Люди, лежавшие лицами в снег, приподнялись, жена Бруха вскрикнула, но стоявший над ней гигант в маске повел короткоствольным автоматом:
– Лежать!
А генерал подошел к «кадиллаку». Стекло задней двери «кадиллака» опустилось, голос изнутри спросил:
– Ну?
– Парится, падла! Сейчас приведут, – доложил генерал.
Действительно, ударная группа бойцов во главе с командиром, надев противогазы, уже лихо ворвалась в парилку. Играючись, они вышибли внутреннюю дверь, скрутили голых, обалдевших и кашляющих от газа Бруха и Машкова и выволокли их наружу.
– Кто Брух? – спросил, подходя к ним, генерал, но двое пленников только надрывно кашляли, жадно хватая морозный воздух распахнутыми, как у рыб, ртами. Из их носов текли сопли, из глаз – слезы.
За неимением у арестованных документов генерал обратил свой взгляд на их мужские отличия. С минуту его глаза внимательно изучали и сравнивали их, потом он уверенно ткнул рукой в Бруха:
– Этот! Сюда его! – И пошел, не оглядываясь, к «кадиллаку».
Следом бойцы-витязи потащили кашляющего Бруха.
Дверь «кадиллака» отворилась, из него вышел на снег маршал Сос Кор Цинь, начальник Службы безопасности президента. Это был плечистый и высокий по китайским стандартам мужчина с русской бородой. Несмотря на мороз, он был лишь в маршальском мундире и фуражке с высоченной тульей, обложенной золотыми листьями маршальских отличий. С тех пор как президента Ель Тзына предали его малорослые соратники генерал Ру Цкой и маршал Хас из южной провинции Чечня, президент перестал доверять мелким мужчинам и окружил себя рослыми, как он сам, чиновниками, которых ему доставляли из самых дальних провинций, – генералом Шу Мей Коном, полковником Чу Бай Сомом и т. п. Но стремительная карьера маршала Сос Кор Цинья объяснялась не столько его ростом, сколько его беспримерной преданностью президенту и умением вовремя уберечь своего хозяина от любой опасности – от грузовика-снаряда при коммунистах до лишних доз спиртного при демократии. Некоторые вхожие в Кремль особы утверждают, что именно он грудью закрыл дверь президентского самолета в аэропорту Шеннон, когда президент «во сне» рвался из самолета для встречи с ирландским премьер-министром. За что сначала, в Шенноне, Сос Кор Цинь получил от «сонного» президента по морде, а потом, в Москве, – звание маршала и должность ГДЛ (Главного Доверенного Лица). Теперь ГДЛ с высоты своего роста и звания брезгливо рассматривал голого и кашляющего Бруха.
– Заткнись! – приказал он наконец, и Брух, сквозь слезы узнав Сос Кор Цинья, не то от страха, не то от изумления действительно замолчал. Руки его были скованы сзади стальными наручниками. – В парилке, значит, паришься? – продолжал Сос Кор Цинь. – А если я тебя счас кастрирую, сука?
– За… за что? – хрипло спросил Брух.
– А ты не знаешь? Твой станок перебил кремлевский коллектор связи! Ты, сволочь, всю страну без управления оставил! За это знаешь что…
– Так это ж замечательно, Сос Корович! – снова закашлялся Брух. – Поздравляю!
– С чем ты меня поздравляешь, сука? – подозрительно спросил маршал.
– С торжеством демократии. Страна даже не заметила, что вы перестали ею управлять.
Сос Кор Цинь на миг задумался, потом вскипел:
– Ты у меня поостри, падла! В машину! Если через час не восстановишь связь, я тебе второе обрезание сделаю. Своими руками!
– За час невозможно, – сказал Брух. – Там только станок передвинуть – сутки нужны. А еще сваю вытаскивать! Может, я все-таки штаны натяну?
– Ни хуя! Если член отморозишь, меньше будешь хуйней заниматься!
– Клевое дацзыбао! – заметил Брух, садясь в «кадиллак». – Это вы у Мао прочли? – И успокоил подскочившего к машине младшего сына: – Все в порядке, Марик, иди домой и будь с мамой. Я помогу дяде Со и вернусь. – И повернулся к севшему в машину маршалу: – Между прочим, вы сами утвердили маршрут бурения. У меня карта есть с вашей подписью. Никакого коллектора связи на ней нет.
– Не пизди! – сказал маршал и кивнул своему шоферу: – Поехали!
– Через ворота или как раньше? – спросил шофер.
– Через жопу! – раздраженно огрызнулся Сос Кор Цинь.
– Слушаюсь! – Водитель тронул машину в сторону пролома в заборе.
– Эй, куда?! – крикнул ему Брух и изумленно повернулся к маршалу: – А зачем вы забор сломали? Вот же дорога, в двух метрах!
– Не твое дело! – ответил тот и сунул ему «Моторолу». – На, звони своему долбоебу!
– Какому из них?
