– Это ты себя называешь женщиной? – со смехом спрашивает Роскошная.
– Я сделала все, что могла, чтобы доказать это, – говорит Мамочка, приподнимая ладонями свои груди. Резиновая палка лежит на столе позади нее. – Но, сказать по правде, я не обычная женщина. У меня нет зависти к пенису. Знаешь, что такое зависть к пенису?
Роскошная молча таращится на нее. А Мамочка продолжает:
– Доктор Фрейд открыл зависть к пенису. Он был уверен, что мы, девочки, страшно завидуем мужчинам, потому что у них между ног есть ЭТО, понимаешь? Но меня эта чушь не беспокоит, у меня есть кое-что другое.
Она кладет руку на палку, лежащую на столе у нее за спиной. Зонтаг мне много рассказывала про эту самую зависть к пенису, чтобы доказать, что таковой не существует. Фрейд был мужчиной, говорила она, и потому хотел, чтобы женщины чувствовали себя второсортными существами. Вот он и написал книгу про зависть к пенису, убедив женщин, что они обречены все время чувствовать себя неполноценными по сравнению с мужчинами. Однако издательница фрейдовской книжки верила в зависть к пенису. У нее был брат-близнец, и она впервые заметила различие между ними, будучи еще совсем маленькой, когда их вместе купали в ванной. Она показала пальчиком и сказала: «Хочу тоже такую штуку». На что ее мама ответила: «Кажется, у меня есть запасная в сумке». Она удалилась на некоторое время, потом вернулась и сообщила: «Похоже, я ее потеряла. Придется тебе обходиться так».
Так что зависть к пенису случается, и Фрейд тут ни при чем. Наверное, не слишком-то приятно узнать, что половина наших родителей имеет пятую конечность, о которой мы даже не догадывались. Но не меньше расстройства от новости, что у половины наших родителей нет конечности, которая для тебя является чем-то само собой разумеющимся. В обоих случаях может последовать очевидная реакция: «Наверное, я неполноценный». И большинство матерей учат сыновей стесняться своего пениса. Я их не осуждаю. Церковь учит нас стесняться своего пениса Они вообще считают, что все наше тело грешное и нечистое. Искусство и реклама учат нас стесняться своего пениса. Повсюду, от Абердина до Лондона, викторианские фасады страховых контор украшены барельефами с обнаженными женщинами, символизирующими истину, изобилие и милосердие, среди них иногда попадаются мужчины в мантиях и латах, олицетворяющие науку или мужество. В картинных галереях соотношение женских гениталий к мужским равно пятьдесят к одному, то же самое можно сказать об иллюстрированных изданиях для женщин и мужчин, если не брать в расчет специальные журналы для гомосексуалистов. Да, искусство и реклама эксплуатируют женское тело ради денег, но при этом они исповедуют и пропагандируют идею, что женское тело – прекрасно. Экономика учит нас стесняться своего пениса. Пенис производит на свет больше людей, чем способно вместить в себя общество, в этом причина безработицы и бедности. Если бы рабочий класс занялся контролем рождаемости и уменьшил свою численность, то среднему классу пришлось бы повышать зарплаты, чтобы привлекать в рабочий класс своих собственных представителей. Теперь противозачаточные средства, изобретенные – при условии грамотного использования и соответствующей пропаганде, – чтобы освободить мир от бремени рождения, начинают плохо влиять на него: освобожденные женщины учат нас стыдиться своего пениса. Между прочим, полиция на их стороне. Пенис – это преступник, который скрывается от правосудия. Если не верите, сэр, попробуйте отлить на улице и посмотрите, что из этого выйдет. Все сходятся во мнении, что зрелище мужского полового органа в общественном месте производит ужасающее и развращающее действие на женщин и детей. А раз так, мужчин можно считать довольно неудачливым полом. Неудивительно, что некоторым из нас кажется, что пенис – это не естественная часть нашего тела, а какой-то нежелательный довесок. Я вовсе не ратую за официальное разрешение загорать голышом в городских парках. Я джентльмен старой закалки и содержу свою пятую конечность в полной конфиденциальности. Прошло уже семь или восемь лет, с тех пор как женщина в последний раз видела мой пенис.
«Самое раннее воспоминание о сексуальных фантазиях, связанных с твоей матерью?» Зонтаг, честное слово, я не помню. Мать была для меня не человеком, а, скорее, климатом, в котором я рос. Все, что мне приходит в голову сексуального в связи с ней, это сиденье в разных углах комнаты, которую я ощущал своей тюрьмой (снаружи было солнце, а внизу по течению реки сыновья рудокопов ловили форель); но, по мере того как я воображал себе, что мы будем делать вместе с Джейн Рассел, когда поженимся, тюрьма эта становилась все более удобной, просторной и роскошной.
