Ознакомительная версия.
Можно ли сказать, что Патриарх, поставленный с помощью антихриста, будет иметь каноническое право на свою власть? Думаю, что никто не решится дать положительный ответ на такой вопрос. А между тем советская власть сама заявляет себя атеистической и является властью апостасийной, то есть одного рода с властью антихристовой. Таким образом Сергий, как поставленный ею, был не Патриархом, а лже-патриархом.
Но что Сергий? Он давно умер. Ответственны ли последователи митрополита-отступника за его отпадение от Христа и Его Церкви, как ответственны ли дети за грехи отцов? И хотя 3-е правило 7-го Вселенского Собора однозначно отвечает: «…да будет низвержен и отлучён, и все сообщающиеся с ним», не будем столь строги и разберём дела «детей». Итак…
2 мая 1944 года митрополит Сергий скончался. На основании его завещания митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский) вступил в должность местоблюстителя патриаршего престола, о чём он уведомил Сталина письмом, в котором обещал ему свою покорность (здесь и далее подчёркивание автора). В нём он также указывает принципы своей будущей деятельности: «Следование канонам с одной стороны, и неизменная верность родине и возглавляемому вами правительству нашему, с другой. Действуя в полном единении с Советом по Делам Русской Православной Церкви и вместе с учреждённым покойным Патриархом Священным Синодом, я буду гарантирован от ошибок и неверных шагов». Обращает на себя внимание формулировка: «в полном единении с Советом… и вместе с учреждённым покойным Патриархом Священным Синодом». Очевидно, что роль, отводимая Совету по Делам Церкви, выше роли Синода для нового местоблюстителя. А как иначе? Ведь и сам Синод был составлен в полном единении с Советом.
Из этого письма видно, что митрополит Алексий (Симанский) был заранее предназначен занять кафедру Московского Патриарха. Казалось бы, что местоблюстителю, который должен только подготовить скорые выборы Патриарха, нет надобности делать от себя лично такие заверения. Они имели смысл только со стороны лица, предуказанного для «избрания» на пост Патриарха, ставящего себе в пример для подражания покорность гражданской власти своего предшественника.
С 31 января по 2 февраля 1945 года (ведь это ж надо, аж целых три дня!!!) состоялся собор.
В соборе участвовали 4 митрополита, 41 архиепископ и епископы и 126 представителей клира и мирян. В каком порядке выбирались эти представители и выбирались ли они или же назначались, мы не знаем. Но без труда можем догадаться.
Казем-Бек так описывает выборы Патриарха: «После ряда резолюций, принятых собором по деловым вопросам, наступило время для важнейшего и торжественного акта – избрание Патриарха Московского и Всея Руси. Член секретариата собора управляющий делами Московской Патриархии, протоиерей Николай Колчицкий, объявил: На соборе епископов Русской Православной Церкви, состоявшемся в ноябре 1944 года, был принят порядок открытого голосования при избрании Патриарха Московского и Всея Руси. В этом голосовании принимают участие все епископы Русской Православной Церкви». Вопиющий сам по себе прецедент – младший по иерархии орган власти в Церкви (Архиерейский Собор) принимает порядок кардинально отличный и противоречащий постановлению более старшего по иерархии органа (Поместный Собор 1917–1918 гг.) Уже одно это обстоятельство вводит выборы Патриарха 1945 года в несоответствие и противостояние с канонами Русской Православной Церкви, либо утверждает, что так называемая Русская Православная Церковь образца 1945 года и Русская Православная Церковь образца 1917 года – это две совершенно разные, канонически не связанные друг с другом Церкви.
Вслед за этим сообщением, все члены собора в архиерейском сане облачились в мантии и пропели молитву «Днесь благодать Святаго Духа нас собра» (потрясающее лицемерие!!!). После чего началось голосование. Протоиерей Колчицкий обращался поочерёдно ко всем архиереям, начиная с младшего по хиротонии с вопросом: кого они с клиром и паствой избирают Патриархом Московским и Всея Руси. Все архиереи (единодушно, в лучших традициях советов и ком. партии) отвечали: «Я, клир и паства вверенной мне епархии, избираем Патриархом Московским и Всея Руси Высокопреосвященнейшего Алексия, Митрополита Ленинградского и Новгородского».
Вполне понятно, что при существующих в России условиях, не мог быть выдвинут никакой другой кандидат в Патриархи, но по-советски, в выборах намеченного лица, ничего не оставляется на случай нарушения единогласия.