– Который в коллектор сваю загнал, сука! Он без твоего приказа не слезает со станка и продолжает долбить, пидарас хуев!
– Интересно, как я ему позвоню, когда у меня наручники? – спросил Брух.
Сос Кор Цинь кивком головы приказал своему адъютанту освободить Бруха от наручников. Размяв затекшие руки, Брух набрал номер на «Мотороле» и сказал:
– Vincent? Hi! It’s George. No, I’m o’kay, may I talk to Robin? (Винсент, привет! Это Георгий. Нет, я в порядке. Могу я поговорить с Робином?)
– Кому ты звонишь? – подозрительно спросил Сос Кор Цинь.
– Одному гениальному механику, – ответил Брух. – Может, он придумает, как вам за час станок передвинуть.
– Но он же американец! Ты охуел, что ли? Там секретная линия связи!
– Он немой, он никому не скажет, – отмахнулся Брух и закричал в телефон: – Hello! Robin! Listen! I need your help! You hear me? Алло! (Алло, Робин! Слушай! Мне нужна твоя помощь! Ты слышишь?) – И отшвырнул трубку: – Я идиот! Как он может ответить, если он немой?! Хули вы смеетесь? Включите хоть подогрев сиденья, у меня яйца стынут!
– Ни хуя, – мстительно сказал маршал. – Я тебе покажу торжество демократии! Пока связь не восстановишь, будешь голый ходить!
В эту ночь Винсент и Робин выучили больше русских слов, чем за все предыдущие дни, вместе взятые. Оказалось, что, несмотря на четырехтомный словарь живого великорусского языка, который пользуется в Москве такой популярностью, что мальчишки на всех перекрестках суют его вам в машину наравне с журналами «Пентхаус», «Плейбой» и «Спид-Инфо», русские в работе легко обходятся пятью-шестью выражениями, происходящими от слова «мать» и названий женских и мужских половых органов.
– Хуйни эту хуевину еще раз!
– Да не сюда, мать твою перемать! Опиздинел, что ли? Куда ты хуячишь? С этого боку запиздячь, с этого!
– Хорош, бля! Теперь пиздуй ее вниз до упора! А мы перекурим на хуй…
Если бы Робин умел говорить, то к утру свободно сдал бы экзамен по русской словесности, а также прикладной механике, инженерии и вообще любым предметам вплоть до лазерной нейрохирургии. Но Робин был немой и блеснул в эту ночь только своей технической смекалкой. Вдвоем с Джорджем «Баффало буллс», которого почему-то привезли в котлован на Манежной площади абсолютно голым и одели, как поняли Робин и Винсент, только из-за них, иностранцев («Да вы что, охуели? – говорил Брух своим охранникам из «Витязя». – Это ж американцы, бля! Они на весь мир распиздят, что вы людей голыми въябывать заставляете!), так вот, вдвоем с одетым в запасной камуфляж Джорджем они быстро смекнули, что ни вытаскивать злополучную сваю, ни передвигать станок не нужно, а нужно «захуячить эту ебаную сваю в пизду!», то есть утопить ее в землю совсем, еще ниже коллектора связи, а затем расширить скважину, то есть, извините, «расхуячить эту дырку так, чтобы телефонистов ФАПСИ туда запиздярить». И пока Георгий Брух, Робин и остальные инженеры и рабочие «Земстроя» совместно с технарями Федерального агентства правительственной связи и информации ударными темпами осуществляли в котловане это лихое техническое решение, в нависающем над котлованом стеклянно-бетонном павильоне, именуемом штабом стройки, Винсент энергично крепил американо-российские связи в другой, более доступной пониманию кремлевских генералов области.
– О’кей, «Манхэттен»! – говорил он, смешивая в бокалах канадское виски, сухой вермут и горькую рябиновую настойку. – Very popular drink! Now try it! (Очень популярный коктейль! Попробуйте!)
Генерал Бай Су Кой и маршал Сос Кор Цинь пробовали, презрительно морщились и, невзирая на присутствие Александры, выражались по-офицерски:
– Хуйня! Слабо, короче!
– Huynia? No good? – повторял Винсент, лихо выгребая из холодильника управления стройки все запасы спиртного. – O’kay, let’s try screwdriver! Screwdriver is very simple! Now you try that. We call it a «screwdriver». (Ладно, попробуем скрудрайвер. Это просто – водка и лимонный сок. Попробуйте. Мы называем это «скрудрайвер».)
– Скру-драй-вер… – повторяли, пробуя, генералы. – Тоже хуйня, но хуй с ним…
– Better? (Лучше?) – понимал их Винсент. – Aha! Now I’m getting your taste! So now we’re going to Tequila-gold with pepper. By the way, how you, guys, are going to win the election if your man have rating only six pro cent? (Ага! Теперь я понимаю ваш вкус. Тогда перейдем к золотой текиле с перцем. Между прочим, как вы, ребята, собираетесь выиграть выборы, если рейтинг вашего лидера только шесть процентов?)
– Что он пиздит? – спросил генерал Бай Су Кой у Александры.