Мамочка берет в руки резиновую палку и говорит:
– С этой штуковиной я могу заставить любую девчонку визжать и извиваться, как бомж, которого полицейский избивает своей крепкой дубинкой. Но не переживай. Если будешь в точности исполнять то, что я тебе прикажу, я буду добра с тобой. Кивни, если хочешь, чтобы все было наилучшим образом.
Роскошная теперь совсем покорна, она уже почти не существует как личность. Ее сучья смелость и сучья надменность парализованы необычностью ситуации. Я хотел бы, чтобы она сейчас неожиданно набросилась на Большую Мамочку и поборолась с ней за ключ, лежащий в бездонном кармане юбки. Разумеется, Мамочка победит и позовет на помощь женщину помоложе и не такую толстую, одетую в рабочие штаны, обрезанные до паха. Но если всякий раз, сталкиваясь с трудностями, я буду придумывать нового персонажа, у меня скоро накопится полный зал женщин, с которыми будет просто не справиться. Дорога к счастью ведет через врата воздержания. Кто это сказал? Платон? Безумный Хизлоп? Председатель Мао? А может, я сам это придумал. Итак, Роскошная смотрит на Мамочку с ожесточением, но кивает – да, она будет делать то, что ей скажут.
Большая Мамочка так и сидит в юбке, толку от которой немного, ведь она ничего не прикрывает, но зато на ней есть полезный карман, и поверхность стола не холодит зад. Она закуривает, аккуратно кладет одну ногу на другую и мяпсо говорит:
– Избавиться от этих босоножек. Стяни с себя эти тесные джинсы и все, что под ними. Можешь делать это медленно.
Роскошная не собирается устраивать для этой толстухи стриптиз. Она быстро и как бы между делом сбрасывает босоножки, снимает серебряные браслеты со щиколотки, джинсы, трусики, складывая все это аккуратной стопкой на полу рядом с блузкой. Потом опять надевает браслеты, потому что так угодно Мамочке, и становится перед ней, с плотно сжатыми ногами, одно колено чуть согнуто, груди прижаты скрещенными руками. Что можно сказать о ее теле, кроме того, что оно сильное, вес средний и грудь большая? Она могла бы выглядеть, как издательница, у которой была немного удлиненная и элегантная верхняя часть тела, расширявшаяся к бокам, которые еще немного расширялись к бедрам коротких полных ног. То есть выше талии она была полнее, чем Венера Боттичелли, а снизу – помельче, чем традиционная Венера Рубенса; несколько странное тело, но очень симпатичное в обнаженном виде. В одежде она выглядела весьма заурядно, поскольку стеснялась своих ног и прятала их под широкими юбками и платьями с завышенной талией. Она сознательно делала себя обычной и непривлекательной, думая, что если мужчина обращает на нее внимание на улице, то непременно смеется над ее короткими ногами. Однажды, когда мы вместе выпивали, я пытался объяснить, что ей следовало бы одеваться для своего тела, а не вопреки ему. Она сказала:
– Хочешь, чтобы я одевалась как проститутка?
Я ответил:
– Только идиоты уверены, что привлекательно одетая женщина – непременно проститутка. Ты общаешься с интеллигентными людьми, и им будет очень приятно, если ты станешь одеваться менее скромно.
– А ты-то сам почему не одеваешься менее скромно?
– Моим друзьям нравится, как я одеваюсь.
– Обманщик. Ты точно такой же, как я. У тебя нет друзей, есть только коллеги и эпизодические женщины на одну ночь, такие же одинокие, как ты сам.
– Пытаешься сменить тему? Моя одежда сшита точно по мне и идеально мне подходит.
– Выглядит она довольно неуклюже.
– Мужчине не обязательно выглядеть привлекательно.
– Сидящей перед тобой женщине этого тоже не требуется.
– Между нами существует различие, никак не связанное с полом. Мне друзья не нужны, а ты стала бы только счастливее, если бы была не так одинока. На мой взгляд, ты очень привлекательная женщина. Если бы ты потрудилась потратить хоть каплю воображения на свой внешний вид, окружающие поняли бы, что ты хочешь подать себя социально, а вовсе не исключительно сексуально. Мужчины и женщины заметили бы тебя и стали бы стремиться общаться с тобой.
– Тебе не нужны друзья?
