Недалеко от них с неба упал МЛА "угрей" сбитый тоже легким мехом, но уже Б модификации, который разместившись чуть вдалеке, стрелял из наплечных мощных гауссовых орудий по летающей в небе вражеской авиации. Не отвлекаясь от точного огня орудиями в небо, мех указал одной из рук в сторону взвода "угрей" в двух сотнях метра от себя, что смогли смять легионеров. Вместо кисти у меха была плазменная пушка, которой он открыл огонь по слишком близко приблизившимся врагам, которых заставил отвлечься всего на пару секунд, чего хватило для другого взвода легионеров с танком, что смогли быстро смять не успевших воспользоваться своей удобной позицией "угрей". В этом бою часто важна даже одна лишняя секунда, благодаря которой ты можешь нанести наибольший урон противнику. Танк, не дожидаясь пока подойдут легионеры, слегка согнул свои лапы, после чего с помощью псионики прыгнул как блоха вперед, и пролетев сотню метров с грохотом упал на позиции врага, совершив пси-удар на месте посадки. Переломанные и разорванные тела пришельцев еще не успели разлететься, как танк, окутавшись маскирующим дымом, открыл огонь из гауссовых турелей по противникам вокруг. Через пару секунд из боя в небе вырвался МЛА противника, который начал заходить в атаку на позицию танка, который уже получил предостерегающую информацию по пси-связи. Выстрел ,и плазменный луч высокой мощности вспарывает истребитель, пробивая его насквозь и убивая пилота. Взрыв и обломки опасного летающего убийцы падают на землю.
Общий разум, пси-сеть, что связывает нас всех, с помощью неё я видел их глазами, я чувствовал их псионикой и следил за итогом наземного сражения, который шел в нашу пользу. Где-то вдалеке высаживались еще новые войска противника, на этой выжженной местности они не боялись попасть под удар вируса. Вируса чрезвычайно опасного, который может въевшись даже в метал и броню заразить владельца в доспехах, но спалив себе и своим пассажирам верхнюю прослойку брони плазмой, я уничтожил этот неприятный биологически и частично кремниевый искусственный вирус. Этот мир сильно настрадался с нашим приходом, ему не больно физически, но теряя свою биосферу, она теряет возможность дальнейшего развития, и даже эта молодая Душа Мира инстинктивно это понимала. Но она не может ничего сделать, лишь смотреть, как решалась её судьба этими маленькими существами.
Над головой через атмосферу уже проходили малые и средние десантные корабли, что несли в своем чреве армию, передовые силы которой уже начали высадку в капсулах. Битва на планете разгоралась всё больше, и чем дольше она будет длиться в космосе, тем яростнее она будет на земле.
- Даже прикрыть планету от вражеской высадки не могут. - проворчал я.- Учиться им еще и учиться.
Отступление
Астероид Заркидарногморадинарит пролетающий рядом с неизвестной системой, Зал Без Граней Камней, Семья Баридард.
Десятки камней самых разных форм, среди которых встречались как кривые и бесформенные, так и правильные круглые или призматические, лежали на постаментах вокруг хрустального шара внутри которого происходили непонятные искажения, которые тем не менее эти представители своего вида отлично понимали. Обычный представитель разумной органической жизни, незнакомый с кремниевой формой жизни под названием Грахородинчерта, а именно государства Семьи Баридарда, подумал бы, что он оказался в какой-то странной темной и сухой комнате, заставленной странными камнями. Это была бы его последняя мысль, так-как эти камни имели большую силу, и не потерпели бы присутствия органической формы жизни в политическом центре их государства.
- Бззздрх-дрзх-ждрзззрд. Дрзз-крдрррз - неожиданно завибрировал один из камней.
Любой другой, опять же незнакомый с этим видом, решил бы, что это просто камень трясет, по какой-нибудь незначительно причине. Но для других камней в этой комнате эта была не просто вибрация, это были слова и предложения, целая речь на старом и древнем языке, на котором говорили эти чрезвычайно старые представители своего вида. Другие более молодые камни, которым всего по паре десятков тысяч лет, назвали бы его низшим или первым, но лишь потому, что они сами только недавно наконец смогли управлять пространством и сдвинуться с места, а также заговорить с другими представителями своего вида посредством пространственной связи, а не на языке вибраций, который распространяется всего на пару сотен метров и чей язык не настолько полон и разнообразен, чем высший или второй. Но его слова услышали, и сказал он много.
- Испепелитель Гранита прекратил своё существование. Печально. - можно было бы перевести его слова.
