57
В ту пору они переделывали механизм ветряка уже в третий раз.
Страшно подумать, что бы с Дудинскасом было, получи он не аванс, а кредит. Кредиты — первое, за что при новой власти всех принялись трясти, не считаясь с давностью сроков и никак не отделяя государственные интересы от коррупционных. Скорее всего, он оказался бы там же, где председатель правления Сбербанка Хилов: сначала в следственном изоляторе КГБ, потом на тюремных нарах в лагере строгого режима.
И были абсолютно правы, так как многие, включая главного идеолога, проиграв, только выиграли, прекрасно устроившись при новом шефе.
С приходом новой власти Спецзнак сразу же был восстановлен.
Из-за чего, видимо, его министром не утвердили, а отослали консулом в одно из достаточно отдаленных государств.
Указ подписан не был. На сессии доживавшего последние дни Верховного Совета депутатом от оппозиции Сергеем Антоновым затея была оглашена, вызвав общее возмущение: прибрав к рукам главную газетную типографию республики, завхоз Титюня посягал еще и на производство ценных бумаг, а значит, и денежных знаков...
И оказался-таки не трепачом — «сосватал» в консультанты Виктору Евгеньевичу известного профессора-ботаника Т. А. Федорчука — пожалуй, самое ценное для музея Дудинскаса приобретение. Профессор тут же принялся высаживать в Дубинках дендропарк, «как и положено в историческом поместье». Составил опись растений на любимой Дудинскаса поляне, которая, оказывается, при помещиках называлась «Гербарий».
Председатели самых передовых в республике колхозов, дважды Герои Социалистического Труда.
В их радиоинституте ничему такому не учили.
Мать Дудинскаса тогда зарабатывала около сорока рублей в месяц.
Профессиональные телекамеры.
По сложившейся практике при поставке импортного оборудования государственным предприятиям фирма-поставщик проплачивает посреднику от десяти до двадцати процентов его полной стоимости, разумеется, неучтенным налом. Таким «посредником» обычно и выступает руководство отрасли (реже предприятия), закупающей оборудование. Чем выше цена, тем больше «дельта».
Это стоило ему портфеля. Освобожденный от должности министр кинулся за защитой в Верховный Совет, где выступил с речью, обличающей режим начинающего диктатора и его проделки. Когда он закончил и под аплодисменты возмущенных услышанным депутатов спустился в зал, слово взял всенародный Батька. — Я ж к нему, как к сыну родному, отнесся, — обиженно сказал он, трогательно прижав растопыренную ладонь к груди. — Я же ему генерала сразу присвоил, как на войне, а он, — даже всплакнув, — такое предательство, такая тебе сыновья, — хотя ровесники, — благодарность...
Расчувствовавшись, нардепы единодушно согласились: действительно некрасиво. И проголосовали за отставку.
Позднее генерал Захаревич создал оппозиционный Совет офицеров и тут же пропал без вести «при не до конца выясненных обстоятельствах».
И стал генералом и министром. Потом погорел на каком-то «шкурном» деле, правда, в оппозицию не перешел, а был сослан туда, откуда появился: на юго-восточную окраину СНГ.
Василий Шильдиков, успев оставить свое акционерное общество по выпуску бульдозеров раньше, чем его привлекли (как почти всех остальных успешных бизнесменов), целиком перешел в политику, став одним из лидеров Гражданского согласия.
Олег Карпов тоже оставил должность мэра и занялся политикой, сразу став одной из заметных фигур в политике, что при его огромном росте и атлетическом сложении было нетрудно. Позднее он умер от гематомы, полученной при не до конца выясненных обстоятельствах.
Но в Верховный Совет от Народного фронта на выборах не прошел никто.
Удивительным образом «большие ребята», перекочевывая в новые кабинеты, находили для объяснения одинаковые слова. Точно так же публично объяснял свое согласие работать в новом правительстве Степан Сергеевич Лонг.
Государственный символ недавно сменили, вернувшись к прежнему — мрачновато-красно-огурцовому, который юные циники тут же окрестили: «Закат над болотом». Еще и официальные итоги референдума были не подведены, как соратники Всенародноизбранно-го, забравшись на крышу резиденции и не скрывая ликования, прямо перед телекамерой разодрали в клочья отчего-то ненавистное им бело-красное полотнище. Сам Павел Павлович Титюня на крыше, подписывая фломастером лоскуты, раздавал их соратникам на сувениры.
Индексацию статьи Уголовного кодекса о хищениях, присвоениях и т. д. «в особо крупных размерах» никто не проводил. И чтобы под нее попасть, достаточно нагрешить на сотню долларов по рыночному курсу.
С. В. Неврозин, хозяин первого в городе круглосуточного супермаркета «Праздничный», однажды дал интервью для московского ТВ, рассказав о трудностях частной торговли. После этого его трясли проверками, пока прилавки, которые ломились от деликатесов, окончательно не опустели.
Позднее Добросон выбрал иную свободу: уехал в США, что стоило тоже недешево. Талант его подтвердился умением уехать, что не каждому дано.
Вот уж проклятье! Вскоре после посещения Дубинок и министр Соломин попал в немилость и был с должности снят.
Позднее он с треском был снят и только чудом (выразившимся в поддержке Москвы) не попал под суд.
При цене одной печати в двадцать долларов на ее подделку, по заключению специалистов, обычно требуется не более пятидесяти.
Терентий Терентьевич Макаров, первый заместитель председателя Государственной таможни. Никогда больше после этого совещания маркой он не занимался, отчего в должности уцелел и даже вырос, став председателем. Историю с маркой он отпаснул заместителю председателя Петру Негуляеву, который всегда оказывался «не в курсе», кроме того, постоянно болел и был глуховат (осложнение после гриппа), что и помогло ему уцелеть в должности.
С той же энергичностью и даже пафосом год спустя, оказавшись привлеченным по делу о нарушениях режима, Грасюк от всех своих слов отказался, а еще до того, встретив Дудинскаса, нашел и третий глагол из этого ряда, обиженно заявив, что тот его с этими марками подставил.
Вскоре полковнику Непогоде пришлось расстаться со звездами на погонах, комиссоваться по состоянию здоровья и уехать.
Здесь Слабостаров немножко слукавил. «Соответствующие ведомства» про все это знали. Но одно дело знать самим и проявлять инициативу, то есть высовываться, а совсем иное, когда твое внимание обращают сверху.
На самом деле все было не совсем так. Решительностью Столяра премьер-министр Иван Михайлович Чирик никогда не обладал. Батька довольно долго шпынял и третировал скромного и лишенного всяких амбиций банкира, однажды за непритязательность и вознесенного им в премьеры, публично унижая его то обысками на квартире сына, то сообщениями о том, что ему известно содержание кухонных разговоров Чирика с женой. Сносил унижения премьер-министр весьма терпеливо. Но вот когда ему показали проект нового Кабинета министров, написанный собственноручно Всенародноизбранным, и Чирик себя в нем не обнаружил, он понял, что выйти из унизительной ситуации с честью можно, только бросив Всенародно-избранному хоть и запоздалый, но вызов.
Дудинскас первый, но не единственный. Позднее подсчитано: только из-за нежелания иностранных инвесторов сотрудничать с режимом, республика теряет 1,5 миллиарда долларов в год.
Нули на номере как свидетельство причастности владельца машины к сословию уже давно вышли из моды. Теперь ценится симметрия. Особенно тройки, семерки, девятки. 37-73 — смотрелось солидно.
Двести пятьдесят тысяч долларов.
