выбрасывать еду, и доедает все остальное.
Я заставляю свой джип двигаться с помощью одной лишь дисташки. У нее тонкая серебристая антенна, я могу делать ее длинной или короткой, как мне захочется. Одна кнопка заставляет джип двигаться вперед или назад, а другая — поворачивать вправо или влево. Если же я нажму обе одновременно, машину парализует, словно в нее попала отравленная стрела, и она говорит аргххх.
Ма заявляет, что надо начинать уборку, ведь сегодня вторник.
— Осторожнее с ним, — предупреждает она. — Не забывай, что его легко сломать.
Я это знаю, — все на свете ломается.
— И если ты будешь все время гонять его, то батарейки сядут, а у нас других нет.
Я заставляю джип объехать всю комнату, это легко, только по краям ковра он застревает, потому что ковер под его колесами собирается в складки. Дисташка — начальница, она говорит:
— Ну давай, выезжай, а то тащишься, как черепаха. Объезжай дважды вокруг ножки стола, лентяй. Крути своими колесами.
Иногда джип устает, и его колеса крутятся со звуком грррр. Потом шаловливая машинка прячется в шкаф, но дисташка чудесным образом находит ее и заставляет ездить туда и обратно, долбя дверцы шкафа.
По вторникам и пятницам у нас всегда пахнет уксусом. Ма трет под столом тряпкой, которая когда-то была моей пеленкой. Я уверен, что она смахнула паутину, но теперь мне уже не до паутины. Потом она достает пылесос, который ревет и гоняет пыль — ва-ва-ва.
Джип прячется от него под кроватью.
— Выходи оттуда, мой маленький джипчик, — говорит ему дисташка. — Если ты станешь рыбой в реке, я превращусь в рыбака и поймаю тебя сетью.
Но хитрый джип затаился под кроватью. Усталая дисташка засыпает, убрав антенну, а джип подкрадывается к ней сзади и вытаскивает батарейки, ха-ха-ха.
Я играю с джипом и дисташкой весь день, только когда я моюсь в ванне, они стоят на столе, чтобы не заржаветь. Когда мы с Ма кричим, я поднимаю их прямо к окну, и джип как можно громче вращает своими колесами.
Ма ложится, снова держась за щеку. Время от времени она делает несколько глубоких вздохов подряд.
— Почему ты так долго выдыхаешь?
— Пытаюсь победить боль.
Я сажусь у ее головы и убираю с ее глаз волосы. Лоб у нее липкий от пота. Она хватает меня за руку и крепко сжимает.
— Все в порядке, Джек.
Но я вижу, что не в порядке.
— Хочешь поиграть с джипом, дисташкой и со мной?
— Чуть попозже.
— Когда ты будешь играть, то отвлечешься и забудешь про свою боль.
Она слабо улыбается, но ее следующий выдох больше похож на стон.
В 5:57 я говорю:
— Ма, уже почти шесть.
И она встает, чтобы приготовить ужин.
Джип и дисташка сидят в ванной, поскольку там теперь сухо, и это их пещера, где они прячутся.
— А ты знаешь, джип умер и улетел на небеса, — говорю я, стараясь побыстрее съесть свои кусочки цыпленка.
— Неужели?
— А потом ночью, когда Бог уснул, джип выбрался оттуда и спустился по стеблю гороха в нашу комнату, чтобы повидаться со мной.
— Как мило с его стороны.
Я съедаю три зеленые фасолины и делаю большой глоток молока, потом еще три — в тройках они проходят гораздо быстрее. Конечно, глотать их пятерками было бы еще быстрее, но я не могу этого сделать, поскольку впятером они не пролезут в горло. Однажды, когда мне было четыре, Ма написала в списке того, что надо купить: «Зеленая фасоль / другие замор. зеленые ов.», а я вычеркнул слова «зеленая фасоль» оранжевым карандашом, и она решила, что это очень смешно. Под конец я ем мягкий хлеб, потому что люблю держать его во рту, когда он размокает от слюны.
— Спасибо, младенец Иисус, особенно за кусочки цыпленка, — говорю я, — и, пожалуйста, не присылай мне подольше зеленую фасоль. Послушай, а почему мы благодарим младенца Иисуса, а не его?
