Ознакомительная версия.
В середине девятого класса Марьяна изменилась. Она, то часами могла сидеть втихомолку, незаметная и задумчивая, а то вдруг, безо всякой видимой причины, веселясь, принималась тормошить всех вокруг, но через некоторое время уже вновь затихала в скрытой грусти. И если бы кто-то из посторонних наблюдал за её поведением, то наверняка был бы озабочен такими скачками настроения, посчитав их явными признаками душевного диссонанса. Однако мама Марьяны безошибочно определила – девочка влюбилась. И объектом её воздыханий был высокий, симпатичный десятиклассник Гена. На шумных школьных переменах Марьяна искала случай, чтобы пройти мимо него и всегда ловила на себе его взгляд. Конечно же, они догадывались, что симпатичны друг другу, но сделать первый шаг навстречу никто из них не решался… Марьяна как девушка не могла подойти первой, а Гена хоть и выглядел повзрослевшим и возмужавшим, но в делах сердечных всё ещё оставался робким подростком. В своих девичьих грёзах Марьяна уже давно представляла себя его возлюбленной и, закрыв глаза, воображала, что вот она в огромном зале, на роскошном балу; играет музыка, по блестящему паркету в танце скользят красивые пары… Вот к ней подходит Гена и, галантно склонив голову, приглашает на танец – они легко кружатся в вальсе под звуки чудесной музыки среди других пар… Или что они сидят на скамейке у фонтана, Гена рассказывает о чем-то весёлом, она смеется, её смех привлекает внимание прохожих, но им все равно – на всем белом свете есть только он и она. Или что гуляют по ночному городу, он обнимает её за талию, она доверчиво прижимается головой к его плечу… Ей хорошо, спокойно и радостно.
У Гены тоже дальше мечтаний и воздыханий дело не шло. И вот случай, пусть и нелепый, но помог им хоть как-то раскрыть свои отношения. Марьяна ещё не раз приходила в больницу, и поэтому сейчас, когда его выписали, он мог запросто позвонить ей – дескать, я уже дома, всё нормально; тем более что она сама дала ему номер телефона и просила звонить.
– Алло! – раздался в трубке её голос. Гена хоть и ждал, что к телефону подойдет она, а не кто-то из родителей, всё же от волнения растерялся и поэтому ответил не сразу. – Алло, говорите же! – вновь послышался её голос.
– Здравствуй, Марьяна! Это я, Гена… – Преодолел он волнение.
– Здравствуй, Гена! – Голос Марьяны звенел радостью. – Ты уже дома?
– Да, дома.
– И как ты?
– Хорошо, – ответил он и, не дожидаясь, пока она что-то скажет, будто ухнув в холодный глубокий омут, сказал: – Марьяна, а давай погуляем сегодня вечером?..
Марьяна молчала, тишина показалась ему вечностью. Потом она тихо спросила:
– А это не повредит тебе?
– Совсем наоборот – мне нужно ходить как можно больше.
– А куда мы пойдем?
– Давай, в кино, – сказал Гена первое, что пришло в голову.
– Хорошо, – согласилась Марьяна.
Они договорились пойти на первый вечерний сеанс. Гена уже сменил костыли на трость, и его слегка прихрамывающая походка даже создавала определенный шарм. Через пару часов он ждал её у кинотеатра. Из автобуса, мягко подкатившего к остановке, вышла Марьяна и лёгкой походкой направилась к нему. Гена вновь почувствовал, как сильно забилось сердце, а на щеках проступила предательская краска. Она подошла и как-то очень просто, по-дружески, как будто они встречаются уже в сотый раз, протянула руку.
– Привет.
– Привет… – Гена взял её маленькую руку в свою и невольно задержал чуть больше, нежели это было нужно для простого дружеского рукопожатия.
Если бы он знал, сколько раз она мысленно репетировала эту сцену пока ехала в автобусе, чтобы при встрече всё выглядело легко и непринужденно! Теперь же вспыхнула как маков цвет.
– Ну что, пойдём в зал? – прервал неловкую паузу Гена. Она смущенно кивнула в ответ и посмотрела на трость.
– А тебе не тяжело подниматься по ступенькам?
– Нет, не тяжело. Я уже могу свободно ходить и без трости, просто Антон Касьянович первые две недели запретил с ней расставаться.
Фильм был про спортсменов-бегунов. На экране мелькали кадры, но Гена ничего не понимал, увлеченный совсем иными переживаниями. Он чувствовал себя принцем из сказки, у которого, как по волшебству, исполнилось заветное желание: быть рядом со своей прекрасной возлюбленной. Он исподтишка любовался профилем Марьяны и набравшись смелости, нащупал в темноте её руку. Так взявшись за руки, они и просидели до конца сеанса.
