И первые впечатления были далеко не в пользу отечественного уклада. Людмила впервые себя ощутила в ином государстве, когда в небольшом городке под Варшавой типа Кунцево в обычном сельпо она увидела разнообразный выбор йогуртов и колбас.
Резким контрастом по сравнению с советскими пустыми прилавками выглядело польское изобилие. Это потом, когда Людмила повидала Европу, Южную Корею, Сингапур, она поняла, что Польше также далеко до истинного бытового благосостояния, как СССР до Польши в те времена.
А с женской точки зрения были сплошные горькие слезы и зависть. Еще бы!
Все есть.
Правда, цены…
Поездки по линии «Паровоза» обходились дешево еще и потому что не надо было платить за постой, за гостиницу. А так бы Людмила смогла сразу понять истинную цену польского гламура.
Чужая страна, чужой пейзаж, чужое небо…
Только социализм один и тот же.
СИСТЕМА!
Людмила вспомнила, как она, Катя и Сергей в той же Польше, закончив свой базарный бизнес, а может, по какому-то другому поводу, похоже, день рождения был у Сережи, но это неважно – решили устроить праздничный ужин. И появились на столе и копченая колбаска, и картошечка вареная, и водочка, и сало. Из своих дорожных баулов, потому что холодильник хозяйки, пани Мирки, был всегда пуст. В отличие от холодильника товарища Людмилы в Москве.
Кстати, пригласили и саму пани Мирку. У нее глаза полезли на лоб от такого стола. Гуляли, пока водка не кончилась.
И вдруг разрумянившаяся пани сказала, что хочет угостить дорогих москалей настоящей польской едой. И попросила у них кусочек сала.
На следующий день в предвкушении настоящего польского ужина наторговавшиеся за день москали опять сели за стол.
Их ждал сюрприз.
Пани напекла пампушек размером с детский кулачок и сверху на каждую пампушку был положен, как алмаз, как драгоценность, кусочек русского сала.
Глаза пани сияли от восторга, а москали прятали свои, боясь выдать свое разочарование. И, конечно, опять полезли в баулы и появилась на столе и копченая колбаска, и вареная картошечка…
Что еще сильно поразило Людмилу?
Чисто по-женски, она высоко оценила, как польки тщательно следят за собой. И шляпки с вуалью, и косметика, глазки подведены, губки подмазаны, блузки отутюжены, но…
Чисто по-женски, Людмила подметила, что в подавляющем большинстве своем польки беззубые! Подметила с беззлобным удовлетворением, потому что многие из них вели себя очень высокомерно по отношению к торгующим москалям, зато, когда пани начинали говорить, то шепелявили, как старухи. Потому что вставлять зубы – дорого!
И все равно дома было так туго, что хоть клади зубы на полку.
Тем более, что «Паровоз» переехал на подмосковную станцию, где ему железная дорога предоставила бесплатно помещение под офис и подвал для склада.
Ездить на работу стало для Людмилы далеко да и накладно.
Обратно в НИИ?
За шлагбаум контрольно-пропускного пункта?
Чтобы оглохнуть на второе ухо?
В диетстоловую за котлеткой для Гришеньки?
Нет уж, увольте, назад ходу нет, мосты сожжены.
Ситуация для Людмилы складывалась тяжелая, казалось, почти безвыходная.
Если бы не чернолицый, чернобровый, с черными глазами майор Георгий! Оказывается, есть не только знаки, которые подсказывают тебе правильное решение, верный выход, есть еще и знаковые люди, которые призваны сыграть важную роль в твоей судьбе.
К знаковым людям своей судьбы Людмила причислила Георгия. Потому что именно Георгий дал Людмиле взаймы «крупную» сумму – целых двадцать пять американских долларов для ее первой деловой поездки и, значит, посвятил ее в челноки. Именно он в разговорах с Марией убедил ее, что можно купить-продать и заработать в результате существенно больше, чем даже на неплохо оплачиваемой должности в коммерческой организации.
На самом деле поступок Людмилы был отчаянный.
Она ушла с должности главного бухгалтера малого предприятия «Паровоз» в… никуда.
И долгое время Людмила все-таки считала челночество временной мерой. Ведь каждая поездка воспринималась ей как последняя. Тем более, что она попала в замкнутый круг.
Лиха беда – начало!
На первых порах своей карьеры челнока и долгое время билеты до Варшавы Людмила покупала по блату у знакомой кассирши из трансагентства с переплатой и только в одну сторону – туда. Обратно на Родину добирались сначала автобусом до Бреста, а там брали кассу на абордаж. Как в гражданскую войну, до драк, слез и соплей было не меряно.