- Ему было столько лет, но он не справился с обязанностями Гранита. - ответил ему другой сферический камень.
- Но обязательства Испепелителя он выполнил вполне. Мир очищается. - добавил самый молодой и них, имеющий кривую форму камень с красными прожилками. - У него не было шанса выполнить обязательства Гранита, Верховный Ашал уже всё решил.
Быстрое дребезжание в зале, что длилось всего секунду, резко прекратилось, после чего прошла целая секунда молчания, когда каждый из камней думал о своем.
- Нас использовали. Создали предлог. - заключил призматический формы камень.
- Верховный Ашал испытывает наше Несокрушимое Слово. - добавил громко другой искривленный камень. - Но они добились своего.
- Мы прикроем их. Верховный Ашал получит разрешение на войну, как сторона, на которую напали. - добавил один из камней коротким перестуком и вибрацией, после чего отдал короткую пространственную команду.
Внутри хрустальной сферы, они видели не просто искажения, они видели всё, что происходило у их корабля, который получив разрешение, создал достойное погребение для Гранита и что важнее всего для Испепелителя. Пройдясь радиоактивным излучением по земле в месте смерти их представителя и уничтожив все корабли рядом с органической жизнью, корабль удовлетворенный их смертью отправился к одному из искажения пространства на краю системы.
- Эта Империя Гайа похожа на Совет Ашалитов. - добавил один из камней. - У них так же есть видовая сила.
- С сектором этим столько проблем. Амбициозных столько видов, стремящихся высшими стать. - заметил квадратный камень, простучав даже в чем-то мелодичный перестук.
- Пусть сражаются. Чем их меньше, тем лучше. - добавил самый первый говоривший камень. - Если бы не другие высшие, вселенная, была бы намного чище. Но Несокрушимое Слово было дано.
- Совет Ашалитов, использовал нас и это нельзя оставлять так легко. - провибрировал камень звездообразной формы. - Сожрем несколько их миров за это. Мы давали им своё Несокрушимое Слово, но он забывается, поступая так мягко.
Камни по всему Залу Без Граней Камней, довольно завибрировали, у Испепелителей Гранита будет важная миссия. Не как для Гранита, а как для Испепелителей.
Астероид продолжал лететь у неизвестной системе, двигаясь дальше в глубины темноты космоса, полет в сотни тысяч лет будет идти и дальше.
Конец отступления.
Театр. Это понятие существует сотни и в каком-то смысле даже тысячи лет. Выступление актеров, что показывают искушенным и не очень зрителям историю, реальную или придуманную, измененную или оригинальную. Актеры говорят, двигаются, поют, танцуют, они показывают историю, как они её видят и чувствуют. В наше время театр получил новое дыхание, дополнительный толчок в новых технологиях. Что дают возможность сделать историю красивее, зрелищнее, волнительной, чувственной.
Актер искривил лицо в ярости и воздух вокруг него горит красным светом, он нападет на спокойного актера с мечом, вокруг которого горит успокаивающий синий свет. Звук сталкивающих клинков, распространяется на весь огромный амфитеатр, его слышат все, эту трагедию чувствуют все. Сейчас эта история кажется еще яростнее, еще красивее и зрелищнее. Люди сражались, их мечи сталкивались, и красный свет шел в атаку, синий же спокойно держал удар. Тут дрались не только люди, но и их чувства, их эмоции, убеждения, как стихии что бились между собой как эти люди. Красный был не прав и был в ярости, синий спокоен и он прав. Музыка лилась в наши уши, музыка не боя, песнь печали. Их чувства понимали, их поддерживали, ведь история хоть и трагична, но то чья эта трагедия была ясно всем. Красивая история и красивый спектакль..
Мне не нравиться театр. Точнее, теперь он мне не нравиться. Еще до своей смерти, я несколько раз ходил на такие представления, большие представления, было интересно. Сейчас же все было в сотни раз красивее, интереснее, величественнее, было лучше всё, кроме одного минуса, они играли свои эмоции, и я их отлично чувствовал. Это разрушало весь интерес к этой истории, к её трагедии, к её красоте. Быть эмпатом в таких моментах оказалось неприятно. Но сдерживать свою эмпатию сложно, её постоянное использование уже въелось в подкорку. Видя эмоции людей, я хотел их и почувствовать, и сейчас я чувствовал в актерах фальшь так ярко, что просто не мог её игнорировать. Теперь я и сам понял, почему другие псионики не жалуют театр.