Не останавливаясь подробно на деяниях митрополита Алексия (Симанского) в качестве Патриарха Московского и Всея Руси – это отдельная тема отдельной статьи – отметим только что в период его «правления» Церковь ещё более подпала под власть коммунистической партии и советского правительства, так что уже ни один вопрос, даже на приходском уровне не решался Церковью, а всецело органами гражданской власти на местах. Государство по достоинству оценило неустанный труд Алексия Симанского по развалу Церкви, наградив его аж четырьмя! орденами Трудового Красного Знамени. Наверное, для почётного звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и Золотой Звезды Героя митрополиту Алексию просто не хватило времени, он скончался в 1971-ом году.
Выборы в том же году следующего главы Московской Патриархии практически ничем не отличались от предыдущих выборов Алексия Симанского, за исключением только того, что вместо трёх дней в 1945 году новые сергиане вполне уложились в 3 часа и 10 минут, включая процессию из Троицкого собора в Успенскую церковь и принятие постановления о процедуре избрания.
Вместо того чтобы все члены собора записками обозначили кандидатов, митрополит Таллиннский и Эстонский Алексий (Ридигер, будущий как бы патриарх Алексий II) задавал вопрос каждому правящему архиерею: «Кого вы, клир и паства избираете Патриархом Московским и Всея Руси?» Все отвечали одинаково (как было предписано): «Я, клир и паства вверенной мне епархии, избираем Патриархом Московским и Всея Руси Высокопреосвященнейшего митрополита Крутицкого и Коломенского Пимена».
Для всякого непредубеждённого читателя ясно, что выборы были заранее предрешены. После такого, заранее подстроенного голосования, «митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим торжественно объявил, что весь епископат Поместного собора Русской Православной Церкви от своего имени и от имени клира и мирян Церкви, едиными устами и единым сердцем избрал на Московский патриарший престол митрополита Крутицкого Пимена». Таким образом, выборы снова проведены не по церковному, а по-советски.
Две последующие главы сергианской церкви – Алексий II Ридигер и Кирилл Гундяев – были избраны на свои посты уже более демократично, соответственно духу времени: первый в самом конце Горбачёвской перестройки, второй в период торжества суверенной демократии в РФ. Они избирались уже тайным голосованием, видимо, вспомнив о том, что постановление Поместного Собора 1917–1918 гг. до сих пор не отменено и не изменено. Но память у них оказалась короче, чем можно было ожидать. Потому как членам соборов, избирающих предстоятелей сергианской Московской патриархии, предоставили возможность тайно проголосовать за уже готовых кандидатов, выдвинутых предсоборным собранием архиереев, что, мягко говоря, не совсем соответствует духу свободного волеизъявления, присущему выборам последнего канонически избранного Патриарха Московского и Всея Руси Тихона (Беллавина).
Всё вышеизложенное со всей очевидностью показывает, что мы сегодня имеем в лице официальной Русской Церкви неизвестно что. Ни то насквозь лицемерную, завравшуюся кучку отщепенцев, предавшую и продолжающую предавать и продавать за тридцать серебряников тело Христово – Его Святую Соборную и Апостольскую Церковь; ни то совершенно непонятное государственное новообразование, само себя именующее Русской Православной Церковью и прикрывающееся внешне Православными атрибутами, как волк овечьей шкурой.
Но тысячелетняя Русская Православная Церковь не канула в Лету, не испарилась с кончиной последнего её Патриарха. Она жива по непреложному обетованию Христа, сказавшего: «На сем камне построю Я Церковь свою, да не одолеют её врата адовы».
В статье упоминалось о многих священниках и епископах Русских, не принявших Сергиевскую декларацию, ушедших в подполье и составивших Катакомбную Церковь в самой России. Большая часть епископата и клира эмигрировала из большевистской России, образовав вне пределов отечества Русскую Православную Церковь Заграницей. Это позволило сохранить Русскую Церковь в XX-м веке, не допустить проникновения в её догматы и каноны смертоносных метастазов сергианской ереси, уберечь паству, хоть часть её от «зверей рыкающих, ищущих кого поглотити», как в самой России, так и за её пределами. Судьба этих сохранившихся осколков некогда единой Русской Православной Церкви в настоящем, XXI-ом веке непроста и неоднозначна. Кликуши сергианской Московской Патриархии распространяют по свету ложь о якобы имеющем место быть возвращении «зарубежников» в «лоно матери-Церкви», о воссоединении разрозненных частей её. Что тут правда? Точнее, сколько правды в этой лжи? Но это уже тема другой статьи.
Ознакомительная версия.