Лишь когда появились турбюро, где можно было приобрести и обратные билеты, стало полегче.
Зато таможню всегда проходили с трудом. Отечественная свирепствовала вовсю и искала запретное, как настоящая, профессионально натасканная на дичь, свора.
Разрешалось только два литра водки или спирта, а это всегда – гарантированная продажа, в Варшаве продавали водку из-под полы, не дай Бог, поймает полиция, неприятностей не оберешься, вплоть до кутузки. Плюс разрешали два блока сигарет. Везли постельное белье, в которое и прятали водку, везли игрушки, переводные картинки, шпроты и другие консервы, зубную пасту, инструменты, позже фотоаппараты, да все, что кому придет на ум.
А вот польские погранцы дотошно проверяли визы и приглашения, были случаи, когда ссаживали в Бресте, несмотря на все увещевания и просьбы.
До девяносто третьего года, когда доллары в России еще не были разрешены, и все операции с валютой карались законом, челноки обычно покупали билет до маленькой станции районного значения, не до Варшавы. Каждый, в том числе и Людмила, вез с собой огромный рюкзак и сумку с товарами, предназначенными для продажи. Ездили обычно большой компанией, хотя каждый раз состав ее менялся.
Объединял какой-то азарт, душа замирала от неизведанного и многим помогал врожденный авантюризм, который, как оказалось, присущ и Людмиле, о чем она и не ведала, пока не ступила на путь личного обогащения.
В те времена первобытного добывания денег никто не рассматривал челночество как настоящий бизнес. Большинство из челноков и не один год считали, что данная поездка для них – последняя.
Пей, гуляй – однова живем! Старинный, веками проверенный русский девиз, ставший догматом, претворялся в жизнь как только трогался вагон, и уплывали вместе с перроном куда-то назад, в прошлое, с глаз долой московские заботы.
Впереди ожидалась по научному говоря, прибыль, то есть освобождение от гнеты нужды, и это грело душу.
Водку начинали пить, едва отъехав от Москвы. А рассказов, а разговоров! Тут и советы, что везти с собою, как и за сколько продавать, предупреждения о рэкете, где снять квартиру – разве все перечислишь!
Для Людмилы это был настоящий колледж, где она проходила курс высшего образования российского шатла.
Среди челноков подавляющее большинство – женщины и двое-трое мужчин, как правило, чьи-то мужья или любовники. Мужчина, который бы самостоятельно челночил, встречался редко. Может, потому, что они умнее женщин?..
А любовным парам деликатно давали возможность уединиться.
Как позже и Людмиле с Сергеем.
Приезжали обычно рано утром, точнее ночью, часа в три.
Стоянка поезда в районном городке всего три минуты.
Как раунд в боксе.
За это время должен был выйти почти весь вагон.
Организовывали и становились в цепочку, передавали сумки, начиная с последнего купе, независимо, чьи выкидывали их на землю и кубарем выкатывались сами. Поезд уезжал, а челноки среди разбросанного багажа начинали искать свое барахло.
У каждого обычно было по две сумки и тележка, у мужчин еще и рюкзак за плечами.
На вокзале договаривались с водителями автобусов, и они подбрасывали до городка. А как-то раз не было ни одного автобуса, а ехать-то надо. Вот и пошла сама активная челночница на поиски и нашла две телеги с лошадьми.
Людмила с товарками забросила в телеги свои сумки, загрузились сами и с хохотом и песнями все-таки доехали!
Хорошо, если в городке был местный стадиончик, где челноки и располагались на скамейках в темноте в ожидании рассвета. Поляки встают рано, и как только всходило солнце, они активно шли к российским шатлам и все скупали, потому что сами были бедные, в магазинах уже тогда было все, но дорого, а у русских в пять раз дешевле!
Хуже было, когда приходилось располагаться на конечных остановках, где на ночь съезжаются автобусы.
Большое поле, снежок или холодный дождик, Людмила раскладывала клеенку, на нее – игрушки, по-польски «забавки», полотенца из льна, шпроты, фотоаппарат «Смена», сигареты, водка спрятана в сумке. Кто-то додумался возить китайские картины на шелке и на них был спрос!
маркетинг – резерв твоего бизнеса
Цену в злотых помогали определить более опытные подружки. Если будешь молчать, ничего не продашь. Надо зазывать громким и веселым голосом:
