Глава 17
– Слушай, это ужас какой-то. Как ты собираешься дальше работать?
Даша только что закончила свой рассказ о последних событиях прошедшего дня. Аня реагировала очень эмоционально:
– Почему ты до сих пор не ушла? Я просто поражаюсь, что ты вообще там делаешь? Это же самый настоящий гадюшник!
– Аня, я тебе уже говорила: я пришла туда работать. Сейчас у меня появилась отличная возможность получить новый опыт и наработать стаж, – устало, уже, казалось, в сотый раз повторила Даша. – Ты же работала в подобной организации, понимаешь, что это значит для молодого специалиста.
Даша никак не могла взять в толк, почему Аня ее не понимает. Ведь как часто бывает страшно что-то сделать или не сделать. Особенно когда решение уже принято и очень сложно сделать шаг. И когда мы находим в себе смелость сказать о своих сомнениях друзьям, мы не ждем, чтобы они высказали свое мнение или начали отговаривать: «Если боишься – не делай». Мы ждем, чтобы нас подбодрили: «Ты обязательно справишься». И Даша очень хотела это услышать.
– Да, работала. Но не относилась к административному персоналу. А ты – относишься. Главный юрист как-никак. – Аня хмыкнула. – И меня не прессовали, тем более так. Ты уверена, что бумаги, которые ты написала, помогут и тебе сохранят зарплату? И вообще оставят в покое?
Даша покачала головой.
– Нет, не уверена. Но очень на это надеюсь. Надеюсь, что они просто побоятся возможных проблем, особенно на фоне слияния. Все-таки государственное учреждение.
Подруга задумалась.
– Подожди, ты же будешь как юрист готовить документы по слиянию?
– Да, я буду составлять бумаги на заключительной стадии, – кивнула Даша, откусывая шоколадное печенье. – А что?
Аня внимательно на нее посмотрела.
– То есть теоретически ты можешь сорвать слияние?
От неожиданности высказанной подругой мысли Даша поперхнулась чаем.
– Теоретически могу, конечно. Но делать этого не стану.
– Но почему? – Аня вдруг заговорила быстрее: – Если они все-таки отберут у тебя деньги, ты же все равно не останешься у них работать. А так хоть какое-то моральное удовлетворение.
Даша остолбенела. Это даже для Ани – человека весьма циничного – было слишком.
– Аня, я не стану намеренно срывать процесс слияния из чувства мести! Потому что это объединение – результат труда множества людей, рядовых сотрудников, которые не имеют никакого отношения к тому, что сейчас со мной происходит. Это люди, которых заставляют работать сверхурочно и за бесплатно на это слияние, а они боятся возразить, чтобы не потерять работу. – Внезапно Даша запнулась. – Ты хочешь, чтобы я по своей прихоти все это разрушила? Потому что меня обидели? Чем я тогда буду отличаться от тех, с кем сейчас пытаюсь бороться?
Аня зло рассмеялась.
– Ты наивная! Веришь в добро? Да об тебя сейчас ноги как следует вытрут и забудут. А ты просто придешь домой и снова начнешь мне на них жаловаться и плакаться в жилетку, вместо того чтобы сейчас за себя как следует, по-настоящему постоять – тем более что у тебя в руках такая потрясающая возможность. Нет, я больше не собираюсь участвовать в этой театрализации ненависти. Даже не подходи ко мне с этим больше.
– Я не стану срывать объединение! Это исключено. Я не стану этого делать. Я выполню свою работу честно, независимо от того, заберут у меня половину зарплаты или нет. Хотя бы потому, что я – не они!
Не допив чай, Даша с силой оттолкнула от себя кружку – остатки уже остывшего чая выплеснулись на скатерть и моментально впитались в белую ткань – и, выскочив из-за стола, пулей вылетела из кухни. Но, к своему сожалению, она успела услышать последнюю фразу, негромко сказанную Аней:
– Ты уже такая же, как они. А если еще нет, то очень скоро станешь.
