Честно говоря, я не мечтаю о том, чтобы наша семья воссоединилась. Потому что я вычеркнула из своего сердца твою сестру, для этого было достаточно веских причин, но если бы воссоединились мои сыновья, то я бы заплакала от радости.
Всю жизнь я сильно уставала, трудилась не покладая рук, вела непримиримую борьбу с пьянкой твоего отца и не могла проявлять к тебе свою любовь и внимание, но, может быть, сейчас, когда я доживаю последние дни, между нами установится мир?
По словам Рудольфа я поняла, что ты не был с ним очень любезным. Может, на то у тебя свои причины. Он стал человеком холодным, хотя в уме ему не откажешь. Если тебе не хочется его видеть, то я сообщу, когда его не будет дома, – а теперь это случается чаще и чаще; его не бывает дома целыми днями, – мы могли бы с тобой повидаться, и никто нам не помешает. Поцелуй за меня внука.
Твоя любящая мать».
Боже праведный, подумал он, голос из могилы.
Он сидел, держа в руках письмо, глядя перед собой, вспоминая о годах, проведенных в пекарне, годах, когда он жил в доме вместе со всеми, но ему казалось, что он живет в ссылке, о том дне, когда его отправили в другой город и когда он дал зарок больше никогда не видеться со своей семьей. Он не слышал, как Тереза на кухне бранила малыша. Может быть, навестить старуху, послушать ее жалобы на ее любимого Рудольфа, на этого умницу со светлой головой. Правда, уже поздно. Но лучше поздно, чем никогда.
Он попросит машину у Шульца, отвезет мать в церковь. Да, он так и поступит. Пусть вся их сволочная семейка увидит, как все они сильно заблуждались в отношении его, Томаса.
II
Мистер Маккенна, благообразный, похожий на олдермена старик, бывший полицейский, а ныне частный детектив, занимающийся расследованием частных дел, вытащил из своего опрятного черного портфельчика из тюленевой кожи отчет, положил его перед Рудольфом на его письменный стол.
– Думаю, здесь собрана вся исчерпывающая информация об интересующем вас человеке, – сказал добродушный толстячок, потирая свою лысину и аккуратно положив рядом на стол темную фетровую шляпу с полями. – По сути дела, расследование оказалось довольно простым и непродолжительным, а результаты превосходны. – Казалось, в голосе детектива проскальзывают нотки сожаления из-за такой неискусной простоты Вилли, не потребовавшей особого напряжения от такого опытного профессионала, как он, Маккенна. – Думаю, с помощью любого достаточно компетентного адвоката без особых трудностей истица сумеет добиться развода в полном соответствии с законом штата Нью-Йорк о прелюбодеянии. Не вызывает никаких сомнений, что она – потерпевшая сторона. Абсолютно никаких.
Рудольф с неприязнью посмотрел на аккуратно отпечатанные на машинке листочки. Выходит, подслушивание телефонов – дело очень и очень простое, проще пареной репы. Всего за пять долларов портье в отеле разрешает установить в номере подслушивающее устройство. Секретарши выуживают разорванные любовные письма из мусорных корзинок и старательно склеивают клочки всего за пару долларов – стоимость обеда в закусочной. Отвергнутые любовницы с радостью дадут показания против своих бывших любовников. Доступ к полицейским архивам ничем не затруднен, можно запросто получить секретные показания свидетелей, проведенные в том или ином комитете. В общем, даже не верится. Но это на самом деле так.
Рудольф, подняв телефонную трубку, попросил соединить его с квартирой Гретхен. Он слушал, как оператор выполнял его заказ. Занято. До него донеслись короткие хриплые гудки. Он, повесив трубку, подошел к окну, отдернул шторы, выглянул через стекло. Холодный серый день. Внизу по тротуару, наклонившись вперед, подняв воротники, упрямо наперекор упругому ветру шли пешеходы. Самый подходящий денек для бывшего полицейского.
Рудольф снова подошел к телефону, снова попросил набрать номер телефона квартиры Гретхен. Опять занято. Он с раздражением швырнул трубку. Ему не терпелось поскорее покончить с этим грязным делом. Он переговорил с приятелем-адвокатом, не упоминая, правда, истинных имен, и тот посоветовал ему немедленно предпринять кое-какие действия. Потерпевшая сторона должна вместе с ребенком покинуть общую квартиру еще до возбуждения дела, если только ей не удастся заставить своего мужа съехать с квартиры. Ни при каких обстоятельствах потерпевшая сторона ни в коем случае не должна ночевать под одной крышей с ответчиком.
Прежде чем позвонить Вилли и сообщить ему об отчете частного детектива, нужно все сообщить Гретхен, сказать ей о своем намерении немедленно поговорить обо всем с Вилли.