На следующий день, в школе, он с нетерпением ожидал, когда закончатся урок; казалось, что прошла уже целая вечность и этому уроку не будет конца. Наконец прозвенел долгожданный звонок. Марьяну он увидел у дверей её класса, она стояла со своей подругой. Подруга что-то говорила ей, но Марьяна, казалось, совсем не слушала; её взгляд выискивал в толпе старшеклассников Гену. Их глаза встретились. О! куда сразу же делись её грусть и задумчивость?! Гена подошёл, поздоровался; подруга понимающе улыбнулась и отошла в сторону. Марьяна стояла спиной к стене. Её волосы были заплетены в косу, коса была перекинута через плечо на грудь и опускались до самого пояса. Одетая в строгое школьное платье с белым ажурным воротничком вокруг шеи, она была необычайно нежна и красива. Вчера вечером, когда Гена в полутёмном зале взял её за руку, она вдруг поняла, что этот парень, о котором она так много думала и мечтала, значит для неё гораздо больше, чем даже представлялось ей в мечтах. И её чувства к нему – не просто девичья феерическая влюбленность, но нечто большее – любовь… Она стояла, не решаясь поднять на него взгляд, боясь, что он прочитает в нём всё.
– Марьяна, мы можем встретиться сегодня вечером?.. – спросил Гена.
Она наконец-то подняла на него глаза, отчего смутился теперь уже он.
– Да…
– Тогда, может, опять сходим в кино?..
– Давай лучше просто погуляем… – робко предложила она.
На дворе уже прочно установился май, и в тёплом вечернем воздухе витал густой, пьянящий аромат цветущей черемухи и сирени. В это время года приятно даже просто так, одному, пройтись по улице, а уж влюбленным, которым даже в осеннюю-то слякоть кругом все распрекрасно да хорошо – тем более.
Уже работали летние кафе; в одном из них они заказали мороженное и кофе, а потом пошли к фонтану. Вечером у фонтана было сыро и прохладно. Марьяна зябко поежилась, и Гена набросил ей на плечи свою ветровку. Возвращались поздно, по дороге свернули в небольшой уютный скверик и устроились на лавочке под невысоким раскидистым каштаном. Они сидели, соприкасаясь, ощущая тепло друг друга. Гена посмотрел на Марьяну и вдруг совсем близко увидел её глаза, красивый аккуратный носик и чуть приоткрытые, манящие губы. Сейчас во всем мире для него существовало лишь это звездное небо, лавочка под каштаном, Марьяна и – все… Он заметил, что её глаза блестят от слез. Она коснулась головой его плеча и прошептала:
– Гена, милый, я люблю тебя…
Все колыхнулось в его душе, он обнял её и, волнуясь, коснулся девичьих губ своим первым юношеским поцелуем.
Он почти не спал ночью, вновь и вновь переживая этот вечер. В школе витал в облаках и даже не заметил, что на урок, вместе с преподавателем математики, зашел физрук, тренировавший волейбольную команду и, лишь услышав его голос, вернулся в реальный мир. Физрук говорил, что школа заняла первое место среди юношеских волейбольных команд города и получила переходящий серебряный кубок, а команда – вымпел «Лучшая команда года».
– А еще один вымпел «Лучший игрок года» я принес с собой, – сказал он и, взглянув на Гену, попросил того выйти.
И когда Гена вышел, поблагодарил его за отличную игру и, под аплодисменты класса, вручил атласный треугольник с желтой бахромой по краям, с золотистым тиснением «Лучший игрок года». Гену все поздравляли, а он уже, кажется, стал привыкать к виражам судьбы. Сначала травма колена и болезнь, и вдруг – Марьяна и всё, что было вчера вечером в скверике. А вот сейчас ещё и вымпел «Лучший игрок года»! Что же ещё уготовано ему судьбой, какой поворот впереди: радостный или печальный?..
Только прозвенел звонок, оповещающий конец урока, как в класс зашла женщина средних лет в белом халате, работающая в школьном медпункте фельдшером. Она подошла к Гене и сказала, что ей звонили из центральной поликлиники и ему сразу же после уроков придется поехать туда и сдать кровь на анализ. И пообещав ей, что непременно съездит, с уже явно подпорченным настроением он пошел к Марьяне. Она ждала его на том же месте, что и вчера – у дверей своего класса.
– Здравствуй Марьяна… – Взял он её руки в свои.
Ему казалось, что он не здесь, а каком-то другом мире, в другом измерении, отгороженном от суеты и гама школьной перемены чем-то прочным и звуконепроницаемым. Они смотрели друг другу в глаза, посвященные в восхитительное чувство, имя которому – Любовь. И у них была уже своя небольшая тайна: уютный скверик, лавочка под каштаном и всё, что там было вчерашним вечером…
Ознакомительная версия.
