Так что, когда пару месяцев спустя Роберт позвонил Лили в редакцию и пригласил на свидание, она не стала делать вид, что злится на него, или притворяться недоступной.
Через полгода состоялась помолвка.
На следующий день после встречи с Виктором и Хелен Лили убрала неиспользованные подгузники, соски, крем «Балмекс» и коробку с влажными салфетками с кофейного столика в гостиной и водрузила на него лэптоп, чтобы написать письмо Ребекке Берроуз в «Сентинл». Она отправила короткое резюме, пару вырезок и три идеи для статей: о креме для лица за тысячу двести долларов, который видела в «Сакс», когда меняла там подарок, полученный на празднике перед рождением ребенка, о медиуме, к которому, насколько она знала, регулярно обращались многие светские персоны, и о том, как дорожают приглашения на благотворительные мероприятия (например, на прошлогоднем балу фонда «За спасение Бухареста» приглашение стоило пятьдесят долларов).
В половине десятого она вышла на очередную долгую прогулку с Уиллом. Малышу нравился свежий воздух, звуки и все происходящее на улице, а Лили любила наблюдать, как он словно губка впитывает сигналы автомобилей и шуршание колес проехавшего мимо велосипеда — для маленького ребенка все это ново и оригинально. Как-то, гуляя в парке, они остановились у искусственного пруда и смотрели на уточек, а мимо проходили мамы с малышами, направляясь к детской площадке. Лили присела на скамейку покормить Уилла. Потом разрешила малышу немного поползать по траве, а сама фотографировала его на телефон: он был таким хорошеньким во флисовой панамке с круглыми медвежьими ушками на макушке. Несколько снимков она отправила на «блэкберри» Роберту. Не дождавшись ответного звонка или сообщения от мужа, она усадила Уилла в коляску и пошла по парку дальше.
По пути Лили размышляла. Если она планирует стать единственным добытчиком в семье, придется снова войти в светское общество. Хелен права: у нее есть имя и связи, которые дают фору перед остальными журналистами. Первым шагом должно стать возвращение в высший свет, чтобы иметь доступ к материалам для статей. Если она планирует писать о стиле жизни — значит, нужно «смешаться с толпой».
Обходя пруд, Лили подумала о том, что приближается декабрь. Родители Роберта пригласили их провести неделю после Рождества на вилле на острове Сен-Барт. Для Лили это была бы отличная возможность «показать себя», как любил говорить Роберт. Но до Нового года еще очень далеко, а ей нужно начать общение как можно быстрее. Единственный вопрос: как это сделать? Она не могла позволить себе купить билет на благотворительное мероприятие и даже не помышляла просить деньги у мужа после того шума по поводу нелепой покупки машины. И как обычный внештатный сотрудник «Сентинл», на пропуск для прессы она тоже не могла рассчитывать.
Вернувшись домой, Лили устроила Уилла в детском креслице в гостиной и, ответив на мобильный, который завибрировал у нее на поясе, включила механизм укачивания.
— Привет, дорогая, где ты? — раздался голос матери.
— Привет, мам, — разочарованно вздохнула Лили: это не Ребекка Берроуз из «Сентинл».
— Где ты? Я пыталась дозвониться тебе домой.
— Дома. Мы только что вернулись с прогулки.
— Ты с Уиллом? — спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Это хорошо. Послушай, дорогая, мы с папой считаем, что вам с Робом лучше переехать к нам. Расходы растут.
— Мама, нам очень приятно, что вы с отцом готовы принять нас, но это невозможно. Нам нравится в Нью-Йорке.
— Просто подумай. У Мэри Кейт Хоторнс недавно родилась внучка, так она берет малышку к себе каждую пятницу, а ее дочь — ты ведь знаешь Кэмпбелл — ходит с друзьями в местный клуб, делает маникюр, встречается с подружками за ленчем, покупает что-нибудь. Я тоже могла бы тебе помогать. Давать возможность передохнуть время от времени.
— Мам, я ценю твое предложение, правда, но это невозможно. Как папа? — спросила Лили в надежде сменить тему. Присев около туалетного столика, она включила компьютер, чтобы проверить электронную почту.
— Он в порядке, — вздохнула Маргарет. — Много работает. В этом году читает в колледже новый курс. Так занят, что на прошлой неделе мне пришлось стричь лужайку. Самой толкать эту чертову газонокосилку! По-моему, сосед видел.
— Что плохого в том, что тебя видели с газонокосилкой? — поддразнила ее Лили, представив, как мама стрижет газон: пот катится у нее из-под очередной соломенной шляпы с широкими полями, а солнцезащитные очки соскальзывают с мокрого носа.