Он снова поднял трубку. Опять занято! Судя по всему, потерпевшая сторона занимается обычным трепом. С кем, интересно, она беседует? С Джонни Хитом, этим тихим блондином-любовником, или с каким-то другим мужиком из тех, с которыми, по ее словам, она больше не хотела спать. Самая доступная шлюха в Нью-Йорке. Его сестра.
Рудольф посмотрел на часы. Без пяти четыре. Вилли к этому времени наверняка вернулся в офис и теперь расслабляется, дремлет со счастливым видом после рюмки мартини.
Рудольф снова поднял трубку, попросил соединить с офисом Вилли. Две секретарши задребезжали своими развязными сладкоречивыми голосками, демонстрируя привычный шарм официального лица по связям с прессой.
– Привет, – сказал Вилли, взяв трубку. – Привет, принц купцов. Чем обязан такой чести? – По голосу чувствовалось, что он уже хватил, как минимум, три мартини.
– Вилли, немедленно приезжай ко мне в отель.
– Послушай, малыш, я тут немного занят и…
– Вилли, прошу тебя, приезжай ко мне немедленно.
– О’кей, – ответил он недовольным голосом, – только закажи мне что-нибудь выпить…
Не получив желанной выпивки, Вилли сидел на стуле, на котором только что до него сидел частный детектив Маккенна, и внимательно читал отчет. Рудольф смотрел в окно. Он услыхал, как Вилли, зашуршав бумагой, положил отчет на стол.
– Ну, – сказал Вилли. – Да, я, кажется, немного пошалил. Какой гадкий мальчишка! Ну и что ты собираешься делать с этим? – Он постучал пальцем по отчету.
Рудольф взял подколотые вместе листочки и разорвал отчет на мелкие клочки. Бросил их в мусорную корзину.
– Что это означает? – спросил Вилли.
– Это означает, что я не намерен с этим возиться, – сказал Рудольф. – Никто этого больше не увидит и никто не должен ничего знать об этом. Если твоя жена хочет от тебя развода, то пусть сама решает как.
– Ах, вон оно что, – протянул Вилли. – Эта светлая идея пришла в голову Гретхен?
– Не совсем. Она сказала, что собирается от тебя уйти и хочет, чтобы ребенок остался у нее, а я вызвался ей помочь.
– Выходит, родственные узы прочнее уз брачных?
– Ну, если хочешь… только речь не о моей крови.
– По-моему, принц купцов, ты становишься приличным говнюком, не так ли?
– Да, ты прав.
– Ну а моя обожаемая Гретхен знает о том, что ты состряпал на меня?
– Нет, и не узнает.
– В будущем, – язвительно сказал Вилли, – я воспою хвалу своему блистательному шурину. «Смотри, – скажу я своему сыну, – посмотри повнимательнее на своего благородного дядюшку, и ты увидишь вокруг его головы блестящий нимб». Боже, неужели во всем этом отеле не найдется чего выпить?
Рудольф достал бутылку. Несмотря на шутливый тон, Вилли на самом деле в эту минуту очень хотелось выпить. Выпивка нужна была ему позарез. Он жадно выпил половину стакана.
– Кто финансирует расследование? – спросил он.
– Я.
– Сколько же?
– Пятьсот пятьдесят долларов.
– Нужно было обратиться ко мне, – сказал Вилли. – Получил бы всю эту информацию за полцены. Мне возместить твои расходы?
– Забудем об этом, – сказал Рудольф. – Я так и не сделал вам свадебного подарка. Считай это свадебным подарком.
– На серебряном подносике? Ну спасибо, шурин, угодил. В бутылке еще что-то осталось?
Рудольф ему налил.
– Лучше тебе пока не пить. Предстоят серьезные разговоры.
– Д-а-а, – протянул Вилли. – Какой же это прискорбный для всех нас день, когда я поставил бутылку шампанского твоей сестренке в баре «Алгонкин». – Он устало улыбнулся. – Я тогда любил ее, и люблю сейчас, и вот тебе на – очутился в мусорной корзине. – Он рукой указал на разорванный в клочки отчет детектива о проведенном расследовании. – Ты знаешь, что такое любовь?
– Нет, не знаю.
– Я тоже. – Вилли встал. – Ну, я пошел. Спасибо за встречу. Мы с тобой провели очень интересные полчаса.
Он вышел, не протянув Рудольфу руки.
x x x
Томас, подойдя к дому, не поверил собственным глазам. Он еще раз заглянул в бумажку с адресом, которую дал ему Рудольф. Как и раньше – квартира над магазином. Да и райончик нисколько не лучше, чем их старый в Порт-Филипе. Если судить по роскошному номеру в отеле «Уорик», можно подумать что Рудольф купается в деньгах. Но даже если это и так, то совершенно ясно, что он не очень раскошеливается на аренду квартиры.