— Кого?
Я киваю на дверь.
Ее лицо становится злым, хотя я не называл его имени.
— За что нам его благодарить?
— Но ты же как-то сказала ему спасибо за продукты и еще за то, что он убрал снег и купил мне штаны.
— Нечего подслушивать.
Иногда, когда она по-настоящему злится, ее рот почти не открывается.
— Он не достоин, чтобы его благодарили.
— Но почему?
Ма грубо обрывает меня:
— Он только приносит нам разные вещи. Не по его воле растет в поле пшеница.
— В каком поле?
— Не по его воле светит солнце, идет дождь и все остальное.
— Но, Ма, хлеб приходит к нам совсем не с поля.
Она крепко сжимает губы.
— Почему ты сказала…
— Пришло время смотреть телевизор, — быстро говорит Ма.
Сегодня она включает видеофильм, я обожаю видео. Обычно Ма смотрит кино вместе со мной, но не сегодня. Я запрыгиваю на кровать и учу джип и дисташку болтать ногами. Сегодня я смотрю Рианну, Т. И., леди Гагу, Кейни Уэста.
— А почему рэперы носят темные очки даже ночью? — спрашиваю я Ма. — У них что, глаза болят?
— Нет, они просто хотят казаться крутыми. И чтобы фанаты не смотрели им все время в лицо, потому что они такие знаменитые.
Я ничего не понимаю.
— А почему фанаты знаменитые?
— Да не фанаты, а певцы.
— А они что, не хотят быть знаменитыми?
— Думаю, что хотят, — говорит Ма и встает, чтобы выключить телевизор. — Но им хочется побыть и наедине с собой.
Пососав молока, я прошу Ма разрешить мне взять с собой в постель джип и дисташку, ведь они мои друзья, но она не позволяет. Она говорит, что они постоят на полке, пока я буду спать.
— А то они еще задавят тебя ночью.
— Не задавят, они обещают.
— Послушай, давай сделаем так — поставим джип на полку, а ты будешь спать с дисташкой, потому что она маленькая, особенно если убрать антенну. Договорились?
— Договорились.
Убрав джип, я забираюсь в шкаф, и мы разговариваем через щелку.
— Благослови Бог Джека, — говорит Ма.
— Благослови Бог Ма и сделай так, чтобы у нее не болел зуб. Благослови Бог джип и дисташку. Благослови Бог все, что есть здесь, в открытом космосе и еще джип. Ма?
— Да?
— А куда мы деваемся, когда засыпаем?
Я слышу, как она зевает.
— Никуда. Мы остаемся здесь.
— Тогда что такое сны? — Я жду ответа. — Они что, из телевизора? — Но она не отвечает. — Может быть, мы переселяемся в телевизор, когда нам снятся сны?
— Нет. Никуда мы не переселяемся. Мы все время здесь. — Ее голос звучит словно издалека.
Я лежу, поджав ноги, и трогаю пальцами кнопки на дисташке. Я шепчу:
— Не можете уснуть, маленькие кнопочки? Ну хорошо, пососите немного. — Я прикладываю их к своим соскам, и они по очереди сосут. Я почти совсем уснул.
Бип-бип. Это дверь.
Я напряженно вслушиваюсь. В комнату врывается холодный воздух. Если бы я высунул голову из шкафа, то через открытую дверь увидел бы звезды, космические корабли, планеты и пришельцев, которые носятся повсюду в своих НЛО. Как бы мне хотелось, как бы мне хотелось, как бы мне хотелось их увидеть!
Бум — это захлопывается дверь, и Старый Ник рассказывает Ма, что одних продуктов не было, а цены на другие стали совершенно невообразимыми.
Интересно, посмотрит ли он на полку и увидит ли джип. Он принес его мне, но, я думаю, сам с ним не играл. Он не знает, как рычит джип, когда я включаю дисташку, — врумммм.
Ма разговаривает с ним недолго. Щелк — выключается лампа, и Старый Ник начинает скрипеть кроватью. Сегодня для разнообразия я считаю не пятерками, а единицами. Но так я сбиваюсь со счета и снова перехожу на пятерки. Так быстрее, и у меня получается триста семьдесят восемь скрипов.