— Это не женское занятие, — раздраженно заявила миссис Грейс. — Во дворе должен работать мужчина.
Лили вздохнула. По поводу того, что считать женской работой, спорить с мамой не имело смысла.
— Ладно, мам, передай от меня привет Мэтью, когда будешь с ним разговаривать. Я лучше пойду, пока Уилл не проснулся.
— Конечно, детка, но я не сомневаюсь: вы с Робом могли бы счастливо жить в Нэшвилле. Только подумай: как весело было бы пойти всем вместе в «Грин-Хиллз-молл». Как в те времена, когда ты была маленькой и я готова была скупить все в детском магазине. — Она шмыгнула носом.
Проверив электронную почту, Лили нашла пять новых сообщений из BabyCenter.com, одно от Никки (Тема: 18дюймов — вампонравится) и одно от Ребекки Берроуз. Его она и открыла.
Кому : Лили. барт [email protected]
От : РБерроуз@nySentinel.com
Привет, Лили! Думаю, пока твои предложения нам не подходят — в них не хватает остроты, но спасибо за приложенные усилия.
Всего наилучшего, Ребекка
* * *
Вне себя от разочарования, Лили выключила компьютер и, пытаясь успокоиться, на цыпочках подошла к Уиллу, уснувшему в креслице.
— Хорошо уже то, что она готова прочитать мои предложения. Плохая новость: я отправила Ребекке лучшее, что смогла придумать, но ее это не устроило, — сказала она, обращаясь к сыну. Уилл потер нос во сне. — Но не переживай. Мамочка не собирается так просто сдаваться.
Она подняла креслице вместе с малышом и через холл и спальню направилась в ванную комнату. Вспомнив, что где-то в шкафчике под раковиной лежит пена для ванн, Лили принялась искать ее. Чем утопать в слезах, лучше погрузиться в тысячи пузырьков с запахом гардении и блаженствовать, листая журнал со сплетнями о звездах, который она купила в киоске на углу.
— Я точно знаю, она должна быть где-то здесь, — бормотала Лили, заглядывая в глубину запыленного шкафчика. За рядами детской присыпки, упаковок зубной пасты и ватных палочек Лили обнаружила настоящий клад. В подарочных пакетах, заткнутых за трубы, лежала самая разная косметика: сыворотки, кремы, маски и множество других волшебных средств.
И тут ее взгляд упал на коробку с краской для волос.
Выключив воду, Лили принялась изучать инструкцию. «Похоже, ничего сложного», — решила она и заторопилась на кухню за миской, в которой можно было бы смешать краску, алюминиевой фольгой и парой кухонных полотенец.
Вернувшись в ванную, Лили зажгла свечку, чтобы создать атмосферу салона красоты, и, тщательно смешав раствор, который, как было обещано, должен был осветлить пряди в карамельный цвет, разделила волосы на пять частей. Расческой с частыми зубьями она отделила небольшую прядь, подсунула под нее полоску фольги и нанесла краску.
— Это совсем несложно, — тихо обратилась она к Уиллу, который капризно кривил губки во сне.
Полчаса спустя, когда Лили уже заканчивала красить волосы на затылке, малыш проснулся. Она забыла пристегнуть его в креслице, и когда он потянулся, чтобы схватиться за дугу, на которой висело зеркало и несколько игрушек, то промахнулся и упал, громко стукнувшись лбом о пол ванной.
Лили, замерев от ужаса, наблюдала за падением. Ее малыш лежал на полу, вытянувшись, лицом вниз, и молчал. Она наклонилась, подняла его и крепко прижала к груди.
— О, дорогой, мамочка так виновата, — прошептала она, прежде чем оторвать от себя — его сильные маленькие пальчики крепко стиснули ее плечи — и посмотреть, нет ли крови на лбу. Рот Уилла был широко открыт, на красном лице застыла гримаса, слезы текли ручьем. Его трясло. Лили показалась, что прошла целая вечность, хотя, возможно, всего несколько секунд, прежде чем он наконец громко закричал. Почувствовав облегчение от этого крика, Лили снова прижала сына к груди и погладила по спинке. Она принялась расхаживать по квартире и напевать его любимую песенку.
— Сейчас лучше, дорогой? — спросила она, рукой вытирая слезы с детских щечек. Он протянул руку к волосам Лили и издал булькающий звук.
— Что смешного? — пробормотала Лили и застыла на месте. — Мои волосы!
Она ринулась в ванную, а малыш от испуга прижался к ней еще крепче. Заскочив в детскую, Лили посадила сына в кроватку и включила игрушку-аквариум, прикрепленную к перекладинам.