Хотя Даша всячески гнала от себя эти мысли, она не могла не замечать, как менялся взгляд и интонации Ани, когда речь заходила о ее работе в целом и новой должности в частности. У подруги моментально портилось настроение, взгляд холодел, а интонации становились еще более язвительными, чем обычно. Даша не хотела себе признаваться в этом, но, похоже, их многолетняя дружба оказалась под угрозой из-за банальной зависти.
На самом деле причин у кризиса их дружбы было много. Но все остальное, что Даша перебирала у себя в голове, было второстепенно. Ей не хотелось признаваться себе в том, что главной причиной стала не просто зависть, а обоюдная зависть. Даша завидовала более удачной личной жизни подруги, Аня – более успешной карьере Даши, а теперь и ее зарплате. Даша не понимала, не знала, когда они обе перешли ту грань, за которой стали так отчаянно завидовать друг другу.
Однажды наступает день, когда начинаешь замечать, что окружающие стали относиться к тебе иначе. Иначе смотрят на тебя, иначе разговаривают, в особо тяжелых случаях – открыто игнорируют. По странному совпадению, такие перекосы в головах людей происходят, когда у тебя намечается подъем в какой-нибудь сфере жизни. А если сразу во всех – вообще начинается аномалия. Зависть накрывает людей с головой и проявляется во всем: во взгляде, едком замечании, улыбке. Зависть может проявляться даже в активности в социальных сетях, как бы нелепо это ни звучало.
Почему же зависть заслоняет разум? Почему люди не думают о том, что успехи другого человека, за определенным исключением, – результат приложенных усилий, килограммов потраченных нервных клеток и самого невосполнимого ресурса на земле – времени? Ведь у этих людей тоже есть свои достижения, которые точно так же дались им не сразу и не с первой попытки. Наверняка были бессонные ночи и коробки с успокоительным.
Так почему же, как только успеха добивается кто-то другой, у людей стираются воспоминания о том, как сами пытались чего-то добиться, чего им это стоило, какую цену пришлось заплатить?
Почему, если есть возможность не реагировать на чужие достижения, они просто проходят мимо, хотя сами очень бы хотели, чтобы их победам выказали определенное уважение? Что это – зависть, неуверенность в себе, нежелание прилагать усилия, чтобы достичь чего-то или хотя бы приблизиться к нужным результатам? Почему вместо того, чтобы работать над собственными переживаниями и проблемами, людям проще закидать камнями того, кто оказался чуть более сильным, чуть более настойчивым и чуть более выносливым? И почему этой болезни чаще других подвергаются именно близкие люди? Или же это своего рода лакмусовая бумажка – проверка отношений на прочность и искренность?
Глава 18
Вскоре после начала работы Даши в новой должности выяснилось, что в ближайшее время организацию ждет суд – необходимо было взыскать с компании, с которой когда-то довольно плотно работали, пять миллионов рублей, недополученных по одному из договоров; теперь Даше предстояло отстаивать эти интересы в суде. Едва получив документы, Даша начала готовиться к предстоящему процессу, уделяя этому бо́льшую часть рабочего времени. Но Луноликому было мало докладов Даши о том, как продвигается подготовка. Каждый разговор он заканчивал примерно одной и той же фразой, произносимой с нажимом:
– Дарья Андреевна, вы же понимаете, что от этого суда зависит ваше положение и дальнейшая работа в нашей организации?
Даша прекрасно знала: конечно же, он ждал ответа «да, понимаю». Но также знала и то, что, ответив хотя бы раз подобным образом, она своими руками затянула бы петлю на собственной шее. Соглашаться с подобной формулировкой было нельзя, судебный процесс – вещь непредсказуемая, исход дела зависит от множества факторов, и не всегда юрист может на них повлиять. Поэтому Даша просто отвечала:
– Приложу все усилия.
Было видно, что Луноликого совершенно не устраивает такой ответ, но возразить на это ему было нечего. Ему оставалось лишь надеяться, что эта самоуверенная девчонка с треском провалит многомиллионное дело – и проблема решится сама собой.
